- Да какая теперь разница, – Алис уже не мог сдержать слез и тихо заплакал. Казалось, что только этому странному старику он может высказать все. – Я уже давно не чувствую его. Если он чудом жив, я все равно умру завтра на радость толпе.

- Глупости говоришь! Глупости, – старик начал гладить омегу по спине, успокаивая. – Только богам известно, что произойдет завтра. К тому же, ничего в этой жизни случайно не происходит. И я не зря захотел и смог к тебе пробраться. Проживешь столько же, а уже потом будешь решать есть разница или нет.

- Зачем вы это делаете? Я же проклят.

- Знаешь, богами или демонами дан тебе этот дар, но я не вижу в тебе убийцу. К тому же, зачем такому жестокому человеку продавать такие замечательные травы, благодаря которым никто не болеет и не умирает, – старик взял в руки глиняную миску с бульоном и подал Алису. Несмотря на душащие его слезы, травник поблагодарил и начал потихоньку пить бульон. Старик заулыбался, глядя на него и продолжил: - Если бы не ты, то мои внуки, дети были мертвы, а я сам не сидел тут.

- Что? – Алис удивленно поднял глаза на старика.

- Я говорю, что померли бы мы тут все. Лекарь у нас хороший, конечно, но даже человек с золотыми руками не может сделать хорошее лекарство из бурьяна. И, в отличии от этих тупоголовых альф, я вижу и знаю, что волки не утаскивают людей, а дети всегда возвращаются из леса. Но, к сожалению, в этом мире правит грубая сила необразованных людей.

- Я думал, что меня все ненавидят.

- Ну, боятся почти все, а вот ненавидят немногие. До того, как наш Староста не начал распускать про тебя слухи, о тебе даже базарные старики не болтали. Но кому-то в этом мире всего слишком мало, – старик вздохнул и забрал у Алиса миску, а затем подал густой отвар из трав. Травник решил, что больше в него ничего не полезет, но от отвара стало легче. – Из твоих трав сделано, чувствуешь?

Алис посмотрел на чашку и улыбнулся.

- Да, чувствую. Тут верешки и тонконожки. Снимают жар и успокаивают.

- Да, именно так, – старик улыбнулся и с гордостью выпятил грудь, словно он собственноручно собирал все эти травы. – И не только ты чувствуешь. К сожалению, нормальных людей никто не слушает, ведь почти все они омеги, не смеющие перечить своим альфам. А те, в свою очередь, боятся за своих омег и тешат себя мыслью, что, слушая старосту, защищают свою семью. Они все слишком слабы, чтобы здраво головой думать. Они не могут ничем управлять, и от этого им страшно. Вот и скинули они на тебя все грехи, искренне веря, что это спасет их и оградит от бед, которыми они не могут управлять. Вот так вот.

- Но как же так?

- Потому что люди запутались. Как те, что жили в Вершках. Нехорошие слухи ходили об этой деревне. Слишком много они убивали и жгли леса, чтобы сеять зерно, а не тратиться и покупать его у других. Вот лес их и наказал. Ведь он не только балует своих детей. Но это все равно не правильно, ведь божество не должно только карать, верно?

- Верно… - Алис сделал последний глоток и начал чувствовать сильную сонливость.

В полдень на главной площади собрался почти весь город. Всем было интересно посмотреть на казнь проклятого травника. Среди людей царило разное настроение. Кто-то с нетерпеньем ждал суда, кто-то пришел насильно, не желая видеть эту страшную расправу. Когда на площади появился травник, закованный в цепи, толпа заревела. Рядом с ним шел Гарлен и с гордостью смотрел на собравшихся. Если все пройдет как надо, то его план полностью воплотится в жизнь. Пройдя через всю толпу, они встали у двух столбов, под которыми были приготовлены дрова, политые маслом. Даже природа затаила дыхание, ожидая, что будет. Вьюга закончилась, и ей на смену пришел мягкий снег, медленно летящий с небес на эту землю, погрязшую в пороке.

- Братья мои! – закричал Гарлен, когда они остановились. Толпа выкрикивала приветствия в ответ. – Сегодня настал день нашего освобождении от гнета проклятого травника, который насылал на нас беды и крал наших детей в лесах! Сегодня совершится суд и воцарится мир на нашей земле!

Толпа радостно заревела в ответ. Алис старался отвлечься от происходящего. Он делал как в детстве, отключал свое сознание и бездумно наблюдал за тем, что происходит. Лекарство, которое ему дал старик, уняло жар, и теперь он мог хотя бы ходить. Обернувшись к толпе, он безжизненным взглядом обвел площадь, заполненную людьми. Откуда в них столько злобы и ненависти? Неужели их такими создали боги? Но ведь… ведь в этом мире было столько прекрасного. Почему же они не видят этого? Алис подумал, что их взгляд настолько затуманен, что они просто не могут ничего увидеть. Они как капризные дети, которые закрыли маленькими ладошками уши и не желают слышать поучения старших. От этой мысли стало очень грустно.

С рождения ему были знакомы эти лица. Искаженные злостью, безумно глядящие на него, причиняющие ему только боль. Сколько раз он уже это видел? Тысячи. В каждом городе они были и ревностно следили за каждым его шагом, как сейчас. Алис закрыл глаза и глубоко вздохнул. Может сегодня он сможет наконец получить свободу и уйти из этого жестокого мира. Не только он. Его малыш тоже никогда не познает весь тот ужас, что пережил его папа. Алис искренне верил, что не родившийся ребенок, не запятнанный этим миром, всенепременно станет ангелом или хранителем. Алису подумалось, что он наконец узнает, что такое покой. Внезапно его передернуло.

Ведь он уже знал. Покой рядом с ним. На глазах выступили слезы и он опустил голову, под улюлюканье толпы. Он показал ему, что и на земле может быть рай, что не всегда бывает больно и плохо. Алис проклинал эти мысли, которые будоражили все его сознание и не давали спокойно смириться с происходящим.

- А теперь, ведите пленника! – Алиса грубо развернули лицом к столбам, и он с ужасом увидел, что к месту казни вели Хелмота. Встретившись взглядом с травником, воин остановился, но его толкнули в спину. Хелмот пытался вырваться, но двое крепких мужчин не давали ему и шанса на побег. Его подвели к столбам и приковали тяжелыми наручниками.

Алис не мог отвести взгляд от любимого и родного лица. Хелмот смотрел на него, виновато нахмурив брови, и травник понимал, о чем тот думал. Им не нужно было переговариваться, чтобы понять, что каждый из них чувствовал. Дрожа всем телом, он заставил себя улыбнуться и тепло посмотреть на любимого, всем видом показывая, что не держит на него зла. Хелмот рванулся было вперед, но его удерживали цепи. По щекам текли слезы, но Алис продолжал тепло улыбаться, умоляя Хелмота прекратить терзать себя. Верно сказал старик, случайно ничего не происходит и не им судить. Толпа не унималась и этот рев со всех сторон давил на Алиса.

- Этот человек предал свой город и стал слугой проклятого лесного колдуна! – толпа дружно заревела в ответ.- А что мы делаем с предателями?

- Сжечь его! – закричал кто-то в толпе и люди начали вторить ему: - Сжечь! Сжечь!

- Это все из-за тебя, – Алис вздрогнул, когда стоявший за спиной Гарлен наклонил голову и начал шептать ему на ухо. – Он умрет, а ты умрешь следом за ним. Он будет кричать и мучиться, пока его плоть будет плавиться, оголяя кости. А потом по площади разнесется сладковатый аромат жаренного мяса, – травника передернуло от ужаса. Хелмот заметил, как изменилось лицо возлюбленного, и что-то кричал, но травник его не слышал. – Поверь, ему будет невыносимо больно. Но ты можешь избежать этой судьбы. Если только ты станешь моим и будешь беспрекословно мне подчиняться до конца наших дней. А еще, я не убью сына и ты сможешь увидеть, как он будет расти. Выбирай: сгореть на костре, как преступник, или же быть со мной?