- Да, с этим я тоже соглашусь, - поддержал его Геннадий Александрович, - не вызывает он у меня тоже ни доверия, ни уважения. Знаете, человек, который пытается строить из себя интеллигента, а ведёт себя самым вульгарным способом, невольно порождает антипатию в душе.

- Значит, вы за коммунистов? - воскликнул Юра, - тогда всё понятно.

- А что вам понятно? - возмутился Геннадий Александрович.

- Да то, что все остальные, мягко говоря, и ломаного гроша не стоят. - Ответил уже капитан.

- Вот, как вы легко рассуждаете! - быстро вы разобрались и тут же на всех печать: "не годен", "не годен", "не годен"... - Возмущённо произнёс лёгочник.

- Постойте-постойте, друзья! - вмешался Иван Сергеевич. - Мы ведь решили обсуждать КПРФ, а остальных пока оставим в стороне, иначе...

- Что, иначе? - спросил уже достаточно взъерошенный Юрий.

- Иначе, мы будем высказывать массу разных суждений, а результат будет, как в телевизионных дискуссиях - нулевой. Всё, ведь, это, вместе взятое, на столько сложно переплетено, что нам проще будет разобраться, если предметом для суждений мы пока выберем что-то одно. Пойдём, как говорят: "От частного к общему".

- Ох, Иван Сергеевич, вы снова со своими философскими "штучками"! - возмутился капитан.

- Да не "штучки" это, а обычный приём последовательного анализа, который даёт возможность разобраться в любой каше, даже политической. И, поскольку мне теперь примерно ясны ваши личные позиции, то я могу уже высказаться более определённо по этому вопросу.

- И вам и нужно было с этого начинать, а то у нас чуть было базар не случлся, - заметил Геннадий Александрович, - который бывает на передачах про украинские проблемы: все говорят одновременно и никто не слушает. Какой толк от такого разговора?

- Да уж! - заметил Иван Сергеевич и тут же продолжал. - Вы, очевидно, обратили внимание, что газетка эта начинается с материалов 2-го съезда депутатов-коммунистов. Но ведь по уставу партии съезд является высшим органом внутри партийной власти, и он созывается от всех партийных организаций, а не только от тех, кто направлен, как тут написано, на передовую линию борьбы за возрождение России, т.е. во власть. Я не случайно обращаю ваше внимание на это, так как из этого факта уже следует, что какая-то кучка людей в Москве выдаёт себя за коммунистов, хотя ничего коммунистического они не делают и не собираются делать.

- Абсолютно так! - поддержал Лёгочник. - Что, правда, то - правда. Я хотел присоединиться к коммунистическому движению, стал искать их здесь у нас, так никого и не нашёл, кроме бывшего второго секретаря райкома, который себя считает полномочным представителем КПРФ, но больше никого с ним нет. Я поинтересовался, чем он занимается, а он пояснил, что организует похороны ветеранов партии, да помогает кому-то из бывших райкомовских работников. И это всё. Какой же тут коммунизм - в бездействии и полнейшем равнодушии и ко всему, что происходит? Знаете, такое впечатление, что его местная политическая мафия оставила на всякий случай - вдруг снова переворот, а у них свой человек на готове?..

- Вот! Очень хорошо, что вы это сказали. Дело с КПРФ именно так и обстоит. Её создали по номенклатурному принципу: "Всякую инициативу снизу необходимо организовать и обязательно возглавить". КПРФ была организована в Москве и во главе поставлен свой для реформаторов человек. Именно по этой причине он ничего не делает, чтобы коммунистические настроения и идеи получили распространение в нашей стране. Ему за это и платят. Он ничего не внёс нового в теорию современного коммунистического движения, а подчует людей старыми постулатами, которые: во-первых, не выполнимы практически, а во-вторых, они уже людям надоели - люди им не верят. Но именно это-то и нужно нашим реформаторам, чтобы они могли спокойно обделывать свои дела.

- Точно-точно! - Вставил Геннадий Александрович.

- Таким образом, - продолжал Иван Сергеевич, - вместо нормально действующей политической партии трудящихся мы имеем некое образование, напоминающее раковую опухоль на общественном теле. В ней заложена антипрограмма, и она растёт и увеличивается, но только во вред общественным отношениям.

- Хорошо! Я согласен с этим, но это всё касается КПРФ? - удивлённо воскликнул Капитан.

- Какой ты наивный, капитан! - ответил ему восклицанием лёгочник.

- Но почему?!

- Да потому, что все партии были созданы во время "перестройки" по одной и той же схеме, так я говорю? - обратился он в конце к Ивану Сергеевичу.

- Именно так. И только так. И каждой партии подбирался свой лидер с вполне определёнными качествами. Так, для самых радикально настроенных людей, но без устойчивой идеологической платформы, была создана ЛДПР с соответствующим лидером.

- Но работают они все на реформаторов, - добавил лёгочник.

- И Явлинский? - спросил Юра, которые несколько симпатизировал последнему.

- Все! - Твёрдо произнёс Иван Сергеевич.

- Выходит, что они все, как раковые опухоли? - уже вполне спокойно произнёс Капитан.

- Причём, злокачественные, - начал пояснять Иван Сергеевич. - Точнее сказать, что главная злокачественная опухоль - КПРФ, а остальные - метастазы.

- Точно, остальные и в процентном отношении занимают ничтожное положение, - заключил Лёгочник.

- Выходит, что никому вообще верить нельзя? - удивлённо спросил Юра. - Об этом даже подумать страшно. Выходит, что и надеяться не на что?

- Именно так и выходит, братцы - и никуда от этого не денешься. - Заключил Иван Сергеевич.

Какое-то время в палате царило молчание, но вот заговорил Капитан.

- А вы что так за коммунистов ратуете? Разве при них было лучше?

- Да по мне, если бы сейчас вернуться в то время, ничего лучшего и придумать нельзя. - Категорично ответил лёгочник.

- Почему же тогда не все люди за него так переживают? - снова спросил капитан.

- Потому, - начал Иван Сергеевич, - что люди разные: одни живут делом, а другие мыслью о богатстве.

- Ну и что же в этом плохого?

- А то, что богатыми все быть не могут. А раз так, значит, если мы решаемся на такой порядок, чтобы среди нас были богатые люди, то нужно добровольно согласиться и с тем, что все остальные будут бедными или, попросту, сводить концы с концами.

- И это обязательно?

- Это неизбежно. Причём, прошу заметить, что на каждого богатого, бедных уже сейчас приходится, в среднем, 10 - 15 человек. И это только пока капитализм набирает свою мощь, а в дальнейшем, цифра эта будет неумолимо возрастать. Это закон капиталистической системы. Сейчас в таких странах, как те же США, на каждого богатого приходится, в среднем, по 10 000 работающих. Но средние цифры, вы же сами понимаете, какие обманчивые. Значит, на одного работают 100 человек, а на другого миллион, а то и не один.

- И что же делать? - Спросил лёгочник.

- А что делают со злокачественной опухолью, когда обнаруживают её на теле человека?

- Удаляют.

- Вот и ответ.

На какое-то время установилось молчание, но вот лёгочник произнёс, обращаясь как бы ко всем.

- Хорошо бы сделать так, чтобы все люди об этом знали и всё понимали?!

- И что было бы, - не удержался и спросил капитан.

- Когда все люди понимают, откуда беда грозит, они обязательно выход найдут, иначе бы и жизнь давно на Земле прекратилась.

- Так-то это так, но люди тоже все разные. Я за свою долгую жизнь много суждений слышал о людях, однако, не всем верил. И правильно делал. Но вот одно суждение, как показал мой опыт жизненный, объективно отвечает нашей действительности.

- Интересно, какое?- Спросил Геннадий Александрович.

- Считается, что люди вообще делятся на три категории. К первой относятся те, кто в процессе своего образования и жизненного опыта, сами до всего могут додуматься. Вторая категория - это люди, которые сами не могут до всего додумываться, но зато понимают людей первой категории, которые им всё могут объяснить. Таким образом, они в жизни тоже руководствуются рационалистическими и передовыми идеями. И, наконец, к третьей категории относятся те, кто ни сам не может, ни до чего путного додуматься, ни способен понять других. Конечно, эта категория меньше по численности, чем, скажем, вторая категория, но значительно больше, чем первая.