Давид вдруг понял, насколько Пат замечательная женщина. Именно сейчас, она нашла именно те слова, которые требовались Вилье. Как бы то ни было, они слишком хорошо знали друг друга.

- А как ты отнеслась к тому. Что у меня теперь есть Даниэль? – осторожно спросил Давид – это не сильно потрясло тебя?

Пат ухмыльнулась:

- Мне ли не знать, как виртуозно у тебя получается делать детей, Вилья. Тебя всегда привлекал сам процесс. Но в любом случае, мучит меня не то, что у тебя ребенок, а то, сколько времени мы оба потеряли из-за собственной нерешительности и глупости.

Давид кивнул и решительно произнес:

- ты права! Значит, будем исправятся. Завтра подадим на развод. Постараемся не разводить шумиху, но на всякий случай предупреди Пуйи, что возможен резонанс. Когда все раскроется, избежать скандала нам всем поможет только чудо.

И этим самым чудом стало руководство Барселоны, которое,узнав от Пуйоля все подробности ситуации, сначала пришло в полный шок.

Пеп и Россель очень долго и нудно распекали обоих своих лидеров на чем свет стоит. Первый раз Давид видел Гвардьоллу на столько злым. У него на шее буквально вздувались вены от крика и неистовства.

- О чем вы думали!? – вторил ему Россель – вы мать вашу развели долбанную шведскую семью прямо у всех нас под носом. Совсем сдурели что ли? Забыли кто вы и где находитесь? И что теперь прикажете делать? Прилюдно погладить вас по головкам за креативность взглядов?

Пуйоль и Вилья сидели рядом и молчали, давая боссам выдохнуться. Хосеп и Сандро по очереди изрыгали проклятия и угрозы в адрес своего капитана и ведущего форварда, и, казалось, никогда не успокоятся.

- Выкинуть бы вас нахрен из команды! – сказал Гвардьолла, усаживаясь за стол и потирая виски. Россель кивнул и занял кресло напротив.

Карлес и Давид поняли, что основная буря миновала, но Вилья счел нужным заявить:

- Если это так необходимо, то я готов покинуть Барселону и отказаться от выплат по контракту. Я никогда не хотел втравливать в это команду. Но это моя жизнь и я от нее не откажусь.

- Согласен! – поддержал его Пуйоль, – в любом случае, в конце сезона я собирался уходить. Мой контракт заканчивается, но в другой команде я играть не буду никогда. Да и возраст уже не тот. Так что я готов поступить так же, как и Давид.

- Умники! – выдал Россель, – Самородки! Гении! За яйца вас обоих подвесить надо. Вы прим как иллюстрация к фильму «Тупой и еще тупее».

- Никто не собирается никуда вас отпускать. – заявил Пеп. – только вы, два сексуальных террориста, отныне будете в этой ситуации говорить и делать только то, что позволит наша группа по связям с общественностью. Разгрести это будет сложно, но мы попытаемся. Только сидите тихо. Никаких заявлений в прессу и выходов на прогулку в обновленном составе семьи. Пока мы не решим как лучше. Ясно?

Давид и Карлес кивнули.

- Детский сад, ей Богу, – вздохнул Сандро, – все у нас тут было, но чтобы так вот……. Прелюбодеяние против товарища по команде, интрижка с известной телеведущей…. Внебрачный сын и в центре всего этого Капитан Барселоны, – Россель покачал головой, – так и вижу уже гнусную улыбку Флорентино Переса, когда он узнает обо всем. Будет ржать над нами, как та курица из мультфильма! Еще бы, Барса же славится своей высокой моралью.

- Это все не шутки, Сандро – произнес Вилья нервно, – это наши жизни.

- Это для тебя не шутки! А для всех остальных это похлеще “Краковии” будет. Представляешь себе сюжетик? Да Реал только ради этого сотворит свою программу в том же стиле, чтобы посвятить общественность во все перепетии этой драмы. «Барселонские страсти». «За стеклом».

Россель сплюнул на пол и заявил:

- Свободны оба! Я уведомлю вас о своем решении. Еще и остальным парням сказать надо. Так что можете этим заняться. У меня не хватит спокойствия повторить это все еще и перед ними.

После разговора с Росселем и Пепом Давид впервые за все время почувствовал себя неразумным ребенком. Которого отослали в свою комнату за то, что он плохо вел себя за столом. Это было до чертиков раздражающее чувство.

Но все это, как и все остальное перестало существовать для Вильи, когда в середине следующего дня в его доме раздался телефонный звонок. Патрисии дома не было – повезла девочек за покупками. У прислуги был выходной и по-этому Вилья самостоятельно поднял трубку.

- Алло! – проговорил он.

- Сеньор Давид Вилья?

- Да. А кто это?

- Меня зовут Фернандо Палас, я главный врач госпиталя Святого Луки в Севилье. Меня попросила позвонить Вам некая сеньорита Маматова. Знакомы с такой?

Сердце Давида провалилось куда-то в пятки. Рука, держащая трубку, мгновенно вспотела. Его буквально парализовало от плохого предчувствия.

- Да. – не своим голосом произнес он, – я знаком с Бэлой. Что произошло?

- С сеньоритой Маматовой все в порядке. Несчастье произошло с ее маленьким сыном. Он в коме и состояние довольно тяжелое. Большего я по телефону сказать не могу, но она очень просила передать Вам это.

Ноги перестали держать Давида и он прислонился к стене постепенно сползая вниз. Сознание отказывалось воспринимать услышанное. Дани… малыш в больнице? Как такое возможно?

Дорога в Севилью заняла у Давида не более 4 часов.

Все время, пока он впопыхах собирал вещи, добирался до аэропорта а потом с трудом отвоевал последний оставшийся билет на заветный рейс у опешившего подростка, Вилью не покидало вопиющее ощущение ужаса. Оно буквально сковывало все движения.

Что же случилось? Как же так? Он же только узнал Дани, а уже теряет?

Немыслимо! Невероятно.

Ноги буквально отказывались служить ему. Давид панически боялся не успеть, или приехать только для того, чтобы….

Нет! Нет! Нельзя допускать даже подобной мысли! Все будет хорошо! Просто обязано быть!

Они с Бэлой справятся! Она позвала его! В самый темный час она вспомнила о нем. Значит, они преодолеют все.

Вилья буквально ворвался в больницу и пулей полетел к стойке администратора.

- Меня зовут Давид Вилья. Я должен знать в какой палате сеньорита Маматова с сыном.

Девушка за стойкой равнодушно посмотрела на полубезумного Давида, а когда увидела кто перед ней, сделалась сама любезность:

- Здравствуйте сеньор Вилья! – с лучезарной улыбкой пропела она, – очень раза видеть Вас…..

Глаза Давида приняли угрожающий оттенок:

- Ваши слова не соответствуют ситуации, сеньорита, более того, я нахожу их нелепыми. Я жду ответа на свой вопрос. Где сеньорита Маматова.

Администратор опустила глаза. Улыбка сползла с ее миловидного лица. Она, видимо поняла всю неуместность своего замечания и если бы была немного иная ситуация, Вилья, возможно, посочувствовал ей. Но сейчас все его мысли были заняты Бэлой и сыном.

- Извините, сеньор Вилья, – пролепетала девушка, – палата 407, четвертый этаж и направо.

Давид кивнул и кинулся в указанном направлении.

Войдя в палату, Вилья на мгновение замер. Мир как будто перестал существовать. Он видел только Дани на огромной кровати всего перебинтованного и бледного. Он казался таким маленьким и хрупким на фоне всех этих проводов и аппаратов. А и исхудавшая, осунувшаяся Бэла рядом, напоминала приведение. Она скорбно сидела спиной к нему и сжимала безжизненную руку Даниэля. Плечи девушки вздрагивали от рыданий. Эта картина буквально вышибла из Вильи дух. Они не уберегли его. Он….. если бы он не настоял на своем, то и Бэла и Дани были бы в Мадриде. В безопасности.

Но сейчас не время для самоедства! Главное – Даниэль! Его жизнь! И Бэла. Он, наконец, должен стать ей опорой! Эта девушка нуждается в нем.

Осторожно он подошел к постели сына.

Бэла обернулась и в ее глазах было такое количество страха и боли, что внутренности Давида скрутило словно жгутом.

- Помоги мне спасти его, – прошептала она, – помоги мне, Давид!

И в этот момент Давид четко осознал – с Дани ничего не случится. Он выкарабкается и это будет новым началом. Эта мысль пришла из самой глубины его сознания, с самого отдаленного уголка. Он отдаст свою собственную жизнь, но сын будет здоров. А Бэла счастлива. Пора было выполнять обещания.