- Маматова, ты меня без ножа режешь! Но если нет другого выхода, то что же! Серванте это лучшее, что может быть.

- Вот и отлично! – хлопнула в ладоши Бэлла – она подойдет к тебе в офис сегодня в семь. Просто введешь ее в курс. И помни. Это всего две передачи. И Лусия не я. Если ты вздумаешь хоть как то оскорбить или наорать на нее, она соберет вещи и уйдет. Она делает это не потому, что твоя физиономия ей симпатична. Она делает это, как услугу мне. Так как понимает на сколько мне важно уехать. А твоя наглая задница просто может помешать мне в этом.

Бэлла уже не заботилась ни о своем тоне не о субординации. Она просто хотела побыстрее уйти отсюда и начать морально готовится к разговору с Даниэлем.

- Ну так что? – в голосе Бэллы было нетерпение.

- А она точно согласна?

Сеньорита Маматова не сдержала улыбку, вспомнив, как битый час пыталась уговорить Лусию отснять пару интервью для канала. Подруга упиралась, как могла:

- Нет! – категорически произносила она раз за разом – только не с Ричардсоном! Чертов сукин сын просто нарвется на мой кулак!

Но после того, как Бэлла пообещала ей исполнить любое ее желание при возвращении, Лу согласилась, и теперь, надув губы, изучала всю информацию о гостях программы «Спроси меня».

- Да! Она согласна! – ответила Бэлла, разворачиваясь и идя к выходу – все данные я ей предоставлю. Она будет у тебя в офисе в семь. А теперь – до встречи через две недели!

И она покинула кабинет.

Теперь впереди самое трудное. Разговор с Даниэлем.

Перелет в Андалузию не займет много времени, но там ей придется рассказать сыну правду. Правду, которая может непоправимо изменить их жизнь. Она так не хотела этого!

Но Давид не оставил ей выбора.

Она любила обоих, но теперь на кону то, что не имеет цены.

Если она не расскажет Дани, то Давид сделает это сам, навеки закрепив ее, как лгунью в глазах сына.

Но если скажет, то тоже рискует потерять своего малыша.

Но больше всего ее страшило то, что Вилья может просто попытаться отнять у нее ребенка.

Ненависть, которая светилась в таких красивых карих глазах, когда он узнал правду о сыне, выжгла кусок сердца Бэллы.

Но потеря сына просто убьет ее.

Возможно сейчас она ехала навстречу своей эмоциональной смерти.

====== Андалузия. ======

Глава 43

В Севилью Бэлла и Дани прилетели рано утром следующего дня.

Всю дорогу Бэлла морально готовилась к разговору с сыном, но в конечном итоге решила отложить его на пару дней, чтоб насладится таким редким временем вдвоем.

От сердца немного отлегло, когда девушка приняла это решение. Оно выглядело, конечно, как отсрочка казни, но для нее это было, как глоток свежего воздуха. Ее ребенок с ней. И они только вдвоем. Ни суеты Мадрида, ни постоянных телефонных звонков и встреч. Просто мать, сын и палящее солнце Андалузии.

Они расположились на левом берегу Гвадалквивира, в пригороде Лос-Умерос. С высоты последнего этажа отеля открывался великолепный вид на Севильский Кафедральный Собор – чудо архитектурного искусства. Он является третьим по величине христианским собором в мире после собора Святого Петра в Риме и Святого Павла в Лондоне, а из готических — самым большим. Это было невероятное зрелище, и Бэлла с удовольствием любовалась красотами этого величественного Южного города.

И Даниэль был в восторге. Его глаза так и горели нетерпением и интересом. Он хотел быть везде повсюду. Посмотреть все, что можно. И Бэлла ни в чем ему не отказывала. Ребенок наслаждался временем, проведенным с матерью.

Но в душе у девушки все так же горел страх. Время истины приближалось. Осталось всего два дня, отпущенных Бэлле самой собой, для того, чтоб поговорить с сыном, и они неумолимо таяли.

Но это время, проведенное в Севилье, навсегда с необычайной ясностью запечалится в памяти Бэллы. Сын стал неизменным ее спутником. Добрым, верным, умным, веселым жизнерадостным другом, который подшучивал над ней, улыбался и осыпал знаками внимания. Он всегда подбивал на всяческие авантюры вроде дерзких экспедиций в парки отдыха террариумы. Поход на корриду, которую, к слову сказать, Бэлла ненавидела. Но ради сына она готова была пойти даже в ад.

– Но Даниэль, я не могу смотреть на это! Это же зверство. Обижать животных грешно! – говорила Бэлла, в которой взбунтовались ее русские корни – коррида не для меня!

– Ну мам! – стал канючить ребенок – дядя Энцо говорил, что это часть культуры Испании! Я хочу это видеть! – Ты еще слишком мал для подобного! – решительно отвечала девушка, уводя сына от красочной арены «Лос-Сердадос», на которой проводились бои с быками – не позволю! Но в конечном итоге Даниэль все же взял верх. И Бэлла в течение полутора часов наблюдала за тем, как красочно одетый тореадор заставлял быка плясать пол свою дудку. Она вздохнула, когда толпа, вместо привычного «Смерть», стала скандировать «жизнь». Бык был мужественен и прекрасен. Он провел великолепный бой, радуя зрителей, и они за это подарили ему жизнь. Она с огромным удовольствием покинула арену под неуемный лопот Даниэля, который пребывал в полном восторге и теперь делился впечатлениями. – Мам, ты видела, как Алехандро Телаванте махал капоте? Оно такое красивое. – Телаванте – думала Бэлла – он даже запомнил имя тореодора.

– Все! – решительно произнесла она – Теперь моя очередь выбирать, куда поехать, – решительно объявила Бэлла после того, как они вернулись в отель. – Я предлагаю путешествие в старинной элегантной манере – на колесном пароходике.

Ребенок застонал, но вынужден был покориться.

Весь следующий день они провели, катаясь на одноколесном пароходике по местной реке. Пообедали в прибрежном ресторанчике, покормили голубей на кафедральной площади, а вечером сходили в кинотеатр, на последний Диснеевский мультфильм, который так понравился малышу.

Но Дани все не переставал говорить о корриде. О том, как ему понравилось красочное феерическое действо. Ребенку пока просто было невдомек, что все это, по сути, было убийством или сложной человеческой травмой. Его привлекала мишура и яркость.

В последний вечер, перед тем, как должен был состоятся важный разговор, ради которого они и приехали в Андалузию, Бэлла выполнила свое обещание и сводила Сына на футбол.

Местный клуб «Реал-Бетис» принимал «Альмерию». Девушка подумала, что это было прекрасным поводом для того, чтоб задобрить Даниэля. Он давно хотел попасть на настоящий стадион. И вот его мечта сбылась.

По возвращении домой, восторгу ребенка не было предела. Он все кричал и щебетал о том, как здорово все было. Как ему понравилось, и что он обязательно, когда вырастит, станет футболистом.

– Не следовало мне брать тебя ни на корриду ни на игру – весело посетовала Бэлла сыну. – Ты теперь во всем подражаешь или Алехандро Телаванте, или Диего Пласедо

– Не им, – задумчиво покачал головой Даниэль, жуя хрустящую булку с молоком, которую мать дала ему на ужин – Если уж подражать кому-нибудь, то лишь Давиду Вилье.

Бэлла застыла. Ее сердце на мгновение остановилось, а потом застучало с новой силой. Она пока ничего не сказала ему о Давиде. Почему Дани сейчас заговорил о нем?

– Почему? – еле слышно спросила она, заглядывая в глаза сыну, – почему именно Вилье?

– Мне он нравится. И то, как он играет тоже. Я слышал, сегодня на стадионе как о нем говорили дяди впереди. И Дядя Энцо тоже дома. И тетя Лу брала у него интервью. Я бы хотел быть похожим на него.

Момент наступил. Бэлла судорожно вцепилась в подлокотники плетеного кресла. Именно сейчас она должна все сказать ему. Объяснить, кто такой Давид Вилья для их семьи.

– Я знаю, что ты хочешь быть футболистом, – сказала она, гадая, что сделает Дани, когда узнает правду.

Ребенок обернулся к матери и улыбнулся.

– Да! И буду играть за «Барселону».

- За «Реал» – поправила Бэлла.

Малыш засмеялся и обнял мать.

И Бэлла решилась:

– Дани, мне кое-что нужно тебе сказать. – Сердце ее, казалось, вот-вот разорвется. – Мне следовало давно сделать это, но…