Маркиз был восходящим криминальным авторитетом в старые недобрые времена Броктон Бэй. Времена, когда злодеи стекались в город, чтобы заработать на буме технологического и банковского сектора, нанимали подручных из неудачников и безработных докеров. Герои тогда ещё не были организованы, а злодеи были уверены в себе и, не раздумывая, убирали их со своего пути. Маркиз не был исключением.

"Старые недобрые времена", как называют то время Кэрол и Марк. Теперь героев было больше, и наметился некий баланс между хорошими парнями и плохими, но тогда всё было намного хуже. Настоящий бардак.

Маркиз относится к остеокинетикам. Он мог манипулировать как своими собственными костями, так и костями своих врагов, если их удавалось обнажить. Он был настолько известен, что она слышала о нём даже спустя десять лет после того, как он оказался в тюрьме. Когда-то он жил на окраине города, в большом доме в лесу, у основания горы.

Она подумала, что, может быть, в этом есть и что-то знакомое. Было ли это её воображение, когда расплывчатое изображение дома пришло на ум -- рабочий кабинет с чёрным кожаным креслом и бесчисленными книжными полками. Или это какое-то реальное воспоминание из детства?

По всем отзывам, он был бессердечным и чёрствым. А она? Она больше не могла заставить себя сопереживать, когда ходила в больницы лечить раненых и больных. Это была обязанность, она заставляла себя это делать, потому что другие не поймут, если она откажется. Она вылечивала несколько человек, а потом теряла всякую способность сопереживать.

Что ещё она знала про Маркиза? Она смутно вспомнила, как дядя Нейл рассказывал о нём, когда объяснял Лазер-Шоу психологию злодеев. Были непредсказуемые злодеи, которых сложно остановить, потому что невозможно угадать, где они в следующий раз ударят, но новички при этом делали ошибки, которые можно было использовать. Ещё были организованные. Осторожные, отточившие стиль до совершенства, они повторялись, демонстрировали шаблоны, которые умный герой мог использовать чтобы угадать, где они ударят в следующий раз, у таких злодеев часто были правила или ритуалы, которые можно было против них использовать.

Нельзя сказать, что один тип злодеев умнее другого или лучше. И те, и другие представляли проблемы для местных властей и кейпов. Маркиз был из второй категории -- перфекционист, шаблонный убийца. У него, как объяснил Нейл, было извращённое чувство чести. Он не убивал женщин и детей.

Собрать полную картину оказалось несложно. Она помнила, как Нейл быстро сменил тему, когда понял, что она слушает. Он прямо не сказал, как они поймали Маркиза, но она могла представить, что они воспользовались слабостями, которые подчёркивал Нейл. Отправить Леди Фотон, Брандиш и Флёр против него. Добавить то, что там была маленькая Эми, и Маркиз оказался слишком занят соблюдением своих принципов, чтобы оказать серьёзное сопротивление.

Это был он. Всё сошлось, невзирая на её желания.

Как же всё отвратительно сложилось. Она сама оказалась отвратительной.

В дверь постучали. Она поспешила спрятать бумаги.

-- Войдите, -- сказала она через пару секунд, которые ушли на то, чтобы собраться.

Кэрол открыла дверь и начала надевать перчатки костюма.

-- Эми?

-- Да?

Прошло несколько секунд, прежде чем Кэрол подняла взгляд с перчаток и встретилась взглядом с Эми. И взгляд был жёстким, обвиняющим.

-- Говорят, в Депо раздаётся странный вой. Слава и я собираемся в патруль, проверить.

Эми кивнула.

-- Ты можешь присмотреть за Марком?

-- Конечно, -- тихо сказала Эми. Она встала с постели и двинулась к двери. Кэрол не отошла, а осталась на месте, сверля её взглядом. Эми подошла к двери и вынужденно остановилась, ожидая пока Кэрол заговорит.

Но Кэрол молча повернулась и покинула дверной проём. Эми кротко последовала за ней.

Они не понимают!

Марк был в зале, сидел на диване. Он больше не мог надеть костюм и быть Бризантом, он почти не мог двигаться. У него был повреждён мозг. Технически -- амнезия, но не того вида, что показывают в кино и по телевизору. Марк потерял навыки, которые выучил в течение жизни. Он потерял способность ходить, говорить предложениями, держать ручку и водить машину, он потерял практически всё, что отличает жизнь от существования.

Всё, что можно было восстановить, медленно восстанавливалось и быстро забывалось, как будто его мозг стал треснувшим стаканом, который пустеет быстрее, чем наполняется. Они терпеливо работали с ним, помогали ему ковылять между ванной, залом и туалетом. Они работали с ним до тех пор, пока он почти мог сам поесть и сказать несколько слов, и они не пытались давить на него, чтобы добиться большего.

Виктория уже была в костюме Славы и снимала слюнявчик с его шеи, прикреплённый, чтобы не пачкать одежду при еде. Приёмный отец Эми повернулся и мягко улыбнулся, увидев двух других членов своей семьи. Всё, что Эми могла сделать -- не отвести взгляд и улыбнуться в ответ.

-- Мам, ты готова? -- спросила Виктория.

-- Почти, -- сказала Кэрол. Она нагнулась к Марку и поцеловала его, и он грустно улыбнулся, когда она отодвинулась. Он пробормотал что-то личное и милое, не для ушей его дочерей, и Кэрол в ответ шепнула что-то ему на ухо. Кэрол встала и кивнула Виктории, -- пойдём.

Они ушли, не сказав ни слова. Не сказали "пока", не обняли на прощание, не поцеловали.

Виктория могла хотя бы взглянуть на меня.

Эми не ожидала, что это обидит её так сильно. Не первый раз за прошедшие недели, и она это вполне заслужила.

Посмотрев на Марка, Эми почувствовала, как забилось её сердце. Она заставила себя сесть на диван рядом с ним. Он винит меня?

Всё разваливалось. Семья так и не приняла её полностью. В семье, которая работает вместе, сложно хранить секреты. Эми узнала несколько лет назад, подслушав разговор Кэрол и тёти Сары, что Кэрол сначала отказывалась брать её. Приёмная мать в конце концов согласилась только потому, что у неё была работа, а у тёти Сары -- нет. И у неё был один ребенок, а у тёти Сары двое. Она взяла Эми не из любви или заботы, а из-за обязательств и чувства долга.

Марк пытался быть отцом. Он делал ей оладьи по выходным, водил куда-нибудь. Но не всегда. Иногда он забывал, иногда расстраивался или был слишком отвлечен, чтобы идти в кафе или торговый центр. Ещё один секрет, не сохранённый семьёй -- у Марка была клиническая депрессия. Ему прописали таблетки, но он не всегда их принимал.

И лишь Виктория, только Виктория давала ей ощущение семьи. Виктория сейчас злилась на неё. Только "злилась" -- неверное слово. Виктория была потрясена, кипела от гнева, полнилась обидой, потому что Эми не могла, не стала лечить их отца.

Они поругались, Эми не могла защитить свою точку зрения, но всё равно отказалась. С каждой секундой, что Виктория и Кэрол занимались Марком, росла дистанция между ней и семьёй. Она как могла заботилась о Марке, прерываясь только для работы в больницах. А тут ещё это письмо.

Письмо. Кэрол не злилась на неё, как Виктория. Она просто была холодна как лёд. Эми знала, что только подтверждает тёмные подозрения Кэрол, которые у той были с тех пор, как её взяли в семью. А теперь, когда Эми узнала про Маркиза, всё стало вдвое хуже. Эми поняла, что Кэрол думает, что она такая же.

Маркиз был одним из самых организованных убийц. У него были правила, он следовал своему кодексу, и Эми поступала так же. Эми не использовала свою силу, чтобы влиять на разум людей. Папина дочка, яблоко от яблони.

-- Хочешь чего-нибудь? -- спросила она Марка, когда был следующий перерыв.

-- Воды, -- пробормотал он.

-- Хорошо.

Она пошла на кухню, радуясь, что у неё есть повод покинуть комнату. В поисках его пластикового стакана, лёгкого и c удобной для захвата поверхностью, она перерыла посудомоечную машину, затем наполнила его наполовину, чтобы он не был слишком тяжёлым.

Слёзы навернулись на глаза, и она склонилась над раковиной, чтобы умыться.