— Это решает главный, — пробасил левый охранник. Говорил сам, что уже радовало. Значит, главный и в самом деле отсутствует. Что ж, у нее появился шанс на то, чтобы осмотреться в округе.

— Я вам привела крутой прототип, а вы не хотите мне показать, чем тут занимаетесь? — подначила их Эллисон.

— На этот счет у нас нет никаких распоряжений, — роботы переглянулись меж собой.

— Так, может, вам разрешено показывать это место для тех, кто законным способом попал сюда? Мне разрешили войти, а, значит, я уже своя, — продолжила логическую цепочку Эллисон, подражая Дэну. Роботов она поставила в тупик, ибо они не понимали конечной цели автогонщицы. Но говорила она складно.

— Хорошо, — произнес правый. — Мы покажем место, где держат подопытных.

Покинув башню, они направились к месту, напоминавшему вольер для диких зверей. Длинные ряды сеток тянулись вдоль мощеной дорожки. За ними виднелись бараки, сбитые кое-как. Между досками порой зияли просветы, и тогда в них временами появлялись глаза, молящие о помощи.

Роботы провели ее к одному бараку.

— Они все одинаковые. Знакомства с одним будет достаточно, — произнес один из роботов, набравший комбинацию, позволившую открыть ворота.

За сетью царил неприятный запах. Пахло болью и отчаянием, мочой и потом, испражнениями и кровью. Эллисон провели к ближнему бараку. Несмотря на хлипкость стен, дверь сделали довольно прочной. Очевидно, люди лишились воли, боясь совершить побег. Как же их там мучили?

Внутри барака все стало несколько понятнее. Заключенные ютились за решетками, словно находились в тюрьме. Их разбили на четверки, но в дальнем углу находились камеры-одиночки.

Эллисон все выискивала знакомое лицо, но так и не находила. Пока не добралась до одиночных камер.

— Кого там держат? — спросила она у стражей.

— Тех, кто больше всех сопротивляется и не подчиняется правилам, — сообщил робот.

Люди сидели на голом полу и не смели возражать. Они даже не просили их спасать, не кричали и не топали, будто из них высосали все жизненные силы.

— Я хотела бы на них посмотреть, — попросила Эллисон.

Роботы не стали предупреждать, что это опасно. По большому счету, им было все равно. Автогонщица — чужая для них, сохранность ее жизни не является приоритетной задачей.

Замки камеры-одиночки открывались определенной командой, которую набирали на пульте управления роботы. Распахивались створки, и на глаза Эллисон попадались озлобленные лица измученных людей. И в последней камере она увидела знакомое.

Рикки выглядел бледным. Кожу его покрывали странные письмена, а взгляд был затуманенным. Эллисон щелкнула пальцами, и он бросился на нее, но удержали на месте цепи, натянутые до предела.

— Рикки, это я, — еле слышно прошептала Эллисон. Татарин немного успокоился, и отошел вглубь камеры.

Эллисон сделала шаг вперед.

— Я же могу немного поговорить с ним? — спросила автогонщица. — Так сказать, узнать состояние подопытного.

Роботы возражать не стали.

— Дашь знак, приложив ладонь к панели, — показал один из роботов-охранников. — У вас будет три минуты.

Маловато, конечно. Эллисон кивнула охранникам и сделала еще один шаг навстречу неизвестности. Створки камеры-одиночки захлопнулись за ее спиной.

— Рикки, я твой друг, — произнесла автогонщица. — Ты же помнишь меня?

Татарин сидел с отсутствующим взглядом и раскачивался взад-вперед.

— Все это мне мерещится, — раскатисто засмеялся он. — Все это фантазии… моего воспаленного воображения. Но выхода нет, выхода нет…

Рикки, казалось, выжил из ума. Он не слышал Эллисон. И девушка решилась подойти к нему и коснуться руки. Татарин взвыл, будто его коснулся разгоряченный утюг.

— Успокойся, это всего лишь я, — прошептала автогонщица. — Эллисон…

— Нет! Нет! — тряс головой татарин. — Вы опять будете вкалывать мне в вену наркотики! Уйдите, предатели в белых халатах!

Рикки схватился за голову и принялся рвать на себе волосы, которых не было.

В его венах текла огненная кровь. И положить конец страданиям она не могла.

— Я вернусь за тобой, — прошептала Эллисон, прикладывая ладонь к сенсорной панели.

*****

— А что с ними будет дальше? — автогонщица бросила печальный взгляд на людей, сидевших в клетках. Роботы подгоняли ее тычками в спину, нетерпеливо выгоняя из барака. Видела больше положенного, скорее всего. Но роботы даже не думали на сей счет, они просто выполняли приказы.

— Можем показать, — сообщил один из роботов. — Если получите работу у главного, то будете создавать солдат.

Двери барака закрылись за ними, и Эллисон последний раз посмотрела на здание пыток и зверств. Но вели ее не в лучшее место.

За бараками оказались новые постройки, и в их числе — странный вольер. Оттуда пахло заплесневелой травой и болотом. Запах застоялся, словно там купали выводок свиней. Впрочем, Эллисон оказалась недалека от истины в своих рассуждениях: за вольером обнаружились странные создания. Разодетые в штанишки, шортики, манишки, рубашки и футболки, по вольеру разгуливали рептилии. Словно большие крокодилы или вараны, они рычали друг на друга и отвешивали удары когтистыми лапами.

— Что это за создания? — спросила Эллис, вовсе не желая получить ответ. Она и так понимала, что видела не прямоходящих безмозглых зверей.

— Это участники эксперимента на предпоследней стадии, — сообщил один из роботов.

Вот что они делают с людьми… В голове не укладывалось, зачем только главному понадобилось превращать людей в ящеров. Чего он хотел этим добиться? Показать, каким мог быть мир, если эволюция пошла бы по другой стезе?

Ящеры, казалось, не замечали происходящего вокруг. Они смотрели друг на друга, изредка моргали глазами, обтянутыми пленкой.

— Рептилии примитивны, они готовы убивать, но убивают не всякого. Им достаточно указать на цель, и они накинутся на нее без промедления. Это идеальные солдаты, — робот словно рекламный ролик пересказывал. Хотя, возможно, он не далек был от истины. Может, эти создания выращивались на продажу. Мощная армия идеальных убийц. За нее отдали бы большие деньги бонзы криминального мира.

Один ящер прихрамывал на одну ногу. Тут же в него попала странная пыльца, облепившая от холки до кончика хвоста. Ящер чихнул раз, два… А потом остальные набросились на него и принялись рвать на куски.

Эти создания были людьми, но теперь в них почти не осталось человеческого.

К вольеру приближался еще один робот. В руках он держал таз, полный рыбы. Перемахнув через ограду с помощью реактивных ботинок, стражник принялся кидать лакомство идеальным убийцам. Лица ящеров приняли блаженное выражение. Будто не они несколько минут назад рвали своего же в клочья.

Мертвый их собрат лежал на тропинке, растерзанный, проливший немало ярко-алой крови. Эллисон прикрыла рот ладонью. Ее начинало мутить, и потому она отвернулась от происходившего на ее глазах действа.

— Все, с меня достаточно, — произнесла она. — Не хотела бы столкнуться с такими созданиями в темном переулке.

— И не столкнетесь, — равнодушно пояснил страж, вставший справа от нее. — Эти создания послужат великой цели.

— И что это за цель?

— Данная информация является конфиденциальной. Разглашение недопустимо.

Проклятая железяка! Только и может, что ловить людей да напускать таинственность.

Люди в шкурах ящеров и привычной одежде вновь заняли свои места в вольерах. Ясно, что финальной частью эксперимента должна стать их интеграция в обычное общество. Чтобы солдаты стали управляемы для господ, которые ими владеют. Ведь вся военная пропаганда, все крики, ложь и ненависть исходят всегда от людей, которые на эту войну не пойдут.

— И сколько всего таких особей вы планируете создать? — спросила Эллисон, прикидывая, сколько еще паровозов сойдут с рельс, а сколько растерзанных и измученных бедняг отправятся на корм червям.

— Около двадцати тысяч, — сообщил робот.

Стражники внезапно остановились. Эллис по инерции продолжила движение, но ее заставили притормозить. Тяжелые руки роботов легли на плечи, обездвижив. Целый отряд стражников промаршировал мимо них, направляясь к ограде. Отправились за новыми принудительными добровольцами.