Кофе. Сраный кофе с привкусом молочной смеси.

Я чуть не убил сына. Четырехмесячному младенцу в жизни только кофе с молоком не хватает.

Во вторую бутылочку насыпаю точно две ложки смеси и ставлю в нагреватель. А с первой поступаю немного эгоистично: смирившись со вкусом, выливаю жижу в чашку и за несколько глотков выпиваю. Кофеин — главное.

Теодор жадно пьет свое молоко, не сводя своих огромных внимательных глазок с меня, и я устало улыбаюсь, целуя его в лоб, стараясь не мешать ему кушать.

Я очень хорошо помню тот день, когда моя младшая сестра появилась в нашем доме. Улыбчивая, такая забавная в своем кукольно-розовом платье. Карие глаза сияли, а темные волосы только пробивались на маленькой головке. Её, зачем-то, обстригли налысо, и мама повязывала ей красивые банты на поясе. Я искренне полюбил её, и до сих пор обожаю, хоть она и доставляет много проблем…

Поэтому я не испугался, когда Лейла явилась и сказала, что у нас будет ребенок. Растерялся, но не более. Не обрадовался, но принял. Я хотел этого ребенка. Возможно, в силу возраста, социального статуса и рисков, но хотел и не жалею об этом.

— Ты у меня очень хороший, Теодор. Папа любит тебя. Как умеет, но любит, очень. Нам просто нужна няня, и мы не пропадём.

Я так хочу спать, но перебарываю себя, укутывая сытого сына в одеяло и располагая на своем плече, прикрытом полотенцем. Теперь я в курсе, и всегда начеку.

Он мой, такой крохотный и беззащитный, та странная леди ведь действительно была права, он не может без меня, он безоговорочно любит меня всем своим существом.

Я две недели не появлялся на работе, когда Теодор только родился. Был с ним каждую минуту, следил за маленьким человечком и готов был разнести к чертям всю больницу, понимая, что в нём так много химии, что он не может без всех этих медицинских проводов и трубок, а самый крохотный подгузник, что я смог найти, закрывает все его тело. Что он на грани жизни и смерти.

— Ты станешь старше, и мы обязательно каждый год будет летать во Флориду, в Мир Дисней. Объездим все достопримечательности Штатов. И я научу тебя рыбачить, как твой дедушка учил меня. А когда подрастёшь еще немного — я покажу тебе мир, — малыш смешно зевает, и я продолжаю кружить по комнате, пока он совсем не уснёт. — Спи крепко, Теодор. Набирайся сил, завтра нас ждет очередная порция потенциальных нянь, а потом мы поедем в гости.

Я не помню, как именно оказываюсь в собственной постели, но я очень благодарен сыну, что он дал мне поспать до самого утра.

***

— Здравствуй, сынок, — мама целует меня в щеки, запустив в дом, и тут же забирает переноску с Теодором. — У нас сегодня незапланированная небольшая вечеринка.

— Много гостей?

— К Миа приехали подружки, а ко мне Элена. Наш дедушка на деловой встрече, но он скоро вернется.

— Я хочу кофе, мам.

— Мой бедный мальчик, — мама ухмыляется, оценив мои страдания, и кивает в сторону кухни. — Там должна быть Гретхен. Попроси, она принесет тебе перекусить. Мы возле бассейна.

Эта девушка, Гретхен, она пугает меня. Она всегда так смотрит на меня своими влюбленными глазами, будто еще мгновение, и я схвачу её и страстно поцелую, а она, по законам жанра, вцепится мне в шею, согнув ножку.

Но, если уж честно, я уже согласен и на Гретхен, если бы это не имело последствий.

Давай, Грей. Вызови себе красивую, подтянутую, дорогостоящую элитную проститутку, скатись в гребаное дно.

— Мистер Грей, — Гретхен кашляет, чтобы привлечь мое внимание, и я прихожу в себя, отрываясь от стены. — Я подам вам большой латте и два кусочка пирога? Обед будет часа через два. Чтобы вы дотерпели.

— Спасибо, — вежливо киваю, и девушка отворачивается, принимаясь за кофе, а я впервые в своей чертовой жизни пялюсь на бедра прислуги.

Надо позвонить братцу. Мне нужна девушка, а он точно знает, где они водятся. И почему нет мужского обозначения «шлюхи»? Я бы так и записал в телефон Элиота.

— Добрый день, Элена.

— Привет, дорогой, — женщина машет мне своими солнечными очками, не отрываясь от моего сына, и я устало улыбаюсь. Она потрясающая женщина, и я говорю не о восхитительной для её возраста внешности, а о ней как о человеке. Она сильно повлияла на меня, когда я был подростком. Стала другом, которого мне так не хватало. Сама или по просьбе мамы, я не знаю. Но я очень ей благодарен. Элена единственная поддержала меня, когда я бросил Гарвард и решил начать собственное дело. Она нашла для меня деньги, когда отец заморозил мой трастовый фонд.

И она, в отличие от родителей, однажды собрала нас с Элиотом в каминной, и рассказала, что такое презервативы и зппп. Отец долго смеялся, а мама злилась, крича, что её детки слишком маленькие для этого. Элиоту было семнадцать, мне пятнадцать. Миа было двенадцать, когда Элена беседовала с ней о девчачьих штучках и подростковом возрасте, но за это уже мама была ей благодарна.

— Бабушка Элена.

— Я тебя ударю, — средний палец с изящным маникюром и несколькими тонкими кольцами возвышается над шезлонгом, и я усмеюсь, опускаясь на соседний лежак. Лишь бы не уснуть…

— Кристиан, твой кофе, — мама легко толкает меня в плечо, и я разлепляю глаза. — Ты задремал на пятнадцать минут. Хочешь, поднимись в спальню?

— Нет, нет. Кофе и перекусить, — потягиваюсь, осматриваясь, и замечаю на другой стороне бассейна двух девушек. Подружки Миа, не помню их имен, но ту рыжую я трахал на прошлый день рождения сестры. А блондинок я просто не переношу. Не знаю, не нравятся.

Не то, о чем нужно вспоминать сейчас.

— Кристиан! — хрупкий ураган налетает на меня, и я крепко сжимаю сестру в руках, щекоча. — Я скучала, тебя так давно не было видно!

— Я теперь взрослый, если ты не забыла, — киваю в сторону Теодора, и Миа улыбается, вставая с меня.

— Жаль, что ты не девочка, Теодор, — сестра забирает племянника с рук Элены и много-много целует, прижимая его к себе. А я очень рад, что это не девочка. Очень сильно. — Пошли к нам, Кристиан. Оставь маму с Эленой, ты украл её почти на два месяца, но теперь она свободна.

Если рыжая не обижается, что я не перезвонил, то у кого-то сегодня будет секс.

— Только не грузите меня девчачьим мусором.

— Обещаю! Сэм и Ким, если ты забыл, — сестра пихает меня, и я крепко хватаю её за руки, делая вид, будто скину в бассейн, отчего она верещит. — Оставь только место Ане. Она сейчас выйдет.

Сбрасываю футболку и чуть спускаю шорты, на всякий случай. Чертов очевидный мужской организм. Но эта Сэм не была настолько хороша, чтобы до сих пор помнить.

— Миа, ты сущий дьявол!

— Но ты меня любишь, — сестра смеется, обнимая третью подругу, и я приподнимаюсь со своего места, желая рассмотреть потенциальную жертву.

О, чёрт возьми, да!

Отличная фигура, которую я без стыда рассматриваю, прикрытая крохотным купальником, одолженым у моей сестры. Аккуратные бедра и небольшая грудь. Шатенка с пухлыми губами… О, я бы нашел применение её губам… Грей, твою мать, как подросток!

— Ана, это Кристиан, мой брат. Не обижай Ану, Кристиан, — сестра угрожает мне кулачком, и я примирительно поднимаю руки вверх. Я её не обижу. Лишь подарю неземное удовольствие…