- Но как? Он же практически безнадежен! Хоть бы до утра дожил!

- Иган, я управляю Стихиями. А вода - лучший целитель. Сейчас в книге кое-что нашла. Теперь хочу проверить.

- И чем это грозит?

- Ему ничем.

- Конечно! Если не умрет так, то скончается от твоего колдовства! - язвительно сказал барон.

- Иган! - возмутилась я. - Все будет нормально! Дай только попробовать!

- Я не знаю... - замялся он. - Ты только что прочитала об этом в книге , и тут же хочешь испытать это на живом человеке. Ты считаешь, это нормально?

- Иган, - вздохнула я. - Как ты только что точно заметил, он все равно умрет. Тогда что мы теряем? Если есть возможность спасти, то почему мы должны ее упускать?!

- Не кричи, я понял, - буркнул братик. - Мне выйти?

- Желательно. Иначе будешь меня отвлекать.

- Ладно, если что - зови.

Иган вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Я осталась в комнате одна, не считая лежащего на кровати умирающего человека. Сейчас, в полной тишине, не было слышно даже звука его дыхания. Может, он уже того?.. И спасать никого не надо.

'Что за мысли, Леся? - прикрикнула я мысленно на себя. - Тут лежит человек, которому ты можешь помочь!'

Потерла руками щеки, отгоняя вызванные страхом мысли. И только сейчас заметила, что стою с длинными ниже колен распущенными волосами, да еще в сереньком платьице, которое одела после бани. Когда Титка вбежала в комнату, я как раз сушилась возле теплой каменной стены после мытья. Тогда меня сразу погнало вперед любопытство, а потом как-то не до внешнего вида было. Теперь же стою здесь, страшная как привидение. Да еще рядом с покойником.

Я нервно хихикнула и, наконец, подошла к кровати - взглянуть на своего пациента. Заляпанный кровью он казался старше... А сейчас выглядел максимум на двадцать с небольшим. Его четкий овал лица можно было бы спутать с эльфийским, если бы не резкие линии скул. Понять по его лицу, откуда он, было невозможно. Такие черты я не встречала ни у одного народа на этой стороне Границы. В неверном свете свечи этот парень был неестественно бледен. Еще и черные-черные волосы, чуть выше плеч, оттеняли эту бледность.

Приложив руку к его сонной артерии и наткнувшись на ледяную кожу (я трогаю покойника!), я с трудом нащупала едва уловимое биение пульса. Не все потеряно! С каких пор я ТАКАЯ оптимистка?

Еще мне пришлось уничтожить всю работу лекаря. То есть разрезать и снять все бинты. Пациент был полностью обнажен, что сразу смутило меня. Я, покраснев, поспешно прикрыла его полотенцем. Не на это внимание нужно обращать.

У нашего гостя было столько ран, что я была удивлена, как он до сих пор жив. Тело было синюшного оттенка от многочисленных синяков и ссадин. Но не от них он умирал - через левое плечо и ключицу шел воспаленный рубец кроваво-красного цвета - одна из двух смертельных ран. Вторая была на животе. Как бы ни пытался лекарь стянуть их края, они все равно разошлись. И это было не все. На локтевых и коленных сгибах были порезы, как будто ему хотели порезать сухожилия. Ужас! С кем же он связался?

К горлу подкатил комок, но я уговорила себя думать о незнакомце как о новом своем эксперименте. После этого значительно полегчало.

Я пошарила взглядом по комнате, ища воду. Как всегда, спеша осуществить задуманное, я побежала, не подумав о таких мелочах, как необходимая мне Стихия. Создать Стихию я тоже могу, но Смещение и без того отбирает много сил, не хотелось бы тратить их. К счастью, на тумбочке возле кровати стоял забытый слугами тазик с окровавленной водой. Сойдет. Я могу очистить любую жидкость даже от ядов.

Приступим! Я опустила обе руки в таз, сливаясь со Стихией. Она откликнулась и засверкала, очищаясь от крови. Руки я уже вытянула окутанными в голубоватые и чистые шарики воды.

Я провела руками над телом своего подневольного пациента, отпуская насыщенную моей силой воду в его раны. Она, послушная воле, заскользила вокруг кожи, восстанавливая ткани и вливаясь в кровь живительной силой.

Когда вода прекратила свое путешествие, застыв над телом невесомой дымкой, я поняла, что настало время Смешения. Огонь в камине давно погас, оставив только тлеющие угольки. Из Стихии Огня было только неуверенное пламя свечи. Я осторожно сложила руки чашечкой над свечкой, вбирая в себя энергию тепла. Огонек постепенно привыкал ко мне. В отличие все от той же Воды, Огонь более капризная Стихия.

Я почувствовала, что близкое пламя свечи больше не жжет руки. Привык. Также осторожно я сняла огонек со свечи. Он теперь лежал на моих ладонях, не обжигая их. Я отдавала ему энергию, делая его больше. Пожалуй, хватит.

Дальше нужно провести ту же операцию, что и с Водой, только вливая Огонь не в тело, а смешивая его с противоположной Стихией. Кто сказал, что это невозможно?! В моих силах можно было сделать все, но при наличии достаточного опыта. А пока... Я делала все, о чем узнала или, в данном случае, прочитала.

Смешение прошло без всяких проблем. Тело моего пациента втянуло возникшую при Смешении энергию, сияющая вокруг него дымка последний раз вспыхнула и погасла. А в комнате стало неожиданно темно. Конечно, свет свечи ушел в раненого.

Только услышав, как он начал шумно и с хрипами, но дышать, я обессилено присела на пол возле кровати и, подтянув колени к груди, уткнулась в них лицом. А в книге было написано, сколько энергии отнимает у Волшебницы лечение тяжело раненных или я благополучно пропустила?

Сколько прошло времени, я не знаю, но вскоре вошел Иган. Заметив мою скрюченную фигуру возле кровати, он кинулся ко мне.

- Лесь, - испуганно потряс меня он за плечо, опускаясь на пол на колени, - ты как?

- Как будто меня банда троллей отпинала, - тихо ответила я.

- А он?

- Дышит. И даст Единый еще долго продышит.

Иган поднялся и, видимо, начал осматривать дело моих рук. Хорошо, что он со своей свечой пришел. Сверху донесся его восхищенный вздох.

- Что ты над ним как Титка над тобой вздыхаешь? - поинтересовалась я.

- Леся! - возмутился родственник. - Как не стыдно!

- Не стыдно, - согласилась я. - Спать только очень хочется, но не стыдно. Кстати, ты его хоть одеялом прикрой, а то замерзнет.

- Но как тебе это удалось? - спросил Иган, снова опускаясь рядом.

- Если честно, то трудно, - призналась я. - Не думала, что будет так. Как вообще получилось?

- А ты разве не видела?

- Ну, знаешь ли! Мне не до любования было! Меня последние движения подкосили, да еще и света здесь не было!

- Все мелкие раны, синяки и ссадины полностью исчезли, - растолковал мне Иган. - Даже следа не оставили. А две смертельные только затянулись, но, думаю, его организм с ними справится со временем.

- Что ж, радует, - сказала я и жалобно попросила: - Иган, а ты не мог бы меня до кушетки отнести, а то я, чувствую, не дойду. У меня просто закрываются глаза.

- Я могу и до комнаты донести.

- До комнаты не надо! Когда Титка увидит, что вносишь в комнату мое бездыханное тело, она меня потом добьет!

Иган смутился, признавая мою правоту, и послушно поднял меня на руки, а потом опустил на стоящую возле камина кушетку, взял одну подушку с кровати больного и подложил ее мне под голову.

- Спасибо, - сонно проговорила я. - Эльфу скажи, что пусть лечит нашего умирающего своими травками. Теперь помогут.

- Хорошо.

Я поудобнее устроилась, чувствуя во всем теле ломоту, закрыла глаза и заснула крепким исцеляющим сном без сновидений.

6

Проснулась я от бьющих в лицо солнечных лучей и от ужасной пустоты в желудке, который требовательно просил положенный ему завтрак. И если с первым я могла как-то бороться, перевернувшись просто на другой бок, то голод оказался более настойчивым. Полежав еще немного и поняв, что поспать я еще успею ночью, а вот кормить меня в это время суток никто не будет, я решительно села на кушетке.