— С чего бы? — лениво спросил молодой человек, с прищуром от солнца разглядывая гостей.

— Как будто тебе прежде приходилось жениться, — фыркнула Галанова, вспоминая собственные переживания перед своими свадьбами, коих было уже пять.

— Это всего лишь фикция, тетя Эля. Спектакль, ты ведь помнишь это? — напомнил он, прекрасно понимая, что спектакль давно закончился. Да и Элеонора это прекрасно понимала.

— Конечно помню, Павлик, — кивнула женщина, не желая спорить. Сам ведь знает, что это перестало быть фикцией, — Пойдем, у нас остался час.

***

Прохладный ветерок приносит невероятное наслаждение. Дорогущий пиджак из плотной ткани слегка сковывает движения и облегает настолько плотно, что молодому человеку действительно жарко на этом пекле. Вдобавок невеста не торопится появиться у алтаря.

Гости давно заняли свои места. Подружки невесты и друзья жениха расположились по двум сторонам от белоснежной арки, а те люди, которые не успели занять место, теперь стояли чуть дальше стульев. Кто-то наблюдал за торжеством прямо с террасы.

Музыканты заиграли приятную мелодию — значит невеста появится через несколько мгновений. Серб в ожидании глянул на дорожку, выложенную лепестками роз. По ней через несколько минут он пройдет уже женатым человеком. И почему-то от осознания этого факта мир не обрушился. Земля не рухнула из-под его ног, а парень не сошел с ума. Все вполне нормально. И это наталкивает на странные мысли. Когда он успел смириться?

Виктор ведет ее под ручку — миниатюрную брюнетку, в пышном платье с дорогой отделкой, с драгоценными камнями. Она медленно перебирает ножками на высоченных шпильках. Многие думают, что сказывается волнение, желание оттянуть этот момент. Но нет, ей просто жутко тяжело в этом платье. Будто бы тебе на шею повесили тяжеленный рюкзак. А в комплекте со шпильками получилось просто что-то немыслимое.

Мужчина помогает дочери преодолеть ступеньки и передает ее ладошку Павлу. Тот мягко обхватывает ее и подносит к губам, даря нежный, едва ощутимый поцелуй.

Регистратор говорит долго, красиво, но заученно. Ужасно банальная речь о любви, семье, двух сердцах и прочем.

О двух израненных, но все еще способных любить, сердцах.

И когда она задает каждому из них один единственный вопрос, то немедленно получает ответ. Положительный ответ. Кто бы мог подумать, но сделать это оказалось куда проще, чем казалось раньше.

Они поставят подписи в документе, поблагодарят гостей за поздравления и подарки и весь вечер будут любезно улыбаться им. Иначе просто не могло быть.

***

— Вы серьезно думаете, что у них любовь? Да залетела она от него, вот и женился, — фыркнула блондинка, затягиваясь табачным дымом.

— Ну не знаю, они такие милые и весь вечер улыбаются. Может, у людей реально чувства, а ты говоришь, — покачала головой другая девушка. Луна и парочка фонарей озаряли пустую террасу, на которой стояла троица. Остальные же гости предпочитали развлекаться в предложенных комплексом помещениях.

— Брось, они ни разу за вечер не поцеловались. Да и с чего бы ему выбрать ее? Вот скажи мне, во что он мог влюбиться?

Желваки заиграли на скулах серба, что невольно стал свидетелем этого неприятного разговора. Разве подружки невесты ведут себя так? Завистливые курицы.

— Почему именно она из всех девушек Москвы? Чем, скажем, я хуже? — продолжала блондинка, делая все новые затяжки. Свободные девушки, приглашенные на свадьбу, и впрямь открыто завидовали Дарье. Всем хотелось выйти замуж за состоятельного иностранца с привлекательной внешностью, но почему-то достался он именно ей.

— Даша, — шикнул парень, завернув за угол. Его невеста проходила мимо, любезно беседуя с какой-то пожилой женщиной. Она отвлеклась от дамы и, попрощавшись, направилась к супругу.

— Ты что-то хотел? — брюнетка захлопала длинными ресничками. Сейчас пара была примерно на одном уровне в росте, благодаря ее шпилькам. И это добавляло девушке уверенности.

— Да, пойдем, — он без спроса взял ее холодную ладошку в свою теплую и потащил за собой.

— Не так быстро, куда ты меня тащишь? — взмолилась Даша, еле успевающая передвигать ногами. Еще чуть-чуть и она непременно свалится, запутавшись в этом дурацком платье. Без слов он завернул за угол, крепкой рукой подхватывая девушку за талию и впиваясь в ее губы страстным поцелуем, даже не заботясь о комфорте брюнетки. Она обхватывает его шею руками, чтобы окончательно не свалиться с ног от такого головокружительного поступка молодого человека, практически сразу начинает чувствовать нехватку воздуха, но прерывать столь желанный поцелуй не хочется. Они ждали этого весь день. Все время после первого поцелуя.

Подружки невесты издают дружное «о-ох», больше похожее на разочарованный стон. Честно, Павел и сам не понимал, что заставило его сделать это. Наверное, просто желание поставить расфуфыренных дамочек на место. Пусть завидуют Даше еще больше.

Просто хотел снова ощутить вкус ее губ.

— Оум-с, просим прощения, — с неизменной ухмылкой произносит серб, все еще крепко обнимая жену за талию, — Мы так увлеклись и не заметили, что здесь кто-то есть. Пойдем, любимая, — сейчас он явно походит на героя мелодрамы, но это производит нужное впечатление. Блондинка, уже потушившая бычок, готова взорваться, лишь бы не наблюдать за этими «нежностями».

Он обхватывает ее ладошку и тянет за собой, желая поскорее увести от неприятных особ. Она не в силах сопротивляться или задавать такие ненужные сейчас вопросы. Кажется, она до сих пор пребывает в состоянии эйфории, ведь целуется он и вправду чертовски хорошо. А ему просто нравится это ощущение ее присутствия. Нравится держать мягкую ладошку. Нравится ощущать этот превосходный вкус вишни.

***

Она заходит в темную пустую квартиру, постукивая шпильками по ламинату. Время от времени по телу пробегает весьма ощутимая дрожь. То ли от ветерка, дующего из открытого окошка, то ли от осознания того, что сегодняшняя ночь особенная. Их первая брачная ночь.

В наше время «первая брачная ночь» потеряла свою ценность. Люди не ждут свадьбы, чтобы насладиться друг другом, а значит эта ночь далеко не первая в их огромном списке. И какой, спрашивается, смысл? Но у наших героев дела обстояли совсем по другому. Первая близость с ним так волнует, и Даша искренне не знает, что делать. Вернее, как начать. И будет ли вообще что-то. Слишком сложно. Оказалось, с ним вообще все сложнее, чем с кем-либо другим.

— Даш, — и снова этот сербский акцент. Она чувствует его обжигающее дыхание на своей шее, а он аккуратно убирает в сторону длинные темные волосы, начиная свое исследование поцелуями. Девушка прикрывает глаза, прислоняясь спиной к молодому человеку. Хорошо хоть платье переодела на более легкое и короткое, а иначе точно бы сейчас свалилась от нахлынувших эмоций. И даже ветра не хватает для того, чтобы остудить их пыл. Ноги слегка подкашиваются, но партнер с легкостью поднимает свою возлюбленную и сажает на комод из светлой древесины, сметая при этом все стоявшие на нем флакончики и журналы. Она обхватывает его торс худыми ножками, попутно проникая руками под рубашку, даря холодок, исходящий от замерзших ладоней. Он продолжает осыпать ее тело долгожданными поцелуями, накрывая ее ладошки своими, в попытке подарить тот жар, в который его бросило, и согреть, — Я… — начинает парень, но Даша, кажется, не намерена его слушать. Говорить они будут потом, а сейчас есть занятие более интересное. Она впивается в его губы поцелуем, между которым шепчет еле различимое:

— Заткнись.

Серб усмехается в ответ и стаскивает ее с комода, перенося на кровать и тут же вдавливая в простыни своим телом.

Это то, что нужно было им двоим. Безоговорочно необходимо. Это переход на новый этап в их отношениях. И кто знает, к чему это приведет? Ведь теперь границы окончательно стерты.

Они не пожалеют об этом завтра. Не пожалеют через месяц. Зато будут проклинать позже, когда карты раскроются и истинные намерения каждой стороны союза откроются. Когда маски всех членов этой оферты упадут вниз и каждому придется несладко, чтобы выбраться из той ситуации, в которую они себя вогнали. И им справиться с этим будет тяжелее всего.