Джон пожимает плечами, как ни странно, обиды или какой-то неловкости он не чувствует:
- Приятно осознавать, что ты обо мне заботишься, - признается он. – И мне понравилось. Но и когда ты был сверху, мне тоже нравилось. Я бы предпочел разнообразить нашу сексуальную жизнь, - он смущенно улыбается. – Так мало времени осталось. Уже один день прошел, еще два и все…
Шерлок молчит, смотрит, не мигая, на него, и Джон тонет в его прозрачных глазах. Покидают Анджело они в каком-то странном нетерпении скорее добраться до дома, до спальни, но все начинается гораздо раньше, стоит переступить порог квартиры. Мир теряется в страсти, захватившей обоих, и куда вынесет шторм чувств и желаний, неизвестно. Два оставшихся до расставания дня проходят как в тумане.
Последний совместный завтрак протекает под гробовое молчание. Джон мрачно жует тост и уже скучает по Шерлоку. Еще утром Микки позвонил, чтобы удостовериться, что Джон приедет вовремя. Генерал Хопкинс настаивает на присутствии великого князя, а следовательно, и Джона. Шерлок задумчиво пьет кофе и барабанит по столешнице нервными пальцами.
- Шерлок, - Джон накрывает его пальцы своей рукой, - перестань. Это же не конец света. Может быть, мы еще увидимся, - он улыбается, и улыбка выглядит жалко. – В конце концов, не факт, что империя проиграет… - они не говорили о войне, но она незримо присутствует между ними. – Ты же знаешь, потенциал есть. Да, перевес пока на стороне нтога, но и наши еще не задействовали всех мощностей военной машины, - Шерлок молчит, с сожалением глядя на Джона, словно взрослый на ребенка. – В конце концов, может быть, мы еще заключим с вами военный союз, - сам Джон в это не верит, потому что в сложившейся ситуации империя выглядит не самым выгодным союзником.
Максимум, на что она может рассчитывать, это торговое сотрудничество. В войну сфинксы влезут самыми последними, когда драка будет подходить к концу, и останется снять сливки. Они действовали так всегда, выбирая тактику выжидания, и похоже, не собираются от нее отказываться. Его слова – неубедительная попытка успокоить Шерлока, но она не достигает результата, чему Джон не удивлен, поскольку сам не верит в свои слова.
- Скажи, - Шерлок внезапно сжимает пальцы Джона, - если тебе предложат принять участие в дипмиссии, здесь, у нас, останешься? Как постоянный представитель империи? Я могу устроить. Мы будем вместе, ты и я. Вместе вести наши расследования, вместе спать, завтракать и ужинать. Всегда и везде вместе. И ты, безусловно, принесешь пользу родине… Будешь способствовать победе, действуя отсюда, в интересах императора… - Шерлок говорит с жаром, и поначалу в сердце Джона загорается огонек надежды, что не придется расставаться, что все и правда может быть так, как описывает Шерлок, но постепенно огонек гаснет, а с ним и речь Шерлока затихает. – Что не так? – Джон тяжело молчит, не решаясь вымолвить ни слова. – Что не так? – повторяет Шерлок. – Почему? Почему ты отказываешься от НАС?
- Не от нас, - тихо произносит Джон. – От нас я никогда не откажусь. Я просто не могу остаться, Шерлок. Боюсь, ты не поймешь меня… - он не рискует посмотреть Шерлоку в глаза. – Есть такое понятие, офицерская честь. Я дворянин и офицер. Я давал присягу императору. Сейчас моя родина в опасности. У нас война, а ты предлагаешь мне катапультироваться с военного корабля в разгар битвы. Запасной выход для трусов и предателей. Мои друзья, мои сокурсники прямо сейчас ведут бой с врагом, а я в тепле и благости прохлаждаюсь вторую неделю. Когда меня назначили в эту миссию, я обрадовался. Хотел убедиться, что с тобой все в порядке, увидеться еще раз, но по возвращению планировал уйти на фронт. Если не возьмут пилотом, завербуюсь фельдшером. Я еду на войну, Шерлок, и если останусь, перестану себя уважать. Разве ты будешь любить труса? – наконец-то Джон осмеливается посмотреть на Шерлока, который все еще сжимает его руку, глядя нечитаемым взглядом в упор на Джона.
- Я люблю тебя любым, - тихо говорит он, - но, похоже, это чувство одностороннее… - голос Шерлока срывается, словно он хочет сказать еще и много, но насильно удерживает слова внутри себя.
- Шерлок… - отчаянно зовет Джон, но Шерлок вырывает свою руку.
- Убирайся, - роняет сквозь зубы, отталкивает от себя чашку и уходит в спальню.
Джон остается один. Он медленно загружает посуду в посудомоечную машину, убирает со стола недоеденные продукты, наводит порядок в гостиной, одевается. Ему не хочется хоть что-то брать у Шерлока, но его собственная рубашка совершенно непригодна для носки, поэтому Джон все же надевает рубашку Шерлока. Остальные свои вещи ему кое-как удается закрепить на себе без боязни потерять по дороге. Воспользовавшись телефоном Шерлока, он вызывает такси и ожидает в гостиной прибытия. Шерлок так и не выходит проводить. Джону хочется обнять его напоследок, возможно, они больше никогда не увидятся, возможно, Джона убьют в первом же бою, но Шерлок так и остается в спальне.
Пока Джон облачается в свой лейтенантский мундир, Микки, при полном параде, сообщает новости:
- Мы с Никки решили пожениться. Ты приглашен, и будешь моим шафером. Я-О-Я мы официально усыновим, правда, по законам империи он не может претендовать на престол, но лично я надеюсь, что Александр еще подарит наследника…
- А что на счет войны? – осторожно интересуется Джон. – Никки передумал уходить добровольцем?
- Нет, что ты, Никки уйдет на войну после свадьбы, - расстроенно вздыхает Микки. – Но мы вместе это решили. Вернее, я смирился. Буду его ждать… Займусь изучением военного дела. Неправильно, что в императорской семье нет ни одного военного – мой офицерский титул – формальность.
Джон мысленно одобряет решение Микки, и украдкой сам вздыхает, сожалея, что они с Шерлоком не пришли к такому же согласию. Заключительная часть переговоров тянется ужасающе медленно. Джон особо не вникает в подписываемые пункты, все больше переживая свое расставание с Шерлоком. Он даже пробует ему пару раз позвонить, но никто не отвечает. А в последний день переговоров случается чудо. Батрейн неожиданно объявляет о намерении заключить договор о военном сотрудничестве. Джон даже предполагает, что из-за открывшихся обстоятельств их миссии придется задержаться, но обе стороны неожиданно быстро приходят к общему согласию и названный договор подписывают в три дня, по истечении которых Джон чувствует себя не лучшим образом из-за круглосуточного характера переговоров. На официальном ужине по поводу торжественного завершения миссии Микки милостиво разрешает Джону не присутствовать, и Джон просто тупо отсыпается в своем номере, попутно пакуя свой и Миккин багаж. Отбытие назначено на завтрашнее утро, и Джон, в последней отчаянной попытке помириться, все звонит и звонит Шерлоку весь вечер. К сожалению, никто так и не снимает трубку. Ночь Джон спит плохо. Неожиданно заболевает Я-О-Я, и им с Микки приходится срочно искать информацию о болезнях пилул, а потом греть малыша под ультрафиолетовой лампой. Так что, когда за ними заходит адъютант генерала Хопкинса, оба выглядят не лучшим образом.
До челнока, который доставит делегацию сирен на орбиту, их провожают едва ли не все высокопоставленные лица Батрейна. Среди них Джон, к своему изумлению, узнает того самого важного сфинкса, который прилетал за раненым Шерлоком на Большой Сирене и арестовал его после плена. Очень хочется хоть что-то узнать о Шерлоке, но Джон не собирается унижаться. Раз Шерлок решил вычеркнуть его из своей жизни, что ж, так тому и быть, он навязываться не будет. Пока проходит церемония прощания, Джон мнется в сторонке, тоскливо поглядывая на челнок. Скорее бы уже сесть и улететь с этой планеты. Спасибо, что помогли, протянули руку помощи, правда непонятно, что подтолкнуло к этому, да в сущности и не важно, теперь империя в своем противостоянии с нтога не в одиночестве. Но находиться здесь, где-то рядом с Шерлоком, который вычеркнул его из своей жизни навсегда, очень тяжело. Наконец, имперцы начинают загружаться в челнок. Джон топчется рядом с Микки, безрадостно поглядывая по сторонам, когда что-то знакомое на периферии зрения привлекает внимание. Очень медленно, боясь обмануться, Джон поворачивается в ту сторону всем корпусом, и у него перехватывает дыхание. На границе летного поля, в одиночестве, засунув руки в карманы приталенного черного пальто знакомого покроя, стоит Шерлок. Ветер треплет его кудри, играет с шарфом, укутавшем шею, развевает полы пальто. Шерлок стоит далеко, и Джон не видит его лица, но почему-то он уверен, что Шерлок смотрит на него, что Шерлок пришел к нему. Не оборачиваясь, Джон рукой находит плечо Микки.
