Б.Гурфинкель

Эмоция жалости

Рука с бланком радиограммы просунулась в пассажирский отсек. Человек в легкой рубашке и шортах, сидевший у иллюминатора, прочел: "Итадзуэ, 10:00. Видимость нуль шторм двенадцать баллов посадка невозможна тчк срочно доставьте наземным транспортом 116/8 Клифтон".

Он со злостью скомкал бланк. Тайфун "Глория", атаковавший побережье в двухстах милях южнее, вмешался и в дела "Дженерал Атомик".

- Садимся в Иокогаме, - сказал он пилоту и, выглянув в иллюминатор, зажмурился от ливня света, хлынувшего в глаза. Внизу лежал Тихий океан. В его волнистой синеве ослепительно сверкал шарик отраженного солнца и мчалась хвостатая и рогатая тень вертолета.

Вертолет заложил крутой вираж - синева внизу накренилась, подставив взгляду темную полосу берега. На уровне глаз мелькнула вершина высоченного уступчатого здания. Тонкий шпиль венчала фигура журавля, вытянувшегося в стремительном полете. Машина на минуту повисла, потом пошла вниз и с сердитым стрекотом коснулась земли. Человек распахнул дверь, спрыгнул на раскаленный бетон и, заслонив глаза ладонью, стал всматриваться в приближавшийся темно-зеленый "джип".

- Добро пожаловать, сэр, - солнечные зайчики сияли в зеркальных стеклах темных очков. - Кавасами, из Дзидося Умпан к вашим услугам.

- Выгружайте, Билл, - сказал приезжий. - Здравствуйте, мистер Кавасами.

- Одну минуту, сэр, - на лице агента автотранспортной конторы отразилось вежливое сожаление, - куда нужно доставить груз?

- В Итадзуэ, и как можно скорее, - в тоне приезжего звучало нетерпение.

- Но это обойдется вам недешево, сэр... Автостраду в Итадзуэ держат под контролем гэнкаевцы, и не всякий водитель согласится ехать... Нужна вооруженная охрана.

Приезжий поморщился. Об этом он слыхал. Общество Воинов Атомного Пепла... - эти парни пытались партизанскими методами помешать снабжению базы. "Хиросиму все не могут забыть, а ведь уж тридцать с лишком лет прошло", - подумал он, инстинктивно потрогав белесый шрам, след японской пули, оставшийся с той поры, со времен Хиросимы.

- Сколько? - спросил он.

- Сто долларов за каждую милю, сэр: возможно, придется совершать трудные объезды. И, кроме того, сэр, - агент улыбнулся, - пожизненная пенсия будущей вдове водителя...

- Двадцать две тысячи долларов, да еще и пенсия... А можно застраховать груз? - подумав, спросил приезжий.

- Исключено, сэр, - сказал Кавасами. - Но... Но вот они, - агент указал на многоэтажную махину, увенчанную журавлем, - возможно, пойдут на риск страховки. Цуру-Кюку-Умпан, сэр, - ускоренные железнодорожные перевозки.

- Билл, подождите меня, - сказал приезжий. - Надеюсь, вы меня подвезете, мистер Кавасами?

Покачиваясь на мягком сиденье, приезжий развернул свежий номер "Ниппон таймс". В глаза бросилась подпись "Дорис Хант". А, старая знакомая! Статья называлась "Электронный Хозяин водит поезда". "Должно быть, электронный робот на транзисторах, - подумал он. - Однако раз Дорис здесь, значит не зря: у нее первостатейный нюх, и какую-то сенсацию она наверняка раскопала. Надо будет ее повидать".

Стеклянная вертящаяся дверь блеснула на солнце многоцветной радугой, и старый швейцар, низко склонившись, со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы: гость явно заслуживал почета.

На площадке четырнадцатого этажа гостя встретил плечистый молодой японец и молча проводил к двери. Кабинет был ограничен, казалось, лишь двумя плоскостями: окном во всю стену и громадной картой Хоккайдо. Из-за небольшого полированного стола навстречу поднялся человек.

- Цуру-Кюку-Умпан рада служить вам, сэр, - его английский язык был безукоризненным. - Я представляю службу движения, мое имя Мицукава, - в его голосе чувствовалось уверенное спокойствие.

- Очень рад, мистер Мицукава. Я Кит Уэйнрайт из "Дженерал Атомик"... Мне нужно срочно доставить груз на нашу базу в Итадзуэ.

- Да, да, я знаю, четыре ящика, шестьсот фунтов. - Мицукава вежливо улыбнулся.

"Любопытно, откуда это он знает, какой у меня груз!" - Мицукава подошел к карте. У кружка с надписью "Итадзуэ" загорелся огонек.

- Двести двадцать миль, час тридцать пять минут - семь тысяч долларов, мистер Уэйнрайт... При нынешней ситуации, - Мицукава ухмыльнулся, - это намного дешевле автотранспорта...

- Вы имеете в виду...

- То же, что и вы, мистер Уэйнрайт, - поспешно ответил Мицукава.

- Но это долго, - сказал Уэйнрайт.

- Если вам это кажется долго... Дзаэмон-сан!

Молодой японец неслышно появился в комнате.

- Запросите Дэнси-Даймо, сколько времени займет доставка груза отсюда в Итадзуэ по оптимальному маршруту. Дадим ему Камиданоми.

- Дэнси-Дайме... Значит, Электронный Хозяин работает у вас? - спросил гость.

- Электронный Князь, - поправил Мицукава. - Это искусственное существо, точнее - нейроид. Он управляет у нас службой движения и никогда не ошибается... Дзаэмон-сан?

- Сорок две минуты, Мицукава-сан.

- А Камиданоми, это что? - спросил Уэйнрайт.

- Ядерный грузотепловоз - двести миль в час... Но это будет стоить дороже, мистер Уэйнрайт, - уточнил Мицукава. - Десять тысяч долларов, половина вперед, чеком на банк Урудзима.

- Согласен, - сказал Уэйнрайт нетерпеливо. - Но груз должен быть застрахован.

- О да, конечно, - Мицукава улыбнулся.

- От любой утраты, - сказал Уэйнрайт.

- Но у нас давно нет аварий по техническим причинам, мистер Уэйнрайт... Страховая сумма выплачивается клиенту только в случае утраты груза, происшедшей вследствие стихийного бедствия или преднамеренного уничтожения груза кем бы то ни было, кроме самого клиента или лица, действовавшего но его поручению.

- Кем бы то ни было - в том числе и гэнкаевцами? - осведомился Уэйнрайт.

- Разумеется...

- Пятьсот тысяч долларов, - сказал Уэйнрайт. - Где полис?

- Вот ваш договор и полис, сэр, - у Дзаэмона все было подготовлено.

Уэйнрайт молча подписал.

- Дзаэмон, организуйте приемку груза, отправление немедленно... А теперь, мистер Уэйнрайт, я буду рад показать нам прекрасные хризантемы моего сада, - Мицукава излучал радушие.

Во взгляде Дзаэмона, упершемся в спину Уэйнрайта, блеснула свирепая, непримиримая ненависть. Выждав, пока патрон и гость скрылись за дверью, он подошел к телефону и набрал номер.

Зеленеющее рисовое поле, аккуратно расчерченное на квадраты, утопало в жарком мареве. Над синеющими вдали горами белела вершина Фудзи. С поля доносилось пение - там по колени в нагретой солнцем воде, согнувшись, передвигались женщины в широкополых соломенных шляпах. На площадке у станционных сооружений разъезда Таруэгава-эки звенели детские голоса.

- Наками, Наками, твоя очередь искать! - маленький Ити с разбегу обхватил девятилетнюю Наками.

- Нет, нет, я не хочу... идите все сюда, давайте считаться... Тосио! Куда ты?

Но Тосио не слушал. Он спрячется так, что Наками его никогда не найдет! Там, за полотном, где в густых зарослях бамбука проходит старый тупиковый путь... Мальчик потихоньку пятился, припадая на ногу, искалеченную полиомиелитом.

А в полумиле от разъезда среди поросших зеленью развалин старой часовни лежал человек, наведя бинокль на рельсы. Человек знал: когда командный импульс его микропередатчика достигнет шпиля небольшой серой башенки, стоящей у стыка главного пути с тупиковым, Камиданоми устремится в тупик и обратится в черный фонтан земли и обломков, а предатель, согласившийся везти американский груз, - в бесплотную тень. Но нужно было ждать последнего момента, чтобы послать импульс. Момента, когда Камиданоми окажется над самой стрелкой; ее нужно перевести буквально под колесами, иначе Электронный Князь успеет вмешаться и вернет стрелку на место... Человек спокойно ждал.

Издалека, со стороны Иокогамы, донесся знакомый глухой рокот экспресса. "Ничего, я успею", - подумал Тосио и заторопился, раздвигая руками колючий кустарник: чтобы попасть к тупиковой ветке, надо было перебраться через полотно главного пути. Вот и насыпь. Тосио вскарабкался наверх, ступил на рельсы - и вдруг услышал, что поезд рокочет уже совсем невдалеке, - по стене бамбуковых стволов мчалась его черпая тень. Не поезд, а демон, ведь поезда не могут ходить так быстро.