— Я сам, — Билл «приварил» его своим взглядом к мягкому стулу, чтобы тот даже не вздумал подниматься, и, задержав на нём взгляд чуть больше нужного, развернулся, открывая холодильник.

Каулитц, умиленный такой неосознанной заботой парня, который, несмотря на свой суровый взгляд, всё же переживал, возможно, даже сам того не понимая, улыбался, как слабоумный. И даже успел порадоваться, что заболел.

— Э, — Билл оглядел электрическую плиту, почесав затылок, и повернулся к Тому, — и как эта штуковина включается?

— Ох, боже ты мой, — Тому всё-таки пришлось подняться, и он, подойдя к плите, включил её, сразу же поставив сковородку. — Надеюсь, как готовить яичницу, ты знаешь, раз достал пару яиц.

— Ой, — Билл цокнул и нарочно отпихнул того от плиты бедром, нахмурив брови.

Том, опершись о высокую барную стойку, с довольным видом наблюдал, как ловко Билл управляется с зеленью и беконом, словно делал себе такую яичницу каждое утро несколько лет подряд.

— Ты где так хозяйничать научился? — Не выдержав, поинтересовался он.

— Да, так, жил с одним типом, — Билл хитро прищурился, бросив Тому ядовитый взгляд. — Он был мой типа босс. Кстати, вы с ним похожи немного.

Укол совести дал о себе знать, отозвавшись неприятным воспоминанием в груди. Каулитц явно недооценил остроумие парня, который незаметно напомнил ему о всё ещё существующей между ними проблеме. Шумно выдохнув, он снова плюхнулся за стол, и всё настроение вмиг испортилось из-за кусающей его изнутри совести, из-за обиды, которую черноглазый всё ещё держал на него. Но больше всего мужчину поражало, что уловка сработала, и теперь он понял, что чувствовал тот, когда узнал про существование Вилли.

— Один-один, — тихо сказал он себе под нос, но это не утаилось от тонкого слуха брюнета, который резко обернулся, ухмыльнувшись.

Пока Билл управлялся с собственно приготовленным блюдом, Каулитц задумчиво уставился на него, изредка шмыгая носом и не моргая.

— Что? — Парень положил вилку на край тарелки. — Что опять не так?

— Нет-нет, всё в порядке. Просто думаю, — сказал он, потирая большим пальцем шершавый подбородок с едва заметной щетиной.

— О чём? — Вдруг проявил интерес темноволосый, что ему было несвойственно, и продолжил уплетать яичницу, глядя на Томаса.

— Что сделать, чтобы ты простил, — прямо ответил тот, устало проводя ладонями по лицу.

Билл на пару секунд перестал жевать, удивленно посмотрев на подавленного мужчину, но снова принялся за еду.

— А не нужно ничего думать, — просто ответил он, уже относя тарелку в мойку.

Теперь настала очередь Каулитца удивляться и вскидывать вверх брови, отстранив ладони от лица.

— Чего вылупился? Пошли, — бойко скомандовал Билл, топая в сторону лестницы. — Если ты, конечно, не против, чтобы я ненадолго остался.

— Последнее предложение было излишним, — после мимолетного ступора, охватившего его от совсем непредсказуемого действия, спохватился Том, вскакивая с места за мальчишкой.

Тот даже спрашивать не стал, куда его так уверенно ведет Билл в собственном доме — ответ и не требовался, Том знал. А парень, конечно же, не мог не вернуться в маленькую комнатку на чердаке, которая сейчас была сплошь залита солнечным светом через боковые окна, словно сама находилась где-то на небе. Довольно вдохнув запах краски, Билл подошёл к мольберту и своевольно сдернул с него темное покрывало, оставаясь в полном ошеломлении. На холсте был его портрет, но уже совершенно другой, не тот, что набросал мужчина в прошлый раз.

— О, чёрт, — Том в момент оказался рядом с ним и сокрушенно покачал головой, глядя на парнишку. — Вообще-то, я хотел показать тебе его в день твоего рождения.

— Подарок? Мне? — Почему-то удивлялся Билл, не переставая завороженно разглядывать себя.

— А почему бы и нет? — Том пожал плечом, кашлянул и сел на продавленную софу. — Да, ты бы не отнёс его себе, но мог бы приходить и смотреть, когда захочешь. Мог бы даже выбросить, если вздумается.

— Ты что! — Воскликнул брюнет, недовольно глядя на него. — Я бы никогда этого не сделал.

Каулитц, который ещё в тот раз понял, что мальчик в момент раскрепощается, когда тема касается искусства, улыбнулся, подлавливая себя на мысли, что Билл воистину человек творческий — ему нужно лишь дать той самой свободы, которой обладает каждый автор чего-то своего, чего ему всю недолгую жизнь катастрофически не хватало.

— Так красиво, Том, — отчаянно вздохнул парнишка от того, что не может подобрать ещё нужных слов, могущих описать это хоть на долю процента от всего, что подвластно его зрению.

Каулитц благодарно улыбнулся в ответ на его слова, укладываясь у стены и морщась от лучистого солнца, проникающего сквозь каждую щелочку.

— Вот, скажи, — Билл уселся рядом, всё ещё бросая взгляды на рисунок, — рисовал ты своего Вильгельма?

— Нет, — Том перевёл на него взгляд. — Всё как-то не находил времени, чтобы даже в блокнотике набросать.

— Угу, — прикусив изнутри щёку, промычал Билл, отрешенно глядя в сторону.

— Ты знаешь, а я, кажется, нашёл причину, по которой ты просто обязан простить меня, — расплылся в улыбке мужчина, отчего у парня в который раз уже всё затрепетало внутри.

Брюнет снова одарил того заинтригованным взглядом, молча ожидая ответа.

— Мне предлагали продать два твоих портрета. За полмиллиона, представляешь? — Глухо рассмеялся Том, весело глядя на парнишку.

— И ты отказался?! — Возмутился тот, пихнув его ногой в бок.

— Такие вещи не продаются, — ответил он, успокоившись, и пытливо уставился на мальчишку. — Теперь что скажешь?

— Почему тебе так важно мнение какой-то бл*ди? — Снова с сарказмом спросил Билл, склоняя голову набок, словно играющийся котёнок.

— Я не пожалею твоей смазливой мордашки и дам тебе кулаком промеж глаз, если назовешь себя так ещё раз, ясно? — Слишком сурово даже для Билла процедил Каулитц.

— Ясно, — тихо согласился тот, поджимая губы. — Так почему?

— Да я и сам не знаю. Интересный ты, — подложив руку под голову, проговорил Том, разглядывая увешанное черными прядями белоснежное лицо.

— Никогда не видел малолетних ш… — Но, увидев очередной гневный взгляд, он всё же попридержал язычок. — Ладно, всё.

— И раз уж на то пошло: нет, ты нравишься мне вовсе не из-за того, что похож на него. Ты другой. Совершенно. Ты просто маленькое, почти незаметное напоминание о прошлом, вот и всё. А сейчас мне нужно только настоящее, понятно? — С улыбкой спросил мужчина, протянув ему руку в знак примирения.

— Не рассчитывай на многое, я могу и передумать, — Билл с неохотой пожал протянутую руку и оказался заваленным на софу в ту же секунду, а сияющий от улыбки Том сверкал едва ли не ярче солнца за окном.

Тишина, наверное, первый раз за всё время не напрягала их обоих. Билл, распластавшись на софе практически в позе звезды, лежал с закрытыми глазами, даже сквозь них чувствуя яркий свет солнца. Почувствовав у себя где-то вверху лба теплые, немного шершавые пальцы, он удивился, но даже не шевельнулся, подстрекаемый интересом в дальнейших действиях Тома. Тот, видимо, немного подумав, медленно провел пальцем невидимую дорожку до переносицы, а потом, проехавшись по идеально ровному контуру, остановился на кончике носа, отчего Биллу стало щекотно, и едва заметная улыбка пробежалась по его губам.