Это была первая квартира, которую я по праву могла назвать своей собственной. И мне приходилось отсюда уезжать. Схватив бутылку с водой, я опорожнила ее в горшок с бамбуком, стоявший на моем крошечном кухонном прилавке. Бамбук отчаянно пытался зеленеть и не справлялся с этой миссией – а ведь, по замыслу, он должен был приносить удачу. Оставалось лишь надеяться, что растение выживет. Выходя из дверей с рюкзаком на плече и мотоциклетным шлемом в руках, я внезапно поняла, как много у меня общего с бамбуком в горшке. Мне тоже оставалось лишь надеяться, что я переживу эту разлуку.

Гравий и камешки полетели из-под колес Сьюзи, резко затормозившей перед металлическим ограждением, установленным у самого края утеса. Бетонная лестница, которую я разыскивала по всему пляжу, была ясно видна с парковки. Этот участок пляжа выглядел маленьким и уединенным. Прохладным утром понедельника на стоянке виднелась всего одна машина. Возможно, потому, что все нормальные люди в восемь утра в будний день сидят на работе. Я не представляла, почему мой клиент назначил встречу именно здесь, но особенно на эту тему не волновалась. Вид был потрясающий, пляж – изумительный. Голубые волны захлестывали берег белыми облаками пены и рассыпались в ничто на песке. Вообще-то с тех пор, как я переехала сюда шесть месяцев назад, я бывала на пляже всего несколько раз. Большую часть времени я потратила на попытки пробиться в актерский мир. Место не имело значения. Мне просто хотелось убраться к чертям из пустыни. Океан был полной противоположностью сухой жары Вегаса и нравился мне благодаря этому контрасту.

В воде я заметила одинокого серфера и принялась наблюдать за тем, как он профессионально подныривает под каждую волну на своей длинной желтой доске. Я еще раз оглядела пляж, но никого другого тут не было. Стоянка тоже пустовала, не считая джипа и моего мотоцикла. Может, он еще не приехал?

Я еще несколько секунд смотрела на серфера. Оседлав волну, он докатился до самого берега. Когда доска аккуратно вынесла его на песок, он легко с нее спрыгнул. Должно быть, этот человек уже долго занимался серфингом, учитывая мастерство, с которым он удерживал равновесие. Может, даже работал инструктором на этом пляже – хотя я не заметила ни одного строения на длинной полоске песка. Мужчина тряхнул волосами и снял с лодыжки петлю, связывающую его с доской. С такого расстояния я не могла разглядеть его лица. Словно в замедленной съемке серфер обернулся ко мне. Он тоже не мог меня рассмотреть, потому что я так и не сняла шлем. Я подняла лицевой щиток, чтобы лучше видеть, – и смогла наблюдать за тем, как он расстегивает свой гидрокостюм, обнажая невероятное количество весьма мокрых, накачанных и загорелых мышц. Стянув оба рукава, так что гидрокостюм повис у него на талии, серфер поднял доску и рысцой побежал по пляжу.

Разинув рот, я следила за движением этого великолепного тела на фоне природы. Зрелище, радующее глаз. Он словно придавал новое значение слову «загляденье». Серфер все приближался, и с каждым его шагом каждая мощная мышца груди и каждый кубик пресса становились видны все отчетливей. Та сексуальная полоска кожи, что спускалась вниз, образуя соблазнительную букву V, была усыпана крупинками песка, смешанного с каплями океанской воды. Увиденное пробуждало желание попробовать на вкус. Соленое, как океан, с толикой природного вкуса его тела.

Когда серфер начал подниматься по лестнице к площадке, меня охватило тепло. В ушах запульсировало, словно океанский прибой ревел и стучал в тесноте моего шлема. Как будто едешь в машине, все окна которой подняты, а потом кто-то открывает одно. Тебя неожиданно захлестывает бьющая в уши шумовая волна, и ее удар ощутим почти физически.

Я медленно стянула шлем и откинула голову назад, чтобы волосы волной упали на плечи, освободившись из тесного плена. Когда мужчина, которого я ждала, остановился на верхней площадке лестницы и взглянул на меня, я глубоко вздохнула. Его взгляд был… напряженным и жадным. Тяжелые капли воды падали с его мокрых прядей на широкие плечи и скатывались на грудь, словно вытесанную самими богами. Серфер внимательно осмотрел меня, начиная с ботинок и ног до груди, и лишь затем встретился со мной взглядом.

– Какой приятный сюрприз, – ухмыльнулся он.

– Ага, сюрприз.

Облизнув внезапно пересохшие губы, я прикусила нижнюю. Плавной походкой мужчина подошел к серому внедорожнику «Джип Рэнглер» – авто явно не из дорогих, но в достаточно приличном состоянии. Крыши у джипа не было, что, похоже, позволяло его владельцу без особых проблем закидывать гигантскую доску для серфинга в багажник. Эти штуки что, такие легкие? Я в этом сильно сомневалась, но в его руках, казалось, доска ничего не весила. Мышцы на предплечьях и плечах мужчины вздувались и расслаблялись, пока он укладывал доску, – и от этого по моему телу катилась звенящая волна возбуждения.

– Ты Миа? – спросил серфер, когда я слезла с мотоцикла и подошла к нему, постаравшись как можно выразительней крутить бедрами.

В его глазах, ласкавших мою фигуру жадным взглядом, отразилось одобрение.

– Да, это я. А вы Уэстон Чарльз Ченнинг Третий? – ответила я, поднимая три пальца и упирая вторую руку в бедро.

Он хмыкнул и оперся о борт своего джипа, предоставив мне возможность еще лучше рассмотреть его обнаженную грудь. Черт, он был красив. Когда мой будущий клиент взглянул мне в лицо, его зеленые глаза потемнели.

– Третий, – сказал он, пародируя мой жест.

Затем непринужденно добавил:

– Друзья зовут меня Уэсом.

– А я вхожу в их число? – робко поинтересовалась я.

– Очень на это надеюсь, Миа.

Подмигнув мне, он зарылся в багажник джипа. Вытащив оттуда белую футболку, Уэс быстро натянул ее через голову, спрятав свое великолепное тело. Я почти поблагодарила его за это. Туповатая Барби тут же удалилась, и на ее место вернулась умная Миа.

– Готова ехать?

– Ты платишь, так что тебе и карты в руки, – ляпнула в ответ я.

Уэс облизнул губы, снова оглядел меня с ног до головы, после чего улыбнулся и покачал головой.

– Я бы предложил тебя подвезти, но, похоже, у тебя уже есть свой транспорт.

– Что есть, то есть. Я поеду за тобой.

К тому времени когда мы добрались до его дома в Малибу, мне удалось взять свое либидо под контроль – хотя, похоже, раскочегарить его снова можно было с полпинка. Ворота резиденции Уэса открылись, и я поехала за его джипом по узкой и извилистой подъездной дорожке к тому, что больше смахивало на постройки, встречающиеся в горах. Не то чтобы это была настоящая бревенчатая хижина, однако дом был выстроен из огромных каменных валунов и дерева. Со всех сторон его окружала пышная растительность, отчего создавалось впечатление, будто он спрятан в тайном, скрытом от всех саду.

Я сняла шлем и, держа в руках свой рюкзак, поднялась за Уэсом по каменным ступеням. Он толкнул дверь – она была даже не заперта. Наверное, если ты живешь в Малибу, а твой дом окружен забором с высокими воротами, можно не слишком заботиться о безопасности. И, возможно, у него тут стояла сигнализация.

Мы вошли в гигантскую комнату, где под потолком сходились голые деревянные балки. Полы на всей протяженности были отделаны древесиной вишневого дерева. Рядом с плюшевыми кушетками богатого бордового цвета были разложены небольшие, деревенского вида коврики с темным узором. Кушетки выглядели настолько мягкими, что так и хотелось подскочить и плюхнуться туда с разбега. В комнате было светло и свежо – по всему периметру располагались окна. Огромный развлекательный центр занимал целую пятнадцатиметровую стену. По полкам и шкафчикам были раскиданы книги и обширная коллекция DVD. На стенах висели яркие шпалеры. Повсюду, куда ни падал взгляд, я обнаруживала картины, статуэтки и комнатные растения. В общем, ничего похожего на то, что я ожидала от тридцатилетнего или около того мужчины. Я мысленно отметила, что в какой-то момент надо выяснить, сколько ему на самом деле лет и чем он зарабатывает на жизнь. Для того чтобы обзавестись таким домишком, надо обладать немаленьким интеллектом или крупным независимым доходом.