Сид рухнул на пол, будто мешок с камнями. Он застонал, веки дернулись, и он потерял сознание. Установилась напряженная тишина. Рефери сосчитал до десяти, подбежал к Чарли, вскинул его руку и объявил победителем. Толпа взорвалась приветственными криками. Многие восклицали, что ничего подобного еще не видели. Всего каких-то пять минут назад они насмехались над Чарли, а теперь хвалили за выдержку и точный выбор момента для удара.

Сида отнесли к столу, где дружки принялись возвращать его к жизни. Чарли сплюнул кровь, успевшую скопиться во рту. Восхищенные зрители быстро притащили ему стул, пинту портера, несколько чистых полотенец и воду. Смочив полотенце, Чарли вытер лицо. Подошел плотный человек в жилетке и рубашке с закатанными рукавами. В руке у него был потертый черный саквояж. Крепыш представился доктором Уоллесом. У Денни Куинна он исполнял обязанности парикмахера и врача. Уоллес промыл с мылом рану под глазом Чарли, после чего промокнул салфеткой, смоченной виски. Чарли поморщился. Увидев в руках цирюльника-медика иглу с ниткой, он спросил, что́ тот собирается делать.

– Рана у тебя глубокая, – пояснил Уоллес. – Если ее не заштопать, она будет долго заживать. Хуже того, еще и откроется, когда выйдешь на следующий поединок. – (Чарли кивнул, стараясь не дергаться, пока Уоллес зашивал рану.) – Потерпи еще немного, парень. Я хочу, чтобы у тебя все зажило без шрама. Физиономия у тебя приятная. Не будем доставлять дамам огорчение. – Сделав пять стежков, Уоллес оборвал и завязал узлом нить. – Хорошую трепку задал ты сопернику. Ударов такой точности я видел мало, а уж поединков я пересмотрел – будьте-нате. Швы я наложил – прямо загляденье. Вышивка, да и только. Мистер Куинн решил отблагодарить тебя тарелкой жареного мяса. Сейчас ее принесут. – Уоллес кивнул в сторону Сида, распластанного на столе. – Пойду попробую разбудить эту спящую красавицу. Старайся, чтобы на рану не попадала грязь.

Чарли поблагодарил врача и залпом осушил кружку пива. Ему тут же принесли другую вместе с огромной порцией жареной свинины. Чарли накинулся на мясо. Последнее время вся его еда состояла из хлеба с маргарином. Кто-то подал ему рубашку, которую Чарли надел, не став застегивать. Ему было слишком жарко. Зрители, поставившие на него и получившие деньги, подходили к нему, желая высказать свое восхищение.

– За время вашего поединка перевес менялся дважды, – сказал Чарли один из зрителей, радостно взъерошив ему волосы. – Но я сразу поставил на тебя и выиграл кучу денег! У тебя большое будущее, парень.

Мужчина был настолько счастлив, что поделился с Чарли выигранными деньгами, дав два шиллинга. Чарли убрал деньги и довольно улыбнулся. Поединок прошел так, как Чарли и надеялся: он произвел впечатление. Чарли откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Возбуждение, сопровождавшее поединок, прошло. Навалилась усталость. Чарли глубоко вдохнул, наполняя легкие спертым воздухом. Как и любое заведение подобного рода, «Тадж-Махал» густо пропах мужчинами и тем, что их сопровождало: пивом, пролитым на пол, по́том, табачным дымом, сочным жареным мясом и… Запах духов был явно не мужским. Откуда они здесь? Чарли открыл глаза, желая увидеть источник запаха.

Перед ним стояла хорошенькая рыжеватая блондинка. На ней был кружевной розовый корсет, белая юбочка с оборками, и больше ничего. Длинные волосы скручены в узел, но несколько прядок вились у щек. Чарли заметил, что глаза у девицы карие, приятного, теплого оттенка, кожа вся в веснушках, а улыбается она очень даже мило. Он так и прилип взглядом к ее обнаженным рукам и выпирающей из корсета веснушчатой груди. Он никогда еще не видел женского тела, столь мало обремененного одеждой.

– Мистер Куинн сказал, что со мной тебе будет веселее, – улыбнулась девица. – Меня зовут Люси.

Чарли потерял дар речи. Боже, до чего же хорошенькая девчонка! Ее кружевной корсет был надет на голое тело.

– Мне что, уйти? – хмурясь, спросила она. – Позвать тебе другую?

– Нет! – возразил Чарли, у которого прорезался голос. – Ни в коем случае. Ты это… садись. Ты извини… язык плохо ворочается. Поединок выжимает из парня все.

Чарли вдруг почувствовал, что его усталость исчезла.

– Я не видела поединка. Ден не пускает нас вниз, пока все не закончится. Говорит, мы лишь отвлекаем внимание зрителей и мешаем ставкам. Но я слышала, что ты потрясающе нокаутировал противника!

Значит, Люси – одна из девиц Денни. Чарли вновь потерял дар речи. Он не знал, о чем говорить, но сознавал: нужно что-то сказать. Ему очень хотелось задержать Люси, поболтать с ней и поглазеть на нее. Да и другие парни пусть увидят его с этой девчонкой. Чарли заговорил о поединке, потом рассказал о Сиде Мэлоуне и о том, как сестра сломала этому задире нос. Люси смеялась и не уходила. Наоборот, она наклонилась к нему, показывая то, что мешали разглядеть кружева корсета.

Чарли поднял голову, когда ему на спину легла чья-то рука. Перед ним стоял поджарый человек в шикарном пиджаке. Это был Куинн. Чарли отодвинул стул, намереваясь встать, но Куинн велел ему сидеть.

– Ты хорошо поработал парень, – сказал он. – Не ожидал. Ставки не понижались. Мне понравилось. Хочу тебя взять. Пусть рана под глазом заживет, и ты войдешь в круг моих бойцов. Согласен?

– Да, сэр. Спасибо, мистер Куинн.

– Условия у меня щедрые, – продолжал Куинн, обводя цепким взглядом зал. – Будешь получать за каждую победу плюс отчисления от выручки за вечер. А теперь слушай, Чарли. Боец ты способный, и другие захотят тебя переманить. Но я хочу, чтобы ты работал только у меня, и я сделаю так, что ты об этом не пожалеешь.

Куинн достал из кармана пачку денег, вытащил пятифунтовую банкноту и протянул Чарли. Чарли принялся благодарить, однако Куинн поднял руки, показывая, что это излишне.

– Если поединок тебя не вымотал, наша красотка Люси к твоим услугам. Она приготовит тебе горячую ванну. Приготовишь, малышка? А если будешь ласков с ней, думаю, она попотчует тебя еще кое-чем.

Прежде чем густо покрасневший Чарли успел вымолвить хоть слово, Куинн отошел. Хозяин заметил одну из своих девиц праздно сидящей и направился к ней.

– Найди мужчину и поднимайся наверх! – услышал Чарли его крик. – Что, по-твоему, у нас сегодня? Церковное чаепитие?

Люси обняла Чарли за талию и притянула к себе. У него заколотилось сердце.

– Знаешь, Чарли, ты явно приглянулся хозяину. Давно не видела, чтобы Денни Куинн так легко расставался с пятью фунтами.

Чарли не верилось в свою удачу. Придя сюда, он мечтал, чтобы Куинн просто взял его к себе. А теперь у него было пять фунтов, два шиллинга и обещание новых заработков. И Люси. У него была Люси. Сейчас они поднимутся наверх, и она позволит снять с себя корсет и вдоволь насмотреться на нее. Он сможет ее поцеловать. Она не будет противиться, когда он снимет с нее юбку, ляжет рядом… и все остальное.

Чарли нервничал. Парни на Монтегю-стрит любили бахвалиться своими походами к четырехпенсовым шлюхам. Чарли тоже хвастался, но на самом деле все его отношения с женщинами ограничивались Бриджит, подругой сестры, которую он несколько раз поцеловал и потрогал за маленькие грудки. Он залпом допил пиво. Это была третья кружка. Еще четыре – и он по-настоящему осмелеет для мужских подвигов.

– Идем, – шепнула Люси, беря его за руку.

Она повела Чарли на второй этаж, где был узкий коридор с дверями по обеим сторонам. Остановившись возле одной из них, Люси прижала его к себе и стала целовать, водя руками по волосам. Ее руки быстро опустились вниз, к ягодицам. Люси мяла ему ягодицы, словно месила тесто, еще крепче прижимая Чарли к себе.

– Ты хочешь ванну сейчас или потом? – спросила она, перемещая руки к его ширинке.

– Какую ванну? – прохрипел Чарли.

Он заставлял себя думать о Денни Куинне, пятифунтовой бумажке в кармане. О чем угодно, только бы увести разум от рук Люси. Если он этого не сделает, то не дотерпит до постели Люси. К счастью для Чарли, она полезла в корсет за ключом. Хихикая, Люси открыла дверь и втащила Чарли внутрь. На ее кровати с мягкой периной, в ее нежных веснушчатых руках Чарли Финнеган нашел совершенно новый способ временно забыть о тяготах жизни.