— Садись. Я разберусь с Дериком.
— Эриком.
— Ну да.
Парень был настолько поглощен рассматриванием вмятины, что не заметил и не услышал, как Наоми попрощалась с ним, извинившись за меня. Научить бы его тому, что не хорошо игнорировать искренность дам, но Наоми не одобрит моих методов, поэтому, возможно, если мы как-нибудь встретимся с Эриком без лишних свидетелей, я преподам ему урок.
— Эй, — я небрежно окликнул парня, доставая из заднего кармана брюк бумажник.
— Чего тебе? — рыкнул он на меня.
— Прости за тачку, — я вытянул пятьсот баксов и протянул их Эрику. — Держи. Этого хватит на ремонт.
— Ты смеешься надо мной?! — воу, не знал, что парни умеют пищать. У него получилось лучше, чем у любой девчонки. — Эта машина стоит дороже твоей жизни, придурок! Я подам на тебя в суд, и ты не отмажешься.
Вот как.
— Значит, деньги ты не возьмешь? — уточнил я.
— Засунь их себе в задницу, кретин, — выплюнув эти слова, Эрик ткнул в меня пальцем. Ярость, от которой его смазливое лицо побагровело, была невероятно забавной.
У сопляка редкое сочетание храбрости и тупости. Хотелось врезать ему хорошенько, но это будет равносильно тому, если я ударю щенка. Ниже моего достоинства драться с недалеким студентом. Тем более не при Наоми, которая и так не в восторге оттого, что я испортил «Porsche».
— Как скажешь, — совладав с эмоциями, я убрал бумажник и развернулся на сто восемьдесят градусов от парня.
— Тебя размажут в суде! — крикнул Эрик мне вслед.
Лучше ему не знать, сколько раз я слышал подобные угрозы в свой адрес.
— Ага. Удачи, Дерил! — я отсалютовал ему, открывая дверцу внедорожника.
С улыбкой победителя я устроился на водительском сидении и наблюдал, как несчастный рассыпается, запыхается, обзывая меня всеми известными ему нелестными прилагательными и существительными.