- Нет! Нет! – только и шептал Руслан, проводя рукой в миллиметре от ее кожи. – НЕТ!!!

Его крик сотряс весь дом, когда он все же коснулся ледяной кожи. Он рыдал, скользя руками по крови на полу, когда склонялся над ней. Его слезы падали на белоснежное лицо, а руки крепко стискивали безжизненные ладони. – Она жива! – донесся до него резкий окрик начальника его охраны, который незаметно для него приблизился и коснулся пульса на шее Ани. Руслан посмотрел на него, как безумный. – Да! Жива! – скидывая с плеч пальто, сказал Игорь, укутывая тело девушки. Только тогда Руслан заметил, как едва поднимается и опускает грудная клетка Ани. Начальник СБ уже во всю выкрикивал приказы, а Руслан быстро снял свое пальто и так же укрыл жену. – Не трогайте ее! – предупредит его кто-то, когда он уже вознамерился взять Аню на руки. – Только хуже сделаете! Поэтому все, что осталось ему, это уткнуться в измазанные в крови волосы своей девочки и шептать слова прощения и мольбы к Богу, чтобы он сохранил ей жизнь. Он беспрестанно касался ее лица, едва заметно проводя по нему пальцами, боясь причинить вред. Его слезы стекали по лицу, капая ей на бледные губы и щеки. Руслана пришлось силой оттаскивать от Ани, когда приехала скорая. Он вырывался изо всех сил, пока кто-то умный не вырубил его, чтобы он не мешал медикам. Мужчина пришел в себя и резко сел. Он огляделся по сторонам, пытаясь понять, где находится. – Мы в больнице, – сказал Игорь, ждавший пробуждения Султанова. – Что с Аней? – резко спросил Руслан, вскакивая с кровати. – Она в реанимации, – глухо сказал пожилой мужчина. Ему, так же как Руслану, было больно от того, что он увидел. У него была дочь такого же возраста, и он не представлял, что было бы с ним, поступи с его Женей кто-нибудь подобным образом. – Ее оперируют – пытаются спасти ребенка. Руслан обессилено сел на кровать и закрыл лицо ладонями. Перед глазами так и стоял его кабинет – разгромленный, с клочками одежды Ани и ее белым телом в луже крови. Он еще не знал, что и как случилось, но злость уже завладела им всецело. А еще отвращение к себе. Ведь в тот момент, когда насиловали его жену, он развлекался в своей городской квартире с очередной безымянной красавицей! Когда она стонала под ним от наслаждения, его собственная жена кричала от боли! Когда он ласкал другую, его Аню избивали! И он проклинал себя за то, что оставил ее! Оставил ради того, чтобы избавить собственное тело от сексуального напряжения! Оставил на растерзание тем, кто все это сотворил! – Вы просмотрели камеры? – Да. Все кроме тех, что в кабинете. Руслан только кивнул, благодаря начальника СБ за понимание. Он сам все просмотрит, не позволит кому-то другому видеть то, что творили с его женой. Не позволит разделить свою боль с кем-то еще. Он сам будет мучиться о того, что там увидит. – Все охранники убиты. Домоправительницы в доме не было. Горничной тоже. Проникшие в дом не знали о внутреннем наблюдении, поэтому лица отчетливо видно. Мужчина снова кивнул и вышел из комнаты. Коридоры больницы были пусты и безлюдны. Он подошел к двери, что вела в реанимацию – заперто. – Туда нельзя, – сказал медсестра на посту, заметив, как он подергал ручку. – Долго идет операция? – Чуть меньше часа. Скоро должны закончить. Руслан ждал, не отходя от двери, и надеялся лишь на то, что с Аней все будет в порядке. Ему было стыдно за то, что он не переживал так за своего ребенка. Стыдно, что жена была для него в приоритете, даже не в одинаковой степени, а именно в приоритете. А в голове все время вспыхивали картинки его кабинета и того, что, он мог себе представить, делали с его Аней. Кулаки сжимались до хруста костей, а зубы до боли в деснах. Слезы уже не текли, и он понимал почему – его девочка была жива. Тогда, когда он думал, что сжимает ее мертвую руку, он понял, что любит. Так сильно и всем сердцем, что оно разрывалось от боли и понимания того, что не уберег. Именно предполагаемая смерть Ани довела до его разума то, что он так долго не мог или не хотел понимать. Что любит. Так сильно и так безумно, что в ту минуту готов был малодушно последовать за ней и своим ребенком. Готов был бросить все и остаться с ней. Именно от любви он бежал каждый раз к другой женщине – боялся понять, что это такое на себе. Боялся увидеть, что и ему не чуждо это чувство. Что и его черствая душа способна на подобное. Но сейчас он был готов принять это и даже бороться: за ее жизнь, за ее любовь и за свою месть! Он отомстит так жестоко и так страшно, как никогда не было больно и страшно его девочке! Руслану казалось, что прошла вечность, прежде чем дверь распахнулась, и из коридора реанимации вышел врач. Он не стал ждать вопросов по поводу своей пациентки, а сразу отчитался. – С ней все более или менее в порядке. Обширная кровопотеря. Малыша мы спасли. В реанимации она пробудет еще пару дней. Потом переведем в терапевтическое. Она спит. И я прослежу, чтобы проспала пару дней – ей это нужно. Врач сказал последние слова и отошел от Султанова. Мужчина даже не понял, что задержал дыхание, ожидая ответа о состоянии Ани. И камень с души упал, когда понял, что с ней все будет в порядке. Он тут же резко развернулся и пошел на выход из больницы. За ним молчаливой тенью шел Игорь. Руслан думал, что самое трудное было в том, что он увидел, когда вошел к себе в кабинет. Но сейчас, когда он сидел в одиночестве в маленькой комнате для видеонаблюдения, он понимал, как ошибался. Он смотрел запись без фонового шума. Для него было бы невыносимо слышать еще и звук: звук ударов по телу Ани, ее криков и болезненных стоном. А еще мольбы жены о том, чтобы ее отпустили и остановились. По щекам снова текли слезы, но он их не замечал, вглядываясь в лица на мониторе. Он узнал тех, кто сотворил это с его женой сразу, как только увидел лица. Но не выключил запись. Он хотел увидеть все, что сделали с Аней, чтобы обратить все это против них самих, но в гораздо большем объеме. Он с болью смотрел на то, как кривилось лицо девушки, как бежали по нему слезы, и как оно расслабилось, когда ее грубо спихнули на пол, оставив умирать. Смотрел как смеются ее насильники, раз за разом овладевая ее безвольным телом. А когда все это закончилось, он промотал на тот момент, когда вошел в кабинет. Он смотрел на себя и пытался запомнить то отчаяние, что испытал тогда. Запомнить на всю жизнь, чтобы жить с этим и не забывать той любви, что он питает к своей жене. Не забывать, как горько было ее потерять на те несколько минут, когда он думал, что она мертва. А когда запись закончилась, мужчина разгромил комнатку на атомы. Он сломал все диски и носители, уничтожил компьютеры и мониторы. Не оставил и следа от того, что заставило его испытать такое адское отчаяние, когда он все видел, а изменить ничего не мог. Это не успокоило его. И когда он вышел из комнаты, был по-прежнему в бешенстве. – Найти и привезти ко мне. Живыми, – прорычал Руслан Игорю. Мужчина тут же кивнул и, взяв с собой ребят, поехал за теми, кого впереди ждал ад. А Руслан пошел на кухню в бар, где залпом выпил три бокала виски. Только после этого он увидел, что не один. За столом с потерянным видом сидела Наталья Дмитриевна и тихонько плакала. – Это я виновата, – прошептала женщина. – Оставила ее одну. Руслан только невесело усмехнулся. Если кто и виноват, то только он один. Из-за него эти люди пришли в его дом. Из-за него, похотливого животного, с его женой сделали подобное, тогда как он спокойно развлекался. – Собирайте вещи, Наталья Дмитриевна. Мы переезжаем. Руслан не мог привезти Аню сюда после того, что сделали с ней в этом доме. И он в том числе. Свою любимую женщину он хотел привести в чистый, новый дом, не оскверненный насилием, принуждением, обидами и болью. Женщина, утирая слезы, последовала совету и пошла к себе. Ее как раз вывозили за пределы поселка, когда навстречу пронеслись машины, где в багажниках были те, кому жить осталось считанные часы. Эти подонки не успели убежать. Они явно рассчитывали на то, что успеют скрыться до того, как Султанов поймет, кто был в его доме. Им невдомек было, что люди Руслана с самого начала знали, кого искать и уже сидели у них на хвосте. Не знали, что все их зверства были записаны, и что их ожидает кое-что похуже. Все это им объяснил сам Руслан, когда они стояли перед ним на коленях в крови его девочки, связанные и беспомощные, избитые и с отрезанными языками. Это мужчина сделал собственноручно, когда один из них начал с упоением рассказывать о том, что делал с его Аней. Они, кажется, не понимали во всей мере, что их ожидает. Но уже очень скоро на себе ощутили весь гнев Султанова. Так жесток и безжалостен Руслан не был еще никогда. И все что он делал с ними, делал со спокойным, ничего не выражающим лицом. Они кричали, захлебывались в собственной крови, а он не мог остановиться. Когда все закончилось, Руслан выходил из кабинета по локоть в крови. А лицо было спокойно и даже умиротворено. Он прошел в ванную, смыл с себя чужую кровь и вышел из дома. Когда он и его оставшаяся охрана отъезжали от дома, за их спинами начало алеть пламя пожара. Из дома Руслан забрал лишь необходимые документы и кое-что из личных вещей. А еще в машине рядом с ним лежало свадебное платье Ани. Он не знал точно, почему из всех ее вещей забрал именно его. Но для него оно, наверно, было тем, что означала чистоту и невинность его жены. Она не потеряла всего этого после всех этих событий – он был уверен в этом. Но белоснежная ткать была лишним ему напоминанием. Следующие несколько дней Руслан по-прежнему не появлялся в больнице. Аня все еще спала под воздействием успокоительных и снотворного. Жизни ребенка ничего не угрожало. Поэтому мужчина спокойно занялся покупкой нового дома для своей семьи. И только когда ему позвонил врач и сказал, что его жена очнулась, он рванул в больницу. На пороге палаты его встретил хмурый доктор. – В чем дело? – тут же заподозрил неладное Руслан. – Понимаете, – начал издалека мужчина, – у вашей жены оказалась серьезная психическая травма. – Что?! – потерянно воскликнул Султанов. – Вы хотите сказать, что она сошла с ума?! – Нет. Наверно, не в полном смысле этого слова. Просто ваша супруга, как оказалось, не выносит присутствия мужчин рядом с собой. Сегодня утром, когда я пришел осмотреть ее, она впала в истерику, не давая к себе даже прикоснуться. И позволила сделать это только женщине. Не сказать, что Руслан был удивлен подобным поведением Ани. – Ясно, – ответил он, собираясь пройти дальше. – Постойте, – остановил его мужчина. – Боюсь, что и ваше присутствие приведет к похожему результату. – Но я ее муж! – Не имеет значения, – покачал с сожалением головой врач. Руслан нахмурился и, отодвинув в сторону уже не сопротивляющегося эскулапа, открыл дверь в палату жены. Аня полулежала на высокой кровати, отстраненно глядя в сторону на стену. Ее хрупкие ладошки лежали на округлом животике в защитном жесте. Лицо было в синяках, но врачебный уход снял большую часть опухоли и синюшного цвета. Девушка была бледна и явно обессилена. – Аня, – тихо позвал ее Руслан, делая шаг вперед. Ее взгляд резко метнулся к нему. У него горло перехватило от того, что он увидел в них. Такой страх, такой ужас и панику, каких не видел никогда. – Аня… – Нет! Не подходи! – слабо закричала его жена, пытаясь отодвинуться как можно дальше к спинке кровати. Ее движения были такими слабыми, но желание сбежать помогало ей. По бледным щекам потекли слезы, а руки все крепче сжимались на животе. – Вам лучше уйти, – раздался сбоку строгий женский голос ее няни. Руслан смотрел на жену и не мог поверить в то, что и его она боится не меньше чем всех остальных. Он так растерялся, как никогда прежде. – Аня… – Нет!! Уйди! Уйди! – кричала как безумная Аня, глядя на него широко распахнутыми глазами. Мужчина сжал кулаки и вылетел из палаты, слыша за спиной рыдания девушки. – Это пройдет? – спросил он напряженно у доктора, что ждал его в коридоре. – С этим вопросом лучше обратиться к психологу, – посоветовал пожилой мужчина. – Но думаю, что со временем все наладиться. – И как долго? – Месяцы в любом случае, – поджал губы врач. – Вашей жене не обойтись без профессиональной помощи. Я могу посоветовать нескольких специалистов. Руслан только кивнул и покинул больницу. С этого дня он мог видеть Аню только когда она спала. Тогда он заходил к ней, смотрел на нее и едва касался руки, чтобы не разбудить. С врачами из больницы сотрудничала и Галина Вячеславовна. И она по-прежнему советовала отправить Аню отдыхать, как только это позволит ее состояние. Руслану не оставалось ничего другого, как последовать этому совету. Уже через две недели Аня сидела в частном самолете и летела в Испанию, на виллу, которую купил для нее муж. С ней была охрана, куча врачей и Катя. Девушка замкнулась в себе, почти ни с кем не разговаривала и только и делала, что прятала живот руками, как могла. Все смотрели на нее с таким сочувствием и жалостью, что очень скоро она стала избегать компании, все время стараясь оставаться одной. Аня была сломлена. Сломлена своей жизнью, обстоятельствами и жестокостями судьбы. Спасал ее только ребенок. Ради него она и продолжала жить. Девушка ни с кем не общалась, даже Катя не смогла ее разговорить. А когда поняла, что и в дальнейшем ее не ждет успех – вернулась домой. С Аней остались Наталья Дмитриевна, Галина Вячеславовна и Татьяна – психолог. Эта женщина поистине стала находкой. Даже сама Аня понимала это. Доктор была очень корректной, тактичной и душевной. И за несколько месяцев добилась того, что Аня немного пришла в себя. Девушка разговорилась и выплеснула из себя все страхи и ужасы собственной жизни. Она стала более спокойной и уравновешенной. Вот только ночные кошмары не оставляли ее в покое, мешая окончательно прийти в себя. Но спокойная и расслабленная жизнь вдали от привычной обстановки помогла преодолеть и их. Не до конца, конечно, но теперь Аня не просыпалась с криком в горле каждую ночь. Была середина лета, когда впервые к ней приехал муж. Аня гуляла по пляжу, когда увидела Руслана, спускающегося к ней от виллы. Она смотрела, как он медленно приближается к ней и не могла понять своих чувств. Не сказать, что бы она скучала, но была, наверно, рада видеть его. А вот всепоглощающего чувства любви, как раньше, в ней уже не было. Всю свою любовь она отдавала малышу. Муж остановился от нее в паре шагов и смотрел настороженно и одновременно откровенно, разглядывая ее. И не было, как раньше, в его взгляде одного лишь жгучего желания. Только нежность и даже боязнь. А когда взгляд опустился к ее большому уже животу, в них засветилась и тоска. А Аня, рассматривая его, все же уверилась, что скучала. Его красивое гордое лицо и серые глаза как всегда приковывали к нему взгляд. Мощная высокая фигура подавляла. И даже его запах, что принес ветер, остался по-прежнему притягательным. – Привет, – сказал Руслан, поедая глазами Аню. Как же он скучал по своей девочке! Каждый день он порывался поехать к ней и прижать к себе сильно-сильно. Но ее психолог не давала сделать этого, уверяя, что Аня еще не готова к встрече с ним. И он не понимал почему. Почему она так сильно боится его? Ведь не он сотворил все это с ней! Да, он не смог защитить ее. Но она ведь именно боится его, а не упрекает! За что? И почему? И вот он наконец дождался того момента, когда ему позволили увидеть ее не только на фото и украдкой издалека, когда он все же приезжал, чтобы хоть мельком посмотреть на нее. Он так хотел бы быть рядом с ней, смотреть, как медленно растет ее живот, прикасаться к нему и чувствовать толчки своего ребенка под рукой. Хотел бы смотреть, как она нежно улыбается, глядя на это. Он много чего хотел бы. Но не смел просить, а тем более требовать. – Привет, – тихо сказала Аня. Ее руки невольно легли на живот в защитном жесте. Но она тут же одернула себя и заставила их опуститься. Руслан не причинит вреда ни ей, ни малышу. Она знала это, но подсознательно был еще жив страх за жизни их обоих. И все же работа Татьяны дала результат – Аня перестала бояться появления в жизни мужа. Да и почему бы ей делать это? Не он причина того, что с ней произошло. Возможно, косвенно и он виноват, но это лишь превратности судьбы. – Можно? – спросил осторожно Руслан, делая шаг ей навстречу и протягивая руку к животу. – Да, – переборов легкую панику, ответила Аня. Муж медленно подошел к ней, и его рука легонько коснулась ее. Аня невольно вздрогнула и тут же бросила виноватый взгляд на Руслана. Он сделал то же самое и резко отдернулся руку. Но Аня смело перехватила его ладонь и вернула на прежнее место. И как раз в этот момент малыш зашевелился. Девушка внимательно следила за реакцией мужчины и едва заметно, грустно улыбнулась, когда на его губах расцвела поистине мальчишеская, счастливая улыбка. В следующую секунду Руслан оказался на коленях, а его губы касались ребенка под тонкой кожей. Аня блаженно прикрыла глаза и зарылась пальчиками в густые темные волосы, прижимая его к себе крепче. И не столько она радовалась тому, что он рядом, сколько тому, что и он, кажется, любит их ребенка не меньше чем она. Раньше в этом уверенности не было: интерес Руслана был скорее вежливым, чем искренним. По крайней мере – ей казалось именно так. Мужчина жарко стиснул в руках чуть располневшую талию жены и наслаждался этой робкой близость. Под ухом он слышал биение двух любимых сердец, а в руках держал любимую женщину. – Я так соскучился, – глухо прошептал Руслан, продолжая покрывать поцелуями ее живот. Аня промолчала. Впервые за долгое время она не могла сказать того же с той же искренностью и неподдельностью. Но Руслан и не ждал подобного. Его сразу же предупредили, что он уже не увидит прежнюю Аню – нежную, добрую и влюбленную. Он увидит лишь пустоту в глазах, отстраненность и возможно даже нежелание его присутствия рядом. Татьяна сказала, что ему придется очень постараться, чтобы добиться от нее хотя бы искренней счастливой улыбки. А чтобы он увидел прежнюю любовь в ее глазах – нужно действительно многое. И в первую очередь подарить эту любовь самому. Вот только Руслан сомневался – готов ли рискнуть. Да, возможно, это эгоистично с его стороны так поступать – просить всё и ничего не давать взамен. Но по-другому он не умел. Он всегда лишь брал то, что преподносили на блюдечке и никогда не считал нужным особо напрягаться. Но ведь ради Ани он старался с самого начала. Так неужели эти старания должны пройти впустую? Неужели он не может пойти на большее чем просто постараться, ради той, которая добилась от него ответа на свои чувства? – Поехали домой? – попросил Руслан, не понимая головы. Аня ожидала чего-то подобного. Вот только не знала, готова ли. Готова ли и дальше жертвовать собой? Готова терпеть и унижаться? Готова страдать и быть никем, пустым местом в жизни любимого человека? – Мне нужно подумать, – разрывая прикосновения, прошептала Аня. Они в тишине вернулись на виллу, где девушка тут же отправилась к себе отдыхать и размышлять. А Руслан отправился на кухню, где три женщины молча дожидались его появления. – Как все прошло? – с волнением спросила Наталья Дмитриевна. Руслан только неопределенно пожал плечами. – Она позволила коснуться себя? Обнять? – тут же засыпала мужчину профессиональными вопросами Татьяна. – Да, позволила. Только все равно боится. – Она не вас боится. А себя, – удивила его ответом мозгоправ. – Что? – Себя. Боится своих чувств, своих желаний, боится за ребенка. Она запуталась. – Разве не для того я вас нанял, чтобы вы помогли ей распутаться? – раздраженно спросил мужчина, хмуро глядя на Татьяну. – Это не так быстро, как вы думаете. Скажите спасибо за то, что ваша жена так добра и милосердна. Будь немного иначе и на подобные успехи ушли бы годы, – не менее недовольно ответила женщина. – Я лишь хочу, чтобы она не шарахалась от меня при каждом моем движении в ее сторону! – А вот это уже будет зависеть от вас. Все что могла сделать я – я сделала. Дальше вы действуете сами. Проявите терпение, заботу, внимание и осторожность. И ни в коем случае не торопите и не давите. Руслан только вздохнул и с задумчивым видом вышел из кухни. А затем и из дома. Он не собирался жить на вилле, предпочтя гостиницу. Не хотел торопиться и напрягать Аню своим слишком близким присутствием. Пусть она пока просто освоится с мыслью, что он рядом, ближе, чем был ранее. Аня согласилась вернуться домой, только после того, как прошла осмотр в клинике, где удовлетворенные состоянием ее здоровья и организма доктора позволили ей поехать в Россию. Все время полета девушка проспала, немного обессиленная сборами и дорогой. Казалось, что больше всех возвращению домой радовалась Наталья Дмитриевна. Она уже составила план того, что ей предстоит сделать в новом доме, который лишь совсем недавно Руслан обустроил к приезду жены. Это был такой же большой особняк за городом, вдали от остальных домов в поселке. Он был более светлым и уютным, не такой напыщенный и искусственный. А еще более безопасный. Там было в два раза больше охраны и защиты – Руслан хотел быть уверен на двести процентов в том, что его семье не будет угрожать ничто из того, что он мог предотвратить. За время, что Аня прожила за границей, Руслан более или менее завязал со всем криминалом и теневым бизнесом. Это не далось ему легко и без потерь. Он заплатил многие миллионы за то, чтобы безболезненно выйти из этой среды. Но расстаться с этим навсегда он не сможет никогда – такова уж особенность подобных дел. Именно поэтому было такое огромное количество охраны. Он многим перешел дорогу или не дал проложить собственный путь за свой счет, когда так резко и неожиданно для всех начал обрывать все ниточки, что связывали его с этим миром. И хотя та жестокая расправа, что он учинил в день, когда напали на его дом, не осталась незамеченной и многие стали откровенно избегать Султанова, и до этого не славившегося добрым нравом, все равно он предпочел прослыть параноиком, а не глупцом и наивным дураком. Аня к красивому новому дому отнеслась равнодушно. Как только она переступила порог, сразу же спросила где ее комната и ушла туда, оставив за спиной хмурого мужа. Ни новый дом, ни смена обстановки не изменили напряжения между супругами. Аня по-прежнему вздрагивала, когда Руслан прикасался к ней или подходил незаметно. И хоть она старалась одергивать себя каждый раз, все равно не всегда это получалось. Муж молчал и никак не высказывал своего волнения или недовольства, прекрасно понимая ее состояние. Он не хотел ее торопить. И все же его не меньше не радовало такое состояние Ани. Он скучал по ней, хотел прикасаться, целовать и засыпать рядом с ней. Но отчужденность жены не давала все это почувствовать. Тогда Руслан погрузился с головой в новый бизнес и дела. Опять приходил домой поздно и старался не попадаться Ане на глаза лишний раз. Но быть вдали от нее все время не мог, поэтому каждую ночь, как она засыпала, он приходил к ней в комнату, ложился рядом и несколько часов кряду смотрел на нее. Потом с сожалением уходил к себе. Но в один из наиболее загруженных дней он просто уснул рядом с женой, крепко прижимая к себе ее хрупкое тело. Ане снился кошмар. Ее держали, не давали убежать, не пускали и причиняли боль. Все ее тело было сковано страхом и чужими руками. Она не могла кричать, только плакать. Резко и неожиданно девушка вырвалась из сна. И тут же ощутила на себе крепкий, удушающий захват сильных рук. Она лежала в темноте, не могла пошевелиться и убежать. Не могла сообразить, что и как. Отголоски страха от кошмара перемешались с реальностью. Она запаниковала и закричала, вырываясь из рук. Аня отбивалась от объятий, кричала и звала на помощь. А Руслан не мог понять, в чем дело. Он пытался сказать ей, что все в порядке, что он рядом и не причинит ей вреда. Но казалось, что его не слышат. Тогда он просто отпустил ее и резко поднялся с кровати, включая свет. Только когда девушка поняла, кто был рядом, перестала кричать и пытаться выбежать из комнаты. Она просто плакала и смотрела на ничего не понимающего мужа. – Мне кошмар приснился, – испытывая вину, начала оправдываться Аня. – Похоже, что твой самый страшный кошмар это я, – ответил Руслан, устало проводя рукой по лицу. Он сделал шаг в сторону двери, возле которой стояла Аня, чтобы уйти. Но ту же остановился, заметив, как подобралась девушка. Он горько усмехнулся. – Я просто хочу выйти. Аня неловко отступила в сторону, все так же виновато глядя на Руслана мокрыми глазами. Она понимала, как это глупо и обидно. Но ничего с собой поделать не могла. Руслан вышел из комнаты, понимая, что у него нет больше сил и терпения смотреть, как он него шарахаются как от прокаженного. Его это раздражало и нервировало. Да, он во многом виноват. Но он хочет ей помочь! Хочет, чтобы она стала прежней! Он ведь не давил на нее, ничего не просил. Он просто ждал. Но ждать вечность не мог. Ему было больно понимать, что любимый человек смотрит на него со страхом, а порой и отвращением. И пусть все это не направленно именно на него, пусть это все подсознание девушки, от этого не легче. Руслан знал, что так же Аня ведет себя со всеми мужчина поблизости. Он даже нанял женщину-охранника специально для нее, чтобы она чувствовала себя комфортно, выезжая за пределы дома. Только все без толку. Все это давило на Руслана и не давало рационально мыслить. И единственный выход он увидел в том, чтобы еще больше погрязнуть в работе. Не видеть испуга в любимых глазах, не смотреть, как от него отодвигаются, стоит только сделать лишний шаг навстречу. Он стал пропадать на работе почти круглые сутки, забываясь в делах. Домой приходил только на пару часов поспать. А Аня воспринимала поведение Руслана по-своему. Она не подумала о том, что все это он делает ради нее. Она считала, что ему просто надоело ждать и стараться. И не могла винить его в этом. Понимала прекрасно, что ее психи, истерики и все такое прочее уже явно излишни. Понимала, что за это долгое время пора бы уже прийти в себя. Но вот взять себя в руки не могла. Татьяна уверяла ее, что все нормально, и даже лучше, чем у многих в такой ситуации. Вот только саму Аню это не успокаивало и не удовлетворяло. Сейчас, когда Руслан был рядом, она снова стала нуждаться в нем. Привыкла к тому, что видит его каждый день. И снова начала питать к нему прежние яркие чувства. Она видела, что он изменился ради нее. Видела, что стал спокойней, терпеливей, что в глазах уже не привычный холод, а тоска и грусть. А ей, любящей его, было трудно смотреть на это. Тем более что она понимала, что сама является причиной всего этого. В день совершеннолетия Ани Руслан устроил для жены праздник. К ней приехали подруги, Кот и Татьяна Игоревна. И впервые за долго время Аня улыбалась. Пусть и не была счастлива абсолютно, все равно ей было хорошо и спокойно рядом с близкими людьми. Вот только мужа в этот день рядом не было. Руслан посчитал лучшим не мешать Ане наслаждаться своим днем. – Как у вас дела? – спросила Лиза Аню, когда вечером они остались втроем с Катей в комнате девушки. – Не знаю, – вздохнула девушка в ответ. – Я запуталась. – Это нормально, – попыталась успокоить ее Катя. – Нет. Не нормально, – нахмурилась Аня, расхаживая по своей комнате из угла в угол. – Я скучаю по нему, – признала девушка. – Так в чем проблема? – Не могу перебороть себя. Это подсознательное. Стоит ему прикоснуться ко мне, как меня тут же бросает в дрожь. И я знаю, что это неправильно. Он заботится обо мне, старается не сделать лишнее движение, а я его боюсь! – с отчаянием воскликнула Аня. – Что мне делать? Подруги лишь невесело переглянулись. Они не знали. Никто не знал. Но все понимали, что нужно время. А ждать было тяжело – всем. Руслан сидел в офисе за компьютером, старательно пытаясь не уснуть и вникнуть в дела, когда зазвонил его мобильный. – Аня рожает, – сказала в трубку Наталья Дмитриевна. В одну секунду сон как рукой сняло. Он подскочил с кресла и вылетел из кабинета. Уже через полчаса был в больнице, куда привезли его жену. Дальше коридора его не пустили. Поэтому следующие четыре часа он как бешеный носился туда-сюда, ожидая новостей. Пиджак от костюма валялся в одном углу, галстук в другом. Серые глаза сверкали как у сумасшедшего, а волосы всклокочены от того, что он все время запускал в них пальцы. Никогда еще в жизни Руслан так не переживал. И напряжение отпустило его только когда вышла медсестра и сказала, что Аня с малышом уже у себя в палате. Мужчина даже не спросил, кто родился, а пулей полетел туда, куда указала молодая женщина. Перед дверью палаты, он остановился, пытаясь привести себя в порядок и успокоить дыхание. Он осторожно повернул ручку и тихо вошел. На кровати спала Аня, уставшая и измученная. А рядом с ней стояла высокая кроватка. Затаив дыхание, Руслан подошел к младенцу и посмотрел на него. Он был такой крошечный и хрупкий, что мужчина вмиг подумал о том, что не возьмет его в руки, пока тот не подрастет. Но даже в таком маленьком сморщенном личике можно было рассмотреть его точную копию. – Возьми, не бойся, – неожиданно раздался слабый голос Ани, которая уже с минуту наблюдала за нерешительностью на лице мужа. Руслан растерянно посмотрел на жену и снова перевел взгляд на младенца. Он пару раз сжал и разжал кулаки, пытаясь сбросить напряжение, и только после этого решился прикоснуться к маленькому свертку. В его руках ребенок стал еще меньше. Он нежно и осторожно прижал его к груди, чувствуя едва заметное шевеление под пеленками. А Аня смотрела на них и не верила тому, что видит в глазах Руслана. Любовь. Такую чистую и светлую, какую мечтала увидеть всегда. И не важно, что она направлена не на нее, а на их малыша. Не важно, что он ни разу не посмотрел на нее так, как смотрит на ребенка. Ей пока было достаточно знать, что он просто способен на это чувство. Способен дарить ее их общему ребенку. Достаточно было того, что они оба испытывают одно и то же. Руслан подошел к ее кровати и сел на край, не переставая смотреть на малыша. – Кто это? – спросил мужчина. – Мальчик, – чуть улыбнулась Аня. – Как ты хочешь назвать его? – касаясь пальцем пухлой щечки сына, произнес Руслан. – Матвей. – Мне нравится, – улыбнулся Руслан, все так же не отрывая зачарованных глаз от сына. – Как ты себя чувствуешь? – переводя тревожный взгляд на жену, спросил мужчина. – Устала, – ответила Аня. Ей было приятно, что муж за нее волновался. Было приятно, что он рядом сейчас. Было приятно чувствовать его рядом с собой с ребенком на руках. И она не боялась. Уже нет. Резко и неожиданно ее накрыло понимание того, что она боялась не его, не других мужчин, не их прикосновений. Да, был страх после того, что с ней сделали. Но только сейчас она поняла, что больше всего боялась за ребенка. Именно он был причиной того, что она так сильно пугалась. Она еще очень хорошо помнила, как едва не потеряла его. Помнила, что сама хотела убить. Ее грызла совесть за то, что она выбрала Руслана, а не малыша. И это обостренное чувство вины заставляло ее так сильно опекать его. Аня осознала, что все защитные рефлексы были направлены не на свою защиту, а на защиту сына под сердцем. И теперь, когда она дала ему жизнь, видит его на руках любимого мужчины, она успокоилась. Теперь его будет защищать отец, теперь она может сбросить с плеч этот тяжкий груз и расслабиться, зная, что Руслан никогда не даст в обиду своего сына. Аню накрыло такое облегчение, что на губах расцвела счастливая улыбка. Она с нежностью смотрела на своих мужчин и уверялась в том, что теперь все будет хорошо, что все наладиться и устаканится. Неожиданно для Руслана малыш стал хныкать. Мужчина растерялся и почти с ужасом посмотрел на Аню. – Что случилось?! – Он голодный, – объяснила девушка с улыбкой, забирая из рук мужа сына. Она прижала его к себе, поцеловала в лобик и стала наблюдать, как жадно малыш сосет грудь. Она с умилением смотрела на него, не отрывая взгляда, поэтому не видела, как смотрит на них Руслан. А если бы видела – не поверила бы тому, что именно было в глазах мужа. Любовь. И не столько к ребенку, сколько к ней. Она была такой сильной и такой чистой, что наверняка навернулись бы слезы на глаза. Но Аня не видела, а Руслан очень быстро взял себя в руки. Он все еще боялся этой любви, которая давила и подавляла его всего целиком. Боялся того, что подарит, а в ответ не получит ничего. Боялся делать то, что всегда делала Аня – отдавать, не требуя взамен ничего. Боялся, что будет страдать так, как страдала его девочка. И пусть это было эгоистично, но принять такое своеобразное наказание за все еще не был готов. Аня провела в больнице почти неделю. И когда возвращалась домой вместе с сыном на руках, была полностью уверена в том, что теперь все будет хорошо. Она окончательно поняла смысл своего страха и поняла, что ему пришел конец. Что она переборола его и готова начать все сначала. В доме, рядом с их спальнями Руслан сделал большую светлую детскую. Там было все, что нужно и не нужно. И это заставило Аню улыбаться, тем более что Наталья Дмитриевна поведала о том, что Руслан Сергеевич самолично все выбирал и покупал. Аня была счастлива, так полно и так абсолютно, что даже не верилось, что все может быть настолько хорошо. Матвей не доставлял ей никаких проблем – много спал и просыпался лишь для того, чтобы покушать. Заботы о малыше и привыкание к новому ритму жизни несколько обескуражили девушку. И только через несколько дней она поняла, что что-то не так. Причина была в Руслане. Муж по-прежнему почти все время пропадал на работе. А если был дома, то приходил только к сыну. Он купал его, укачивал на ночь и менял подгузники. Он делал все, что мог и старался как мог. И Аню это радовало. Вот только от нее он был по-прежнему далеко. Все это поначалу она списывала на то, что Руслан просто не заметил, что она пришла в порядок. Она не стала ничего говорить, просто показывала, что пришла в норму. Вместе с ним купала Матвея, прикасалась к нему как бы между делом, разговаривала, задавала вопросы и вела себя почти как раньше. Даже своим чувствам позволила выйти наружу – глаза светились любовью и ожиданием, радостью, когда он приходил и грустью, когда уходил. Но Руслан не замечал всего этого. Все свое внимание он уделял только ребенку, почти не смотрел на Аню и скупо разговаривал. Девушка не понимала в чем дело, а поэтому загрустила. Руслан действительно не заметил того, что Аня пришла в норму. Он по-прежнему много работал, почти не появлялся дома. А если и появлялся, то только для того, чтобы побыть с сыном. В своем ребенке он видел возможность быть ближе к его матери. Только сын позволял ему находиться рядом с любимой женщиной. Когда Аня не видела, он украдкой смотрел на нее, любовался ею. А еще видел, что она грустит. Он не замечал ни радости в глазах, когда приходил, ни улыбки на лице, потому что старался не смотреть на нее – боялся, что снова увидит страх. А еще потихоньку сходил с ума от того, какой стала его жена. Беременность и роды нисколько не испортили ее фигуру, не добавили полноты или некрасивости. Только женственности и соблазна. А когда мужчина смотрел на то, как Аня кормит Матвея – ему казалось, что он просто свихнется. Его мучил такой дикий голод, какого он не испытывал никогда прежде. То, как пухлая ладошка мальчика лежала на полной груди матери, то, как его губки обхватывали сосок, заставляло Руслана пулей вылетать из комнаты, чтобы не напугать Аню бешеным желанием в глазах. Как же ему хотелось сделать то же самое, что позволялось его сыну! Касаться рукой упругой плоти, обхватывать губами и языком напряженные вершины… Вот так они и ходили вокруг да около друг друга. Ни один не мог понять другого. Руслан по-прежнему был уверен в том, что Аня не готова к тому, чтобы сблизиться с ним. А девушка думала, что просто на просто стала не интересна мужу. Она не понимала, что он может не замечать того, что она показывает ему. А еще безумно расстраивалась от того, что Руслан старался как можно быстрей уйти из комнаты, когда она начинала кормить Матвея грудью. Она была уверена в том, что стала отвратительна ему после того, как родила. Иначе, почему она никогда не может поймать его взгляд в свою сторону? Почему он перестал рассматривать ее, как раньше? И снова ревность. Она прекрасно понимала, что за время ее отсутствия и беременности, родов и восстановления после них, Руслан не вел монашеский образ жизни. Понимала и снова плакала в подушку по ночам. А еще с ужасом понимала, что ревнует не только к его вниманию к другим женщинам. Она ревновала его и к сыну! К своему любимому малышу, своей радости и счастью! Ревнует дико и безумно! Ведь именно ему муж уделял все внимание и заботу, именно с ним он тихонько разговаривал и нежно касался его личика своими пальцами. И в этом она завидовала своему ребенку. Завидовала и ругала себя за это. Прошло два месяца после того, как Аня родила, но девушка по-прежнему не добилась внимания мужа к себе. И от этого она становилась все грустнее. А еще злее. Да, она злилась. Злилась так сильно и так страстно, что порой было трудно сдерживать себя. И предел ее злости наступил очень скоро. В один из дней, когда Аня спустилась на кухню позавтракать, она обратила внимание на прессу на столе. И как раньше она бы прошла мимо, если бы не фото мужа на первой полосе одного из журналов. И даже не оно привлекло внимание. Привлекла внимание женщина на фото рядом с ним, которую он обнимал за талию и улыбался ей. Сердце защемило от того, как больно было видеть это. Это было почти так же, как тогда в клубе на девичнике. Но сейчас это казалось более ужасным от того, что все это Руслан делал, имея официальную жену и делал так открыто. Это было явным пренебрежением к ней – откровенным и унижающим. Но это фото в журнале оказалось не самым ужасным за этот неудачный день. Настроение Ани было ниже нуля, и она решила развеяться прогулкой с сыном в саду. Но не успела девушка выйти из дома, как дверь открылась и в холл вплыла – иначе не скажешь – Кристина. Аня уже совершенно забыла о первой жене Руслана, а потому не радовалась ее приходу. И почему ее впустили? Что она опять здесь забыла? – Кого я вижу! – воскликнула патетично рыжеволосая красавица, насмешливо оглядывая Аню. – Я смотрю, ты здесь задержалась. – Не в пример тебе, – спокойно ответила Аня. В этот момент Наталья Дмитриевна принесла Матвея, которого одевала наверху. – Да-да, – протянула Кристина, хищно глядя на Аню, берущую на руки сына. – Смотрю, ты умней меня оказалась и не избавилась от ребенка. Аня не стала говорить о том, что едва не совершила подобной ошибки. Просто холодно посмотрела на женщину, прижимая к себе копошащийся сверток. Она заметила, как скривилась бывшая жена Руслана, глядя на малыша. И матери безумно не понравился этот взгляд. – И как, не жалеешь о том, что оставила это? – кивая головой на Матвея, спросила презрительно Кристина. – Матвей мой сын, а не «ЭТО», – холодно и жестко ответила девушка, крепче сжимая ребенка. – Зачем ты пришла? – Обсудить кое-что с бывшим муженьком, – хмыкнула женщина. – Его нет дома. Говори – я передам, – хмуро сказала Аня, желавшая как можно скорей избавиться от присутствия Кристины. – Он перестал мне платить отступные, – нагло сказала гостья, усаживаясь на диван и оглядывая остановку дома. – Я смотрю, Руслан хорошо постарался, свивая тебе гнездышко!? Голос молодой женщины был пропитан ядом и завистью. – Насколько я знаю, – начала Аня, не желая поддерживать «светскую» беседу, – срок, на который Руслан обязывался оплачивать твое существование, закончился. – Тогда я хотела бы обсудить его продление, – спокойно возразила Кристина. – Не буду же я бесплатно обслуживать Султанова. Хотя, – задумчиво протянула женщина, – за такого как он я готова платить сама. Аня сглотнула, сообразив, что сказала собеседница. – Что значит – обслуживать? – глухо спросила девушка, глядя на гостью с долей страха и шока. Рыжеволосая красавица откровенно рассмеялась, глядя на обескураженную Аню. – А то ты не знаешь! Аня не знала, что ответить. – Но как… – Легко, – хмыкнула Кристина. – Не думаешь же ты, – презрительно окинув ее взглядом с ног до головы, – что Руслан позариться на то, что представляешь собой ты? Ты и до родов то не блистала, а теперь… Женщина не знала, что задела самое больное. Не знала, как сильно обижала своими словами. Но ведь Аня и сама думала об этом. Вот только слышать это от соперницы было слишком унизительно. – Знаешь, не думаю, что то, что ты оставила ребенка, лучше того, что я от своего избавилась, – вставая с дивана и подходя к Ане, начала рассуждать Кристина, заглядывая в конверт и морща носик. – Итог один и тот же – в свое время я стала не нужна Султанову, а теперь и тебя постигла та же участь. За исключением того, что ты сохранила статус жены. И как? От этого легче? Улыбка женщины была пропитана язвительностью и превосходством. – Но в результате я еще и в выигрыше осталась, – довольно усмехнулась Кристина. Аня не знала, что сказать. Она уже однажды поверила тому, что наговорила ей эта женщина. И ни к чему хорошему это не привело. Так может она и сейчас пользуется положением, чтобы побольней ужалить ту, что заняла ее место? – Ты утверждаешь, что Руслан твой любовник? – стараясь взять себя в руки, спросила Аня. – Да. – А почему я должна тебе верить? Ты в прошлый раз сказала, что его жена, а оказалось, что нет. Так может, и сейчас лжешь? Кристина только улыбнулась, как показалось Ане – сочувственно. – Глупенькая дурочка. Зачем мне врать? Можно подумать, что этому мужчине не свойственно обманывать и изменять. Вот тут Кристина была права. Да, Руслану это было свойственно. Поэтому не верить словам этой женщины Аня не могла. – Ладно. Мне пора. Передавай мужу привет. И скажи, что я его жду. И Кристина ушла, оставляя за собой, как и в прошлый раз, пустоту и сомнения. Аня окончательно почувствовала себя разбитой и уставшей. Идти гулять уже не было ни сил, ни желания. Она попросила кухарку вынести сына на прогулку и пошла к себе. Она пыталась, всеми силами пыталась не плакать и не думать обо всем, что увидела и услышала сегодня. Все это время девушка предпочитала не встречаться с фактами измен мужа лицом к лицу. Но игнорировать подобное – журнал, приход его любовницы – было глупо. А что не было глупо? Ее любовь? Ее ревность? Казалось, что вся ее жизнь была одной сплошной глупостью. У Ани уже не было сил: сил ждать, просить, любить и не видеть взаимности. Она устала от пренебрежения, невнимания и нелюбви. Лишь один Матвей спасал ее от одиночества. Но его было так мало. Она хотела и любила Руслана. Ждала ответа на свои чувства. Вот только была уверена, что никогда не увидит его. Неужели она готова прожить вот так всю жизнь – рядом с ним и одновременно так далеко?! Да, готова! Уж лучше так, чем без него вообще. Но попытаться все изменить еще раз Аня все же решилась. Уже сегодня вечером она хотела поговорить с мужем и четко и ясно определить свое место в его жизни, чтобы дальше не испытывать ложной надежды. Если он скажет, что все будет как сейчас, то она просто примет это как должное. Да, будет тяжело и трудно. Но так она хотя бы перестанет строить иллюзии. А в другом случае все будет хорошо, на что девушка, честно признаться, уже не надеялась. Руслан вернулся домой очень поздно, поэтому удивился тому, что Аня ждала его в холе, расхаживая из угла в угол. Мало того, что она вообще его ждала, так еще и с явным нетерпением. Это раньше вот такое ее поведение было нормальным, но не сейчас. Поэтому он тут же напрягся. – Что случилось? – спросил мужчина, прерывая ее хождения по комнате. Аня чуть вздрогнула, испугавшись его тихого появления. – Почему ты думаешь, что что-то случилось? – останавливаясь перед ним, спросила девушка. Руслан сдвинул брови, заметив на лице Ани следы слез. Он невольно протянул руку и хотел коснуться ее, как резко остановил свой порыв. – Что? Противно? – язвительно спросила девушка, глядя на него с горечью. – Что? – не понял мужчина ее слов. Он еще больше нахмурился, замечая, что Аня зла, раздражена и напряжена. Он давно не видел столько эмоций сразу на ее личике и в глазах. Даже отвык от того, что она способна не только на грусть и испуг. – Прикасаться ко мне противно? – уточнила Аня. Мало того, что Руслан был обескуражен тем, что девушка решила с ним поговорить, так еще и не понимал сути этого разговора. – Что за бред? Объясни толком, что случилось, – раздраженно скидывая с плеч пальто, спросил мужчина, глядя на жену. Аня грустно усмехнулась. – А ты не понимаешь? Не видишь в чем дело? – Нет, – честно ответил Руслан, пожав плечами и стягивая галстук с шеи. – Сегодня сюда приходила Кристина. – И что она наговорила тебе в этот раз? – усаживаясь в кресло, недовольно спросил Руслан. – Она приходила за деньгами. – Срок выплат отступных закончился. – Она просила деньги за свои услуги, – объяснила Аня терпеливо, хотя внутри все негодовало от того, как спокойно Руслан говорил об этой женщине. – Какие услуги? – не понял мужчина, вопросительно глядя на девушку. – Тебе видней, – раздраженно ответила Аня, глядя на него гневно и даже презрительно. А Руслан, хоть убей, не понимал причину ее злости. – Когда ты перестанешь обращать внимание на бред, что она несет? Прошлый раз тебя ничему не научил? – стал раздражаться мужчина. Да, он хотел общаться со своей женой, хотел разговаривать. Но не на подобные темы, ни тем более в таком настроении. – А это тоже бред? – бросив ему на колени журнал, спросила Аня, стараясь держать себя в руках. Руслан хмуро посмотрел на девушку и взял в руки издание, переводя взгляд на обложку. – И что тебе не нравится? – спросил он, как ни в чем не бывало, глядя на Аню. – Ты издеваешься надо мной?! – вскрикнула Аня, снова начиная плакать. А он с все большим удивлением смотрел на нее, не понимая абсолютно ничего. Доктор предупреждал его о том, что возможна послеродовая депрессия, плюс последствия случившегося весной. Но сейчас ему казалось, что даже это не объяснение тому, что происходит с Аней. Но неожиданно Руслан присмотрелся к тому, что было в глазах девушки. Боль. Опять. Но, черт, он же вел себя как ангел! Что могло случиться такого, что в ее глазах опять все то же самое!? Потом он снова бросил взгляд на фото в журнале и резко до него дошел смысл того, что происходит. – Ты ревнуешь!? – удивленно воскликнул Руслан, не скрывая шока. – Нет! Не ревную! Мне просто больно! – яростно стирая с лица слезы, кричала Аня. А Руслан… засмеялся. Весело и счастливо, сверкая глазами. Теперь уже она смотрела на него в недоумении. – Ты читала статью? – спросил Руслан, почему-то довольно глядя на Аню. Девушка нахмурилась. Мужчина хмыкнул и, встав на ноги, протянул ей журнал. За целый день, что она тискала его в руках, она ни разу не обратила внимания на подзаголовок статьи. И сейчас мысленно обзывала себя дурой. «Влиятельный бизнесмен Султанов Руслан стал самым крупным спонсором на благотворительном вечере, организованном супругой мэра Татьяной Власовой» – гласил заголовок под фотографией, где ее муж обнимал эту самую супругу мэра. – А Кристина? – вскидывая глаза и уже с надеждой глядя на мужа, тихо спросила девушка. – Что она рассказала? – устало вздохнул Руслан. – Что ты спишь с ней. – И ты поверила? – А почему нет? – горько спросила Аня. Мужчине оставалось лишь поджать губы. Да, в этом плане он не был тем, кому можно было доверять, и сам это знал. – Я не спал ни с одной женщиной с той самой ночи, когда нашел тебя на полу в луже крови у себя в кабинете, – признался Руслан, подходя к бару и наливая себе выпить. Он не смотрел на Аню, когда говорил. Его взгляд был устремлен в те воспоминания, еще такие болезненные и горькие. А голос пропитан такой болью и тоской, какие трудно представить. – Я когда увидел тебя тогда, думал, что опоздал. Ты лежала на полу, бледная, вся в крови и синяках. Кожа была холодной, ты едва дышала. И я решил, что ты мертва. Я смотрел и не понимал, почему так больно. Смотрел и не верил в то, что вижу. Что не уберег, не защитил. Я кричал, долго и громко. Я плакал! – горько усмехнулся мужчина, все так же опустив голову и глядя в барную стойку. – Уже второй раз ты заставляла меня проливать слезы, на которые у меня никогда не находилось времени и слабости. А ты стала этой слабостью. Слабостью, которой я страшился и избегал. И мне это не нравилось никогда. Но когда я увидел тебя «мертвой», я готов был принять что угодно, лишь ты была жива. Только тогда я понял, как сильно люблю. Когда думал, что потерял навсегда. Аня слушала, не в силах сдержать слез от того, с какими чувствами и болью в голосе рассказывал все это Руслан, как была напряжена его спина. Слушала и плакала, то ли от сочувствия, то ли от счастья. – Я проклинал себя за то, что оставил тебя тогда. Проклинал свою похоть за то, что она толкнула меня в чужую кровать, тогда как ты находилась в руках этих скотов, – горечь из голоса мужчины исчезла, сменяясь злобой и яростью. – Я нашел их в ту же ночь. Нашел и собственными руками казнил. Они мучились так, как никто и никогда. Я постарался. Но это не отменяло того, что я был виноват больше них. Руслан повернулся и посмотрел, наконец, на безмолвно плачущую Аню. – Когда я пришел к тебе, а ты прогнала меня, я поклялся, что больше никогда не дам тебе повода сделать это еще раз. Я отпустил тебя, позволив уехать за границу. Надеялся, что ты придешь в себя, и мы сможем начать все сначала. Но когда спустя время ты вернулась домой, все осталось по-прежнему. Ты боялась меня, вздрагивала каждый раз, стоило мне коснуться тебя. Не разговаривала, отворачивалась и избегала. Я пробовал достучаться, был осторожным. Но все осталось как прежде. Тогда я просто загрузил себя работой. Чтобы не докучать тебе, чтобы не мучить себя. Не было других женщин. Ни разу с той самой ночи. Аня верила. Правда верила. Он смотрел ей в глаза и говорил правду, ту которую она так ждала и просила. Видела в серых омутах то самое чувство, которое уже отчаялась когда-либо увидеть. Он страдал. Пусть не так, как она, по-другому, но так же сильно. А она не замечала. Как и он не замечал того, что страдает она. Они смотрели друг на друга и просто видели то, что привыкли видеть. Она – отчужденность, холодность и невнимание. Он – страх и отвращение. И никто не видел того, что было на поверхности. А ведь достаточно было просто открыть глаза и внимательно вглядеться в лица друг друга. Они стояли и смотрели друг на друга, взглядами показывая свои души. По щекам девушки текли слезы, а в глазах мужчины стояла тоска. – Неужели ты не видел того, что я изменилась? Что пришла в себя? – с обидой в голосе спросила девушка. – Не видел. Потому что почти не смотрел – боялся, что снова увижу страх и отвращение к себе. Поэтому избегал тебя. Я уделял так много времени Матвею по большей части лишь для того, что только так мог быть рядом с тобой. Украдкой поглядывать на тебя, чтобы ты не замечала, – невесело усмехнулся Руслан. – Я думала, что ты избегаешь меня из-за того, что тебе надоело все это. Что я стала противна тебе, – говорила Аня, затаив дыхание в ожидании ответа. – Я избегал тебя только по тем причинам, что назвал. Ну и еще… – несколько замялся мужчина, отводя взгляд. – Что? – глухо спросила девушка, боясь услышать все-таки подтверждение своих слов и размышлений. – Потому что хотел, – ответил мужчина, поднимая взгляд и показывая Ане, что именно. Девушка даже задохнулась от того, что увидела. Огонь – яркий, сжигающий и сильный. ТАК он не смотрел на нее никогда! – Я наблюдал, как ты спускаешь с плеч халат, чтобы покормить Матвея, а в голове тут же возникали картинки того, как я сам буду делать это, чтобы так же как сын прижаться губами к твоей груди. Ты стала такой красивой после родов. Материнство украсило тебя так, как ничто другое не смогло бы. И это сводило меня с ума! Я смотрел и понимал, что не могу прикоснуться, заявить свои права. Аня слушала, а видя пламя желания, что все сильнее разгоралось в любимых глазах, понимала, как сильно ошибалась. Она-то действительно была уверена, что он избегает ее потому, что больше не интересуется ею как женщиной. А оказалось все наоборот. И это понимание окончательно затопило девушку счастьем и радостью. Больше ей ничего не нужно было. У нее все есть – любовь и желание мужа, здоровый сын и уверенность в том, что теперь все действительно будет хорошо. – Я приходил к тебе по ночам, – продолжал говорить Руслан, нежно глядя на нее и делая легкий шаг вперед. – Становился у кровати и несколько минут смотрел, впитывая в себя твой образ. Мужчина подошел к девушке и осторожно, почти невесомо коснулся костяшками пальцев ее щеки. Было чуднО видеть, что она не отшатывается и не вздрагивает от этого. Наоборот – прикрыла глаза и подалась навстречу его руке. – Ты так и осталась той девочкой, что свела меня с ума, танцуя на сцене. Я хотел тебя все так же сильно. Смотрел все так же жадно. И руки чесались от желания касаться и ласкать тебя. Но я сам себе поставил условие «без рук», как когда-то это сделала ты. И я только смотрел. Но тогда мне было легче. Тогда я еще не знал, как страстно ты отвечаешь на мои поцелуи, как млеешь под моими руками, как сладко стонешь, как громко кричишь и просишь «еще». От того, каким хриплым был голос Руслана, Аня невольно покрылась мурашками предвкушения. Его пальцы касались ее лица, а дыхание было так близко! Она даже боялась открыть глаза, чтобы не сгореть в том пламени, что наверняка сияет в его собственных. Все тело томилось по тому, о чем говорил мужчина. Дыхание сбивалось, и было все трудней выталкивать из легких воздух. – Тогда я смотрел и лишь представлял себе, как это будет. А сейчас, кода познал все это, но не имел права просить, а тем более требовать, я просто сходил с ума. Я почти не спал, чтобы не видеть тебя в эротических снах. Старался не смотреть в твою сторону, чтобы не выдать своим взглядом одолевающих меня желаний. И уж тем более я стал убегать, когда ты брала на руки сына и прикладывала к груди. Но я никогда, ни разу за все это время не был с другой. Я хотел только тебя. – А сейчас? – тихо спросила Аня, распахивая глаза и показывая ему собственное желание. – Ты даже не представляешь как, – хрипло прошептал Руслан. – Покажи. Черт, как же это было сладко стиснуть в руках любимую женщину и жадно прижаться к ее губам! Так долгожданно и так томительно, так страстно и так безумно нежно! Хотелось показать ей всю силу своей любви. Но он так долго был лишен физического контакта, что просто не мог сделать этого именно сейчас, в эту минуту. Силы воли хватало лишь на то, чтобы не порвать, а более или менее аккуратно снять с нее одежду. Не было долгих прелюдий и сносящих мозг ласк. Были только дикость, желание, сила и решительность. Они даже до дивана не дошли, опустившись на толстый ковер прямо там, где стояли. Сильными руками Руслан стискивал тело жены под собой, жадно и грубо лаская ее рот. Он убедился в том, что Аня хочет его и без дальнейших промедлений заполнил ее собой. Двойной громкий стон разнесся по комнате. Им обоим хватило лишь нескольких резких движений, чтобы дойти до грани и вместе шагнуть к ее краю. Руслан так и не выпустил Аню из объятий, беспрерывно касаясь ее тела и кожи, заново вспоминая любимые очертания и изгибы. Его лицо было в ее волосах, вдыхая их запах так близко и перебирая их пальцами. – Прости, что так быстро, – прошептал мужчина через несколько минут. – Я не смог дольше. Аня только довольно улыбнулась в ответ, приникая к его груди. – Еще вся ночь впереди, – прошептала девушка, целуя его колючий подбородок и глядя на него сверкающими глазами. – Нет. Еще вся жизнь впереди, – поправил ее Руслан, нежно улыбаясь. – Я так сильно люблю тебя. Девушка подалась вперед, прижимаясь губами к его рту, чтобы вдохнуть в себя эти слова и сохранить навсегда в своем дыхании, в своей крови и сердце. – Я люблю тебя, – тихонько прошептала Аня, оторвавшись от его губ. – Люби меня, – просил мужчина, обхватив ладонями ее лицо и заглядывая ей в глаза. – Люби всегда. Без этого я не смогу больше жить. А я буду любить тебя. – Всегда? – Еще дольше, – прошептал ей в губы Руслан, приникая к ним и вливая в поцелуй все свои чувства. Конец! (Продолжение следует…)