Теплое согласие Наруко, как белый флаг над оккупируемой башней.

Отныне лишь она, одна, в мыслях и фантазиях. Сейчас, в эту вечно длящуюся секунду близости и до самого конца. Теперь он не отпустит, не отступится.

На этот раз, все совсем не так как раньше, не так как с другими. Он другой с ней, настоящий. Нежный, вопрошающий, ласковый, бережный…

Когда блондинка неуверенно медленно развела ноги, Учиха спокойно, не делая резких движений, плавно переместился на уже свое место, и ничье более.

Глядя в голубые глаза, пытаясь прочесть в них хоть одну из многочисленных эмоций, поглаживая молодые упругие бедра, оголившиеся из-за задравшегося платьица, прошелся ладонью по их тыльной стороне. По всей длине ноги, до самых икр. Такое же чувствительное возвращение и ожидаемое перемещение на внутреннюю сторону. Мягко поглаживая такую восприимчивую к новым прикосновениям кожу. Поцеловал, едва касаясь кончиком носа края белья.

Пальцы парня нетерпеливо схватились за края платья, приподнимая ткань вверх:

- Это лишнее, - прошептали бледные губы в улыбке. Покрывая поцелуями открывающиеся сантиметры оголяющейся кожи, попутно чувствуя как передается его желание и нетерпение партнерше. Но нет, он не будет торопиться. Не сейчас, не с ней.

Дергая нетерпеливо одежду и помогая избавится от нее, Саске поцеловал такую милую трогательно-растерянную блондинку. Белье, полетело вслед за платьем на пол. Один момент и жаждущим глазам словно новый мир, открылось хрупкое тело любимой девушки, немного зажавшейся в смущении, прикрывающейся от исследующих ониксовых глаз ладошками.

Брюнет, отвел ее руки от, красивого в своем смущении, лица, прошептав, целуя в губы: - Ты прекрасна.

Загорелое тело под ним, словно звало взять его, манило, а уже почти болезненный стояк не хило бил наковальней по мозгам и контролю требуя розрядки. Но Учиха держался, он ведь Учиха. А, Наруко теперь его, и только его. Он не упустит этот шанс, эту милость.

Обманный маневр поцелуями шеи и ключиц, а коварная рука незаметно опускалась все ниже, к уже влажным половым губам, чуть надавив на них, помассировал круговыми движениями. И снова по телу девушки, волнами прокатила дрожь. Такая же чувственная, как во сне. Нет, даже лучше, ведь это на яву.

Наруко стремительно теряла связь с реальностью, едва Учиха развел ее колени. Девичье сознание еще на тот момент трепыхалось в вялом сопротивлении, но как только тело покинуло прикрытие в виде одежды, стремительно капитулировало.

Саске медленно, слишком медленно касался, там где хотелось брать жестко, ведь он уже сейчас прекрасно знал чего требовало женское тело, но он ласкал нежно, проводя по губам всего одним пальчиком, собирая выделяющиеся капли смазки.

Легкий стон, напоминающий урчание из губ девушки.

Нет, этого безбожно мало. Он хотел, требовал больше, и он получит.

Наруко стыдливо прикрывает рот ладошкой, закусывая нижнюю фалангу большого пальца.

А Саске знал, верил, что это тело могло дать больше тепла, больше отдачи. Лишь нужно снять скованность, зажатость. Это тело будет стенать, извиваться под ним, в его объятиях. Медленно задыхаясь, подходить к черте, выскальзывать, отчаянно стонать. И быть только с ним. Принадлежать только ему.

- М-м-м… ах-хх-х, - вдохи девушки становились рваными, поверхностными, словно она сама пыталась раскрепоститься, борясь…

Тонкие пальчики путались в длинных волосах, у самых корней сжимались кулачки, оттягивая, пуша, ища обитель, теряясь в ощущениях. Задыхаясь от переизбытка невиданных эмоций, Наруко поняла, что ее тело сейчас принадлежит не Кураме, а черноволосому Сатане между ее ног.

Саске улыбался, глядя на сдающуюся в плен добычу. Так лучше, намного лучше. Освободись.

Нависая над стонущей девушкой, не прекращал движения, уже двумя пальцами раскрывая губки и проникая внутрь, подготавливая к более внушительному проникновению.

Глубокий чувственный поцелуй. Лаская чужой язык своим, приглашая, зовя его присоединиться. Брюнет с трудом, нехотя, отрывался от сладких губ, легко покусывая и посасывая их. Пробовал ее на вкус, испивал по миллиграмму, как истинный дегустатор. Отпуская, разговаривал с Наруко, шепотом, и казалось, что девушка воспринимает его лишь тактильно, отзываясь нервными рывками, дрожью. Она правда урчала что-то от удовольствия, выгибалась как истинная кошка, принимая его ласку.

Ключицы, шея, влажная тропинка поцелуев к пышной, упругой груди. Горячей, невероятно потрясающей на ощупь. Ощущения будоражили, вызывая толпы мурашек по коже. Сосок во рту и брюнет медленно тянет его на себя, посасывая. Блондинка что-то едва уловимое простонала на выдохе. Она терялась в потоке ласк, которым сносил ее этот мерный, бархатный голос, запах мужчины, ее мужчины. Ради которого она готова на все. Его тепло, прикосновения, дыхание на коже… Тревога отступала, дыхание выравнивалось. Внизу все приятно и смущающе хлюпало, но мысли заняли чистейшая в своей природе эйфория и легкость.

Спускаясь рваными поцелуями ниже, Саске острым кончиком языка надавил на напряженный клитор. Наруко резко приподняла голову с сильнейшим порывом тела в спазме ниже живота. Парень между ее ног, полизывая чувственный бугорок, смотрел прямо ей в глаза. Страсть и желание во взгляде Саске, горели угольками самого Ада.

Это пик.

Словно прыгнуть с распростертыми объятиями в пропасть.

Нервный приглушенный вскрик и снова спазм мышц живота, провоцирующий сжаться. Задрожали ноги сжимая между собой брюнета.

Терпеть, едва хватало сил, да и внизу у Наруко все достаточно разогрето, чтобы медлить и далее. Пальцы в естественной женской смазке, член сочился своей собственной. Учиха снова остановился, прерывая ласку, на секунды давая передышку. Затем осторожно приподнявшись, двинул бедрами, приблизился. Головка ощутимо прошлась по половым губам. Раз, еще раз… стало ощутимо мокрей.

Едва головка прикоснулась к клитору, Кицунэ почувствовала как по позвоночнику бегут мимолетные разряды тока. Так, словно через нее Саске пропустил чидори. Встал дыбом каждый волосочек на теле. Девушка на миг испугалась, хотела отстраниться. Восприятие обострилось, но сильная, мощная воля тела, словно древнейшим инстинктом приказывала подчинится, отдаться. Остатками незатуманеного желанием сознания, она понимала, что сейчас случиться что-то непоправимое.

Учиха чувствовал накатившую панику девушки. Опускаясь ближе, тихо ответил на немой вопрос распахнутых в испуге лазурных глаз:

- Доверься мне. Все хорошо. Я обещаю, все будет хорошо, - потерся щекой о ее щеку, успокаивающим жестом.

Наруко словно ждала этих слов, этого жеста. Ее чувствуют, ее понимают.

Руки в отчаянии вцепились в простыню, которая не так давно прикрывала Саске. Все сосредоточилось там, внизу, где действуя отдельно от паники клубился огненный ком похоти и страсти, ввинчиваясь твердым желанием, намерением отпустить, но не сейчас.

Мужские крепкие бедра плавно качнулись, головка вошла внутрь. Учиха едва на упал на девушку от этих ощущений, подкосивших дрожью его тело. Но не входил дальше, он знал, что дальше будет боль. Он понимал, что эта девушка невинна и чиста, не осквернена еще этим миром.

Наруко испуганно вцепилась коготками в плечи парня.

- Он большой, нет… нет… не получится, - затрепыхалась она птицей в клетке. Крепкие руки схватили запястья. Сдерживая, не давая сделать еще больней себе же.

- Тш-ш-ш. Тихо. Все хорошо.

Это чертово слово - “хорошо”. Оно само срывается с губ. Нет, он обманывает. Ей сейчас будет больно, а он лишь хотел сгладить этот момент. Отвлечь. Отстрочить.

Саске только сейчас подумал, что поторопил события, не учел факты. Но отступать некуда, да и не сможет он. Слаб. Неимоверно слаб перед ней, перед соблазном этого потрясающего тела под ним.

Мгновенно сбросившее паутину страсти сознание девушки, тут же очнулось и заметалось в панике.