Где бы ни закончились мои дни, я точно знала, что не хочу умирать в какой-то сырой, бетонной комнате в руках группы негодяев. Я только начала жить своей жизнью. Я сбежала из крохотного городка, чтобы найти своё место и ни перед кем не отвечать за каждое принятое мной решение. Когда в шестнадцать лет я покрасила волосы в синий цвет, наш священник сказал, что я попаду в ад.

Ну, вот я и нашла его, только вряд ли это то, что он имел в виду.

Угрозы, оскорбления, ненормативная лексика эхом отражались от бетонных стен комнаты, раздаваясь в моей голове и стимулируя меня бороться.

Одна из моих туфель соскользнула с ноги, предоставляя мне свободу. Поскольку нападавший попытался переместить свою хватку, я ударила его, быстро выпрямив ногу и попав ему прямо в грудь.

Он хмыкнул и, немного отступив назад, ударом вернул мою болтающуюся ногу обратно на стол. Боль прострелила моё тело, и я на мгновение замерла, позволяя ей пройти через меня, а затем затолкала её за край своего сознания.

Я вернулась к своим мыслям, пытаясь отгородиться от боли. Я не могла поверить, что происходящее — реальность. Как быстро я перешла от планов поужинать со своими друзьями, к тому, что меня лапала в каком-то промозглом подвале группа отвратительных ублюдков.

Они, должно быть, решили, что эта пауза означает моё поражение, потому что тот, кто удерживал мою руку, ослабил хватку, и я, воспользовавшись этим моментом, снова выскользнула, ударяя по носу другого нападающего. Ему потребовалась секунда, чтобы прийти в себя, но меня уже схватил ещё один. Мужчина, которого я ударила кулаком, зарычал и разорвал мою рубашку, вытаскивая нож из своего кармана.

В комнате стало тихо, и я замерла, наблюдая, как серебристый кончик лезвия медленно скользит по моей грудной клетке.

Затем чей-то голос раздался из дальней части комнаты:

— Какого чёрта, вы здесь устроили?

Нож резко отдернули от меня и убрали под стол, скрывая из виду. Я повернула голову, пытаясь выяснить, почему они все остановились и на кого так пялятся. Ещё один мужчина, одетый в тёмные джинсы и чёрную майку, стоял наверху металлической лестницы, соединяющейся с подиумом вдоль верхней части задней стены.

Я почти пожалела об этой остановке, поскольку она позволила боли от ударов вырваться из моего сознания и проникнуть в моё тело. Каждый вздох стал борьбой между попыткой утихомирить острую боль от каждого поднятия груди и потребностью в воздухе. Всё, что я хотела сделать — просто закрыть глаза. Это должен быть сон, самый хреновый сон, который только можно себе представить, но как только я проснусь, всё снова будет хорошо.

Ещё один мужчина появился на подиуме, резко остановившись на лестнице. Он тоже был одет в чёрное, но в отличие от других мужчин, в своём сшитом на заказ костюме он выглядел так, будто собирается на деловую встречу.

— Клиенты услышат шум, — проворчал мужчина в костюме, поправляя галстук.

«Шум?» — я задумалась. Ради всего святого, они удерживали девушку в рваной одежде, а он обеспокоен шумом. Моя надежда, что эти новоприбывшие двое парней являются частью какой-то спасательной группы, разрушилась, превратившись в бесполезный комок в животе.

— Как будто они не привыкли к нему, — ответил Зеленоглазый с усмешкой. — Кроме того, они на два этажа выше.

— Ты никогда не отвечаешь на вопросы Кирка, — сказал Костюмчик, прислоняясь к перилам в позе, кричащей о власти, и говорящей о том, что перед собой вы лицезрите руководителя, занявшего своё место среди пяти сотен лучших в журнале «Фортуна».

Я пискнула, когда Зеленоглазый сильнее сжал мои волосы:

— Нам нужно новое мясо, и очень удобно, что мясник подогнал это.

Качая головой, Костюмчик посмотрел на человека, упоминаемого как Кирк:

— Позаботься об этом.

Кирк повернулся и начал спускаться по лестнице:

— Мы не заказывали новую партию мяса, а я не доверяю внеплановым поставкам.

Один из мужчин склонился к столу, прижимая моё запястье своим весом, и я задержала дыхание, ожидая, когда смогу его укусить. Он держался как-то буднично, будто понятия не имеет, что делает, но затем он посмотрел на меня и подмигнул.

— Прошло уже несколько месяцев, с тех пор как мы развлекались, ломая новую девочку, — сказал он, опираясь на моё запястье, — поэтому Гейб притащил её.

Зеленоглазый нахмурился, глядя сквозь меня на другого мужчину и вымещая своё недовольство на моём скальпе. Я предположила, что это и есть Гейб, и он не оценил, что другой парень разболтал о его проступке.

Моё зрение затуманилось, оставляя мне головокружение и тошноту. Я закрыла глаза на секунду, не смея оставить этих монстров без присмотра дольше.

Все, кроме Гейба, ослабили хватку и отошли от стола. Но угроза боли не покинула их глаз.

Боль пронзила мою грудь, когда я попыталась вдохнуть. Я безмолвно умоляла нового мужчину спасти меня, даже притом, что он казался обеспокоенным всем на свете, кроме моего благополучия. По крайней мере, с его появлением в комнате, атаки на меня прекратились, но он может в любой момент уйти или, что ещё хуже, присоединиться к остальным, и тогда у меня не останется шансов.

Все они наблюдали за мной, подмечая каждое моё движение. Упиваясь моей болью и страхом.

Кирк остановился во главе стола и прислонился к нему, пристально глядя мне в глаза, пока я не опустила свои.

— Есть причина, по которой стоило подождать, — слова Кирка были ровными и спокойными. — Вы все ведёте себя небрежно, а когда вы нарушаете правила, женщины становятся для нас бесполезными, — он схватил Гейба за руку, и та, что была в моих волосах, дёрнулась, а затем отпустила меня. Я снова подняла глаза, мельком ловя взгляд небесно-серых глаз Кирка.

— Мы не можем просто отпустить её, — прорычал Гейб, — так что поднимайся обратно наверх и возвращайся к своей работе, а нам позволь поиметь нашу игрушку.

Не могут отпустить её? Воздух задержался в груди, отказываясь покидать лёгкие. Была огромная вероятность, что я никогда не выберусь из этого подвала. Самым сумасшедшим поступком, что я когда-либо совершала, была поездка на абсолютно безумных американских горках в «Cedar Point»¹, но теперь это уже не казалось чем-то грандиозным. Я никогда не была за границей. Никогда не играла со своей ещё не родившейся племянницей.

Так и не помирилась со своими родителями и сестрой, с тех пор как восемь месяцев назад началась наша вражда.

— Ты прав, — сказал Кирк низким голосом, слишком спокойно для того, кто только что согласился с тем, что я никогда не обрету свободу. Не было и намека на то, что сейчас он решил мою судьбу двумя простыми словами. Его жизнь на этом не закончится — это всего лишь бизнес. — Почему, чёрт возьми, мы должны похвалить тебя за нарушение правил? Вспомни, как это обычно происходит. Ты занимаешься фигней, а я должен убирать за тобой. Я лучше начну прямо сейчас, чем буду ждать, пока всё станет ещё хуже.

— «Как это обычно происходит»… — Гейб усмехнулся, оглядывая свою команду. — Семь против одного — вот как произойдёт это в данный момент. Или ты рассчитываешь, что на твоей стороне будут двое? Она смелая.

Группа мужчин последовала примеру Гейба. Они или скрестили руки, или подняли их в преддверии боя, но прежде чем они смогли сделать шаг, Кирк схватил одного из них за шею.

— Ты прав, Гейб, она смелая. Ей удалось разбить одному из вас нос, и думаю, она нанесла ещё несколько травм. Что же заставляет тебя думать, что я испугаюсь кучки придурков, которые не смогли справиться с одной девчонкой?

Мужчина, которого удерживал Кирк, заикаясь, сказал:

— Мы просто… решили поиграть.

— Игра окончена, — Кирк толкнул его, и тот упал камнем вниз. — И если вы действительно желаете испытать меня, вспомните, что, даже если вы победите, позже, возле ваших мозгов, появится оружие босса. Полагаю, мы все должны работать сегодня вечером, а вы потратили время впустую и продолжаете создавать проблемы. Либо ищите продуктивный способ для проведения оставшейся части вечера, либо я сделаю это сам.