Городок, а точнее его можно назвать поселком городского типа, вблизи вызывал двоякое впечатление. Некоторые дома, не смотря на архаичность построек, казались новыми, как будто возведенные пару месяцев назад, другие — представляли собой ветхие состарившие строения, тронь рукой, и рассыплются в труху. Выложенные выщербленным кирпичом дорожки усеивали груды прелых листьев и мусора, но местами казались вычищенными, будто после работы добросовестного дворника. Большинство окон поблескивали стеклами, отражавшими побагровевшие лучи уходящего за горизонт солнца.

Фелиция вела нас вдоль фасадов жилых домов с обязательными скамейками у подъездов, но близко к распахнутым или покосившимся входным дверям не подходила. Она передвигалась неторопливо, постоянно задирая голову, словно прислушиваясь и принюхиваясь к мертвым строениям. Мы же послушно следовали за ней, не забывая при этом, озираться по сторонам и держать оружие наготове. Мрачный вид заброшенного городка вызывал тревогу.

— Заночуем здесь. — Накки остановилась возле трехэтажного дома и направила палец в дверь ближайшего подъезда. — Я не ощущаю опасности.

— А эти куда пошли? — Настороженно спросил Мастурадзе, мотнув головой в сторону видневшегося в конце улочки покосившегося бетонного забора.

— Колдуны? — Переспросила Фелиция и дождавшись утвердительного кивка тихо произнесла. — Скорее всего, в казармы, но я бы не рискнула наобум лезть туда. Слишком сильная аура смерти.

— Я — первый. — Дядя Арчил взял наизготовку оружие и шагнул в подъезд, следом, озираясь по сторонам, двинулись остальные.

Для того чтобы подпереть изнутри не имеющую замка дверь, мне пришлось задержаться в поисках подходящей палки. Ничего путного рядом не оказалось, удаляться от дома желания не возникало, и пришлось выдирать из земли металлический остов сгнившей скамейки. Перед тем как запахнуть дверь, я огляделся и чуть не выпустил увесистую железяку себе на ноги. Напротив входа в подъезд сидела большая собака неопределенной породы, какая-то смесь сенбернара и среднеазиатской овчарки. Животное смотрело на меня почти человеческими глазами, но ни каких действий не предпринимало. Затем оно лениво зевнуло, распахнув пасть, усеянную двумя рядами крупных зубов, и отвернулось. Я, стараясь не шуметь, затворил дверь и быстро подпер ее металлической конструкцией, зафиксировав другим концом о нижнюю ступеньку, и лишь потом, судорожно вздохнув, понял, что все это время действовал затаив дыхание.

На площадке третьего этажа поджидал наш полковник и, ни чего не говоря, он показал на приоткрытую дверь, затем, пропустив меня, сразу же зашел в квартиру следом. Проходя по узкому коридору, я услышал за спиной скрежет закрываемых запоров. Дяде Арчилу ни чего объяснять не нужно — он знает, что делать и когда. Я в душе поаплодировал своему начальнику, который продемонстрировал, что он сам выполняет то, чему учил нас — осторожности и основательности.

Квартира оказалась не маленькой. Коридор, кухня, совмещенный санузел и две смежные комнаты по площади отличались от всем известных «хрущевок», которых понастроили в большинстве городов страны. Серые от пыли и подтеков стекла вкупе со стремительно наваливающейся на поселок ночью давали мало света, но спартанскую обстановку квартиры разглядеть можно.

Почему-то все собрались на кухне. Светка перебирала что-то в ящиках кухонного стола, а Инквизитор с Фелицией стояли у окна, пытаясь рассмотреть, что происходит за стенами дома.

— Так, — я немного повысил голос, чтобы привлечь внимание, — не будем тратить время. Отдыхают по двое, очередность — каждые четыре часа. Отдых — это, значит, сон. — Уточнил я, заметив, как лице накки мелькнуло выражение упрямства. — Я не хочу, чтобы завтра вы все выглядели словно с глубокого похмелья.

— Мне сон не нужен. — Фелиция качнула длинными грудями. — Только при температуре воды, близкой к замерзанию, я впадаю в спячку. В остальное время я не сплю. Оно мне не нужно. А вот восстановить чуток энергии мне необходимо. — Она плотоядно растянула губы и ее лицо сразу стало некрасивым.

— Мы с тобой отдыхаем сейчас и дежурим вторую половину ночи. — Инквизитор приобнял накки за плечи и со смущенной улыбкой добавил. — Все будет нормально, только мы займем дальнюю комнату.

Зеленые глаза Фелиции засветились в полумраке яркими светлячками, но Урманский, придерживая свою нелюдь за талию, увлек ее в темный коридор.

— Ты, — я повернулся к Светке, — отдыхаешь всю ночь. Такие приключения могут измотать не только слабую городскую девушку, но и крепкого мужика. К тому же, польза от твоих способностей зависит от твоего состояния. Мне бы хотелось видеть тебя утром бодрой и готовой ко всему.

Светка прижалась к моей груди и тихо прошептала:

— Мне одной будет страшно.

— Я все время буду находиться рядом, ни чего не бойся и спи.

Длинный диван стоящий вдоль стены большой комнаты оказался достаточно крепким и совершенно не скрипучим. Накрыв девушку каким-то пальто, найденным в шкафу и убедившись, что она заснула почти сразу, я окликнул Дядю Арчила:

— Товарищ полковник, без толку сидеть в коридоре, если двери заперты на замки. Лучше присоединяйтесь ко всем. Заодно есть о чем поговорить.

— Нет, лучше всего находиться в коридоре. — В распахнутой двери появился Мастурадзе. — Отсюда можно контролировать вход, кухню и большую комнату.

Что ж, Дядя Арчил оказался прав. Не смотря на узость коридора, два стула там поместились, и, мы смогли даже вытянуть ноги, сев друг к другу спиной.

Даже через запертые окна и двери, за стенами дома ощущалась бурная жизнь. Шорохи, топот чьих-то ног, взвизги и звучащее на грани восприятия глухое рычание доносились до нас отчетливо. Мастурадзе несколько раз порывался подойти к окнам. Но каждый раз я его одергивал, шепча суеверную фразу: «Не буди лихо, пока оно спит». Мне казалось, что если кто-нибудь из нас выглянет в окно, то все твари, а в том, что за стенами дома гуляет опасная для человека нечисть или что-нибудь в этом роде сомнений не возникало, обязательно обратят на нас внимание.

Из малой комнаты доносились поскрипывание кровати и учащенные вздохи. В моем понимании такое проведение отдыха по восстановлению сил лишено смысла, но на мое замечание по этому поводу полковник совершенно серьезно спросил:

— Ты разве не понял, как такого рода нечисть запасается энергией? — Даже в темноте Мастурадзе уловил мое изумление. — Инкубы и суккубы, мавки и накки, энергетические вампиры и множество других сущностей получают основной запас внутренней энергии за счет чужих эмоций и отбирая у жертвы жизненную силу. Одним нужно много и они опустошают человека за считанные минуты. Для других достаточно той толики, какая содержится в сроке оргазма. Третьи кормятся страхами и другими негативными околошоковыми состояниями. Ведь адреналин, выпрыскиваемый в кровь, имеет свой запах, который многие существа и сущности ощущают так же, как акулы запах крови. К счастью, в нашем случае для этой грудастой парнокопытной твари нужно не так уж и много, хотя на здоровье главы местной инквизиции останется негативный след. Я не знаю, часто ли они трахаются, а секс является для накки главным способом накопления энергии и сил, но постоянные походы за так называемым омоложением организма и есть результат перекачки жизненных сил от человека к нелюди. Хотя, человек — это такая гнусная скотина, что я не удивлюсь возникновению симбиоза. Она качает энергию и силы из него, но она же помогает восстановить их и при этом создает иммунитет от ряда заболеваний и продлевает жизненный срок. Вот только боюсь, что когда-нибудь все это закончится плохо: либо она ошибется в дозировке отнятых сил, либо он не уложится в сроки новой процедуры омоложения.

Слушая тихие неторопливые рассуждения полковника, я поймал себя на мысли, что он владеет большой информацией обо всем происходящем в этом, якобы закрытом для всех, сообществе.

— Случившийся заговор против главы местного Ордена Инквизиции имеет две причины, и одна из них, как раз, именно близкая связь с некоторыми представителями нелюди. Считается, что любая нелюдь и нечисть неконтролируемы или недостаточно контролируемые, а значит — их необходимо ликвидировать. К сожалению, уважаемый господин Урманский не всегда прислушивался к окружающим его людям и не смог своевременно загасить возникшие противоречия, что и послужило питательной средой для комплота.