- Подожди папа, - сказал малыш. " Мой солдатик остался там в углу. Я не могу

бросить  его. И он понял, что нет смысла говорить ребенку, что он купит ему миллионы солдатиков, тысячи игрушек, новых, веселых, красивых. Он понял, что возможно этот самый, старый деревянный солдатик, олицетворял для этого, уже столь дорогого ему существа, всю недолгую его жизнь, весь мир игрушек. Дарил ему счастье, и поддерживал, когда его бросили здесь, на произвол судьбы.

         И до его сознания, столько лет, погруженного в темноту и безразличие, дошло ради чего он может и хочет жить. И в тот момент у него появилась мечта. Столь светлая и столь ясная, что он удивился всей простоте жизни. Можно жить ради кого то, ради того, чтобы сделать кого то счастливым. Этого малыша. Он сделает для него все, вложит в него свою частицу, свое сердце, и тогда он никогда не умрет. Он будет жить в нем, в этом существо, которое успело так настрадаться в столь юные годы.

- Мы возьмем твоего друга, починим и отмоем, - прошептал он на ушко мальчику. И он будет у нас красивее всех игрушек на свете."

И долго еще  отдавались на тротуаре шаги высокого человека, прижимавшего к груди ребенка, как нечто, посланное ему свыше.