Я грезил темнотой бескрайней ночи,

Пьянел от схватки, позабыв свой плен;

Но вот проснулся -

Снова прутья клетки!

И я не жду от жизни перемен.

Недорогой номер в отеле или скромная студия на атмосферной планете? Было бы неплохо, но ... не с моей пенсией. Поэтому ночую в "сотах", дешёвой гостинице, являющейся, по сути, социальным гетто-лайт. Сержант не обманул.

Конура в "сотах" - это шестиугольные кабинки, построенные для длительных погружений в вирту, но затем ввиду невостребованности переделанные в жилые модули, стоящие друг на друге и образующие на каждом этаже два квадрата. Меньший вписан в большой, внешний; а между ними - пятиметровый проход-коридор. Восемь двухэтажных скоростных лифтов споро бегают вверх и вниз, позволяя выгрузить пассажиров или забрать их одновременно на чётных и нечётных этажах. Для здания такой этажности это, мягко говоря, более чем скромно. Пусть и не кардинально, но ситуацию с трафиком внутри башни дополнительно разгружали посадочные пирсы, приспособленные для всякой летающей техники. Они расположены на каждом этаже с номером, кратным пятнадцати.

Апартаменты - слишком громкое название для герметичных клетушек крошечного размера: полтора метра в высоту-ширину и два с половиной - в длину, с удобствами на этаже, служившими хорошим средством оптимизации расходов владельца.

Внутри, практически на полу, двухметровый лежак шириною в метр, сделанный из валиков, обтянутых мягким моющимся пластиком, да на потолке герметичный плафон с сенсорно-голосовым управлением. Пара полок и крючков для одежды на левой от входа в модуль стене. - "Кричащий образец наноуюта". Всё ценное администрация настоятельно рекомендовала хранить в сейфовых ячейках, оборудованных в хорошо охраняемом подвальном помещении гостиницы-высотки. Именно там сейчас находилась моя парадная форма с боевыми наградами и нашивками за ранения, заключённая в кофр из сверхвысокомолекулярного полиэтилена, да ещё валялся армейский баул с небогатым военным имуществом, "накопившимся" за двадцать лет моей службы и в силу ветхости и морального устаревания списанным или "потерянным" бдительными тыловиками.

Похвастаться разнообразием ежедневных занятий с момента выхода на пенсию и постановки на учёт в местной планетарной организации резервистов я не мог. Организация резервистов Веги 3, любезно предоставившая мне кое-какие льготы в обмен на обязательство в случае введения военного положения явиться на сборный пункт, стала источником информации, нечастых халтур, благотворительных ветеранских обедов по будням, а также бесплатного доступа в коммерческую часть планетарной инфосети. Первые недели после прилёта я сутками спал.

Странно! Пока лежал в госпитале, ничего подобного со мной не происходило. Обычно, просыпаясь, если попадал в благоприятное временное окно, шёл набивать брюхо под завязку халявным ветеранским обедом и снова заваливался спать или просто наслаждался чудесным бездельем. Старался не читать и не смотреть новостные передачи, боясь разрушить то хрупкое равновесие, что во мне установилось за время, проведённое в новом статусе полноправного Гражданина Империи. Даже о том, что рождество уже случилось, почти три недели назад, я узнал случайно, не испытав при этом, ни удивления, ни сожалений. Ни-че-го.

Иногда, когда не спалось по ночам и совсем не хотелось накачивать себя седативными препаратами, из-за одолевавших меня кошмаров, я просто бродил по тёмным улицам столицы. Впрочем, не очень далеко отходя от своей высотки. Северный вест-сайд - район для тех, кто всё ещё не потерял надежду и крепко, чем может, цепляется за жизнь. Здесь много недостроенного. Всё скучно и однообразно. Прямые углы, прямые линии. На востоке, в паре кварталов от моей высотки, суетливо шумит центральный проспект. На юге, в просветах между моими тёмными и мрачными высотками, как рождественские ёлки, призывно-маняще светятся благополучные районы Южных Вест- и Ист-сайдов. Думаю, та часть города, в которую меня забросила судьба, либо совсем не имеет перспектив развития, либо это вопрос слишком отдалённого будущего. Сегодня это темнота, попрошайки, наркоманы, грязь, мусор и крысы. Крысы большие и маленькие.

Сезон дождей, приходящийся на местную зиму, удачно cовпал как раз с "сонным периодом", и я его попросту не заметил. Ночью в это время года температура опускалась до вполне комфортных для меня плюс одиннадцати-двенадцати градусов. Сначала во время моих странных ночных бдений меня останавливали полицейские наряды, вызванные, как правило, мобильными патрульными сканерами, курсирующими по улицам Северного Вест-Сайда. Завершив процедурные действия по стандартному полицейскому протоколу, копы отпускали меня, дав напоследок какое-нибудь банальное напутствие типа: "Для ночных прогулок вы выбрали неудачное место, сэр". Все эти проверки, мне кажется, ... были, скорее, праздным любопытством. Идентифицировать личность зарегистрированного ночного бродяги они могли бы, не вставая из тёплых, продавленных их задами операторских кресел.

Очень скоро копы уже узнавали меня. Из патрульного полицейского глайдера, пролетавшего мимо и демонстративно сбрасывающего скорость, обычно доносилось добродушное:

- Доброй ночи, сержант! Может, подбросить куда?!

Во время одной из таких ночных прогулок меня остановили в третий или четвёртый раз подряд. Я от скуки спросил у проявившего ко мне участие, пышущего здоровьем усатого местного копа, почему именно в этом районе такое слабое уличное освещение и чего мне, собственно, стоит опасаться?! Он просто и без затей красивым низким голосом, решив, видимо, порадовать меня, произнёс:

- Беспилотному да и пилотируемому транспорту оно не нужно.

- А для проживающих здесь людей?!

- Хм! Кто за всё это будет платить?! По поводу второго: серийных насильников можете не опасаться, сэр. А вот убийства и грабежи в этом районе столицы вполне обычное происшествие.

- Обнадёжил!

Этот город был для меня абсолютно чужим местом, но вот что было странно: во время этой не очень долгой фазы ночных путешествий я не ощущал угрозы. Никогда и никакой. Быть может, мне просто везло?!

Так ли я представлял себе свою будущую гражданскую жизнь? Не уверен. Но тот маленький мир, частью которого я в тот момент являлся, состоял в большей степени из бесконечной примитивной местечковой лжи ради грошовой выгоды.

***

Это случилось к концу второго месяца со дня моего прилёта на Селену. Придя в ветеранскую столовую, чтобы забросить что-нибудь в "пустую топку", я вдруг увидел сидящего за одним из столов человека, чьё лицо мне показалось знакомым. Не то чтобы я особенно обрадовался, но и не могу сказать, что это было мне неприятно. Мы почти сразу узнали друг друга. Он сидел за столом с двумя незнакомцами.

Даже страшно подумать! Больше двадцати лет назад вместе учились в сержантской школе на одном потоке. Только вот я, хоть убей, не помню его среди выпускников, и имя, как назло, напрочь из головы вылетело.

Быстро побросав на поднос еду, заказанную пищевому синтезатору, подсел за его столик, благо, он уже в гордом одиночестве художественно размазывал содержимое по стенкам пластиковой тарелки.

- Здорово Карл,- чуть привстав со стула, приветствовал он меня.

Я первый протянул ему ладонь для рукопожатия, чтобы спрятать в жесте неловкость, возникшую из-за моей забывчивости.

- Привет!

Выглядел он неплохо. Одет был в новую форму одной из крупных кораблестроительных корпораций.

- Какими судьбами? - поинтересовался я.

- Да завтра улетаю. Сегодня прощальная вечеринка. Работу нашёл,- не скрывая ноток гордости в голосе, пояснил он, и на меня пахнуло лёгким запахом алкоголя. "С утра, видимо, начал праздновать", - непонятно на кого злясь, а может, даже завидуя, подумал я.