Но после того, как в куполе обсерватории появилась пробоина, начало твориться что-то совсем уж непонятное. Один из противников Ли-фанны - а именно самый сильный и рослый из всех - совершенно неожиданно повалился на пол. Оставшиеся двое в растерянности поглядели друг на друга...
Воспользовавшись этой внезапной задержкой, Ли-фанна стремительно выскочила из окружения и переместилась ближе к куполу. Ей почему-то казалось, что так надежнее.
Большая часть сражающихся сосредоточилась около дыры в куполе. Там сверкали заклятия, звенел металл, соприкасаясь с обсидианом, слышались какие-то выкрики... Ли-фанна старалась не смотреть в ту сторону: это было просто невыносимо. Зато она видела, как отважно сражается Эван... и как бьется Альнора, пытаясь вырваться из кольца, в которое взяли ее легионеры. Их было уже не трое, а пятеро.
Ли-фанна хотела кинуться ей на помощь, но тут ее снова атаковали подоспевшие противники...
И одновременно с этим там, около пробоины в куполе, полыхнуло что-то оранжево-красное...
***
...Когда рука Тарлиана, держащая меч, вдруг вспыхнула ярким пламенем, он подумал, что попал под какое-то легионерское проклятье, и это конец. Но огонь нисколько его не жег, и через несколько секунд Тарлиан понял, что это такое проявление его «дара». Пламя вырвалось-таки на волю.
Легионеры шарахнулись от юного феникса, как от огня. А впрочем, почему «как»? Ах, если бы он умел хоть как-то управлять своими новыми способностями...
Но на первых порах, похоже, и этого было достаточно. Похоже, что огонь этот жарил так, что легионеры не могли приблизиться к нему. А через некоторое время пламя перешло на меч Тарлиана, не причиняя клинку никакого вреда. И это пришлось как нельзя кстати.
Еще никогда меч в его руках не был так грозен, никогда он не ощущал свою силу в полной мере. Он вообще ее раньше никогда не ощущал, что уж там говорить. А теперь легионеры боялись его, потому что не понимали его силы, не знали, на что он способен. А вот он не испытывал совершенно никакого страха. Вокруг кипело сражение, заклятия проносились мимо с бешеной скоростью, сверкали в лунном свете клинки защитников, свистел ветер, влетавший в обсерваторию через дыру в куполе - а ему, кажется, было все равно. Он просто сражался - даже не за свою жизнь, а за весь замок.
Сколько прошло времени? Несколько минут или несколько часов? А может, время вообще остановилось, и эта битва никогда не прекратится? Этого Тарлиан не знал, и это казалось ему неважным. И неизвестно, сколько бы времени так могло продолжаться, если бы не...
...Если бы у него из руки не выбили меч. Какое-то шальное заклинание просвистело мимо, и со страшной силой ударило прямо в горящее лезвие. Причем, скорее всего, никто не собирался выбивать клинок у него из рук, а произошло это совершенно случайно. Но Тарлиан не смог удержать меч: слишком сильным был удар. Пламя на нем сразу же погасло, как и огонь на руке Тарлиана. Феникс остался безоружен. Сражаться врукопашную против шести легионеров сразу - и это минимум! - просто самоубийство. Они в момент проткнут его своими мечами.
Видимо, сообразив, что грозный противник больше никакой опасности не представляет, легионеры дружно пошли в атаку. Они, похоже, собирались встать в кольцо, и... а вот о том, что «и», Тарлиану думать совершенно не хотелось.
Его бы совершено точно убили, если бы к нему не помощь не подоспел кто-то. Тарлиан не сразу разглядел, кто. А кода разглядел...
Ему помог не кто иной, как Андроний. И это было самое странное, что только могло случиться с Тарлианом за время этой битвы.
Пробив кольцо легионеров, Андроний бросил Тарлиану его меч, который юноша тут же поймал. Затем он встал рядом с ним, спросил, как ни в чем не бывало:
- Помощь нужна?
Тарлиан кивнул в ответ, и два будущих рыцаря приготовились отражать новые атаки легионеров.
Сражаться вдвоем, пусть даже против шестерых, все-таки намного легче, чем одному. Тем более, что огонь на Тарлиановом мече каким-то чудесным образом разгорелся с новой силой, а это значительно облегчало ведение боя.
Похоже, легионеры огня боялись больше, чем любых заклинаний и мечей юных Фениксов: самих своих противников они всерьез не воспринимали. Но не стоит думать, что Тарлиан ничего не делал, надеясь только на этот огонь. Он, наоборот, вошел в какой-то боевой раж, сражая противников эффективными и порой весьма эффектными приемами. Пару раз он ловил удивленные взгляды Андрония. Ну еще бы, в крепости с ним такого никогда не случалось!
Но все-таки Андроний сражался куда лучше него: как-никак, опыта у него было куда больше. Из тех шести легионеров, с которыми им пришлось сражаться, Андронию удалось тяжело ранить двоих, так что они выбыли из строя Тарлиан же смог ранить только одного. Еще двое, судя по всему, решили не связывать с его огненным мечом. С последним же они разобрались вдвоем, причем, как показалось Тарлиану, разобрались окончательно и бесповоротно. В том смысле, что последний удар, нанесенный Андронием, оказался слишком сильным для легионера.
- Что это на тебя нашло? - спросил Тарлиан, когда с легионерами было покончено. - С чего это ты кинулся мне помогать?
- Да просто так, - пожал плечами Андроний. - С теми, кто нападал на меня, я кое-как расправился, и решил помочь остальным. Я даже не видел, что они окружили именно тебя.
«Ага, а если б видел, не стал бы помогать», - подумал Тарлиан, но вслух сказал только:
- Ну, спасибо. И за меч мой тоже. Без него было бы несколько труднее.
Андроний с любопытством посмотрел на меч Тарлиана, все еще горевший ровным, ярким пламенем, но спрашивать ничего не стал.
- А ты, как оказалось, неплохо дерешься, - сказал он.
Тарлиан только хмыкнул в ответ. Сам он пока не решался так заявлять.
- Знаешь... беру назад свои слова начет «птенчика» и все такое, - негромко сказал Андроний.
- С чего бы? - с крайним изумлением взглянул на него Тарлиан.
- Потому что это глупость. И мы с тобой оба выжили в этой битве. Пока что. А значит, ты тоже кое на что годишься.
- А я тогда беру назад свои утренние слова. Ну, про твою фамилию, - сказал Тарлиан, решив не обращать внимания на последние слова Андрония.
Тот только отмахнулся.
- Все нормально. Просто у меня есть причины не любить свою фамилию.
И оба юных Феникса снова кинулись в бой, в самую гущу сражения. Защитники Эймара могли выиграть эту битву. Теперь Тарлиан ясно это осознавал.
***
А вот Ли-фанна ничего подобного не осознавала. Она не видела победы Тарлиана и Андрония, не видела, что Эван пришел на помощь Альноре, что легионеров становится все меньше... ее окружили, зажали в кольцо, причем за спиной у нее находился купол обсерватории. Теперь она понимала свою ошибку, но ничего сделать было уже нельзя. От купола не отойдешь. Оставалось только стоять с рапирой наизготовку, и ждать атаки легионеров. Их было теперь пятеро: столько же, сколько билось против Альки. И все пятеро, хоть их лица и были скрыты шлемами, выглядели как нельзя более довольными: как же, им удалось загнать в угол сверхмага!
Она даже не заметила, в какой момент они сломали ее рапиру. Просто она вдруг обнаружила у себя в руке одну рукоять с бесполезным обломком клинка. Она метнула эту рукоять в одного из своих врагов, но разумеется, жалкий обломок не причинил никакого вреда закованному в броню легионеру.
- Значит, ты хочешь сражаться? - спросил вдруг один из них, самый сильный, который был, по-видимому, главарем всех нападавших на башню. - Опомнись. Мы сильнее, и нас пятеро. А ты одна. У тебя нет шансов. Впрочем, даже если ты выживешь сейчас, потом... ты обречена. Так что прими свою судьбу, и исполни ее!
С этими словами он дал остальным легионерам какой-то знак рукой, и они тотчас повалили девушку на пол. Видимо, с помощью магии, потому что с места никто из них не сдвинулся.
Вот и все. Прощайте, мама и сестренка. И все друзья и знакомые тоже. Эван, Алька, Рэй... Мифъол. Больше она никого из них не увидит.
