Тейлор — бывший военный и способен водить все, от мотоцикла до танка «Шерман». Ваша машина не представляет для него угрозы.
И, пожалуйста, не называйте себя «женщиной, которую я время от времени трахаю», так как, честно говоря, это меня безумно ЗЛИТ, и Вам не понравится иметь со мной дело, когда я зол.
Кристиан Грей,
Генеральный директор холдинга «Грей энтерпрайзес»
Вхожу в свой номер, на столе записка.
Кристиан, я уехала в Сиэтл, по делам. Не волнуйся, у меня все в порядке.
Элена
Черт подери, она определенно куда-то вляпалась! Телефон снова жужжит, я читаю ее е-meil.
От: Анастейша Стил
Тема: Сам осторожнее!
Дата: 26.05.2011,23:57
Кому: Кристиан Грей
Уважаемый господин Грей!
Не уверена, что Вы мне вообще нравитесь, особенно сейчас.
Ана
Что уже не так? Ох, Анастейша, с вами, женщинами, одни проблемы. Нервно провожу пальцами по волосам, взъерошивая их еще больше. Вздыхаю, пишу ответ.
От: Кристиан Грей
Тема: Сам осторожнее!
Дата: 27.05.2011,00:03
Кому: Анастейша Стил
Почему я тебе не нравлюсь?
Кристиан Грей,
Генеральный директор холдинга «Грей энтерпрайзес»
Она пару минут не отвечает. Что же она пишет?
От: Анастейша Стил
Тема: Сам осторожнее!
Дата: 26.05.2011,00:09
Кому: Кристиан Грей
Потому, что ты никогда не остаешься со мной.
И на это она потратила шесть минут? Господи, ну она же говорила, что все в порядке, когда я уезжал. Да я никогда не оставался у своих саб, тем более, у них дома. Элена, тебе определенно придется подождать. Снова зову Тейлора, который неизменно сидит в соседней комнате, полностью готовый.
— Тейлор, мы едем к мисс Стил. — он молча кивает и выходит из номера забрать машину. Почему она раскрывается только тогда, когда пишет по почте? Неужели она боится говорить со мной напрямую? Я хочу, чтобы между нами было абсолютное взаимопонимание, или мы ни к чему ни придем. Снова сажусь в машину, снова очерчиваю этот городок взглядом. Ночной Портленд горит огнями, будто бы никто и не ложился спать. По улицам снуют случайные прохожие, которые либо возвращаются с работы в такое позднее время, либо просто гуляющие.пары или одиночки. у всех свои дела, а я еду к своей не-совсем-сабе, которую я сегодня впервые отшлепал. Никогда не думал, что стану ночью приезжать к какой-нибудь женщине, если не ради секса. Машина останавливается, я вхожу в дом Анастейши без стука, совсем забыв о Каване.
— Какого хрена ты тут делаешь? — надрывно орет подруга Анастейши, направив на меня свой грозный взгляд. Да, с ней лучше не связываться.
— Я к Анастейше. Можно я пройду? — говорю я особенно тихо на фоне ее крика.
— Нет, не можешь! — кричит и рычит она. Как ей только удается?
— Я не понял, что-то не так, Кэтрин? — говорю я, намеренно выделяя ее имя. Ее это бесит, и она продолжает кричать.
— Что ты с ней сотворил на этот раз? — она вопросительно поднимает брови, грозит мне пальцем.
— Что случилось, Кавана. — уже рычу я, хотя и не так громко, как она.
— С тех пор, как вы встретились, она все время плачет! — вносит ясность она. Вот черт, ну ведь все же было в порядке. Что случилось? Почему она плачет? Отпихиваю Кавану, спокойно иду к комнате Анастейши.
— Не смей туда входить! — кричит она, становясь передо мной, загораживая дверь.
— Уйди. — рычу я, снова ее отталкивая. Я открываю дверь. включаю свет. Передо мной предстает Анастейша с красными глазами. Она действительно плакала. О Господи, ну что случилось?
— Господи, Ана! — я бросаюсь к ней, падаю на колени перед ее кроватью, чтобы наши лица были на одном уровне.
— Что ты здесь делаешь? — всхлипывает она, вытирает рукой слезы. Я включаю ночник, чтобы лучше рассмотреть ее.
— Хочешь, я вышвырну этого засранца? — слышу я за своей спиной. Вот зараза! Когда же она перестанет совать свой нос в чужие дела? Анастейша мотает головой, и я мысленно посылаю Каване угрозы, чтобы она поскорее убралась отсюда. Мне нужно поговорить с Аной.
— Позови, если я понадоблюсь, — наконец-то она не кричит. — Смотри у меня, Грей! — я киваю, лишь бы она быстрей смылась отсюда. Я слышу, как закрывается дверь, и все мои мысли сразу же возвращаются к Анастейше. Она продолжает всхлипывать, слезы беспрестанно льются по ее лицу. Я вытаскиваю носовой платок из кармана пиджака, она благодарно кивает и вытирает слезы.
— Что случилось? — как можно более спокойно спрашиваю я, хотя в душе творится буря. Я ненавижу, когда она плачет.
— Зачем ты приехал? — резко бросает она, ощетинившись. Да что случилось? Она продолжает всхлипывать. хотя слез уже нет.
— Забота о тебе входит в мои обязанности. Ты сказала, что хочешь, чтобы я остался, и вот я здесь. И в каком виде я тебя нахожу? — я не ожидал, что она будет плакать. — Уверен, что это моя вина, только не понимаю, в чем именно. Ты плачешь потому, что я тебя ударил? — она ничего не отвечает, садится на кровати и морщится. Таблетка не помогла, или она все же проигнорировала меня?
— Ты приняла адвил? — она качает головой, хмурится. Ох, Анастейша, что же мне делать с твоим непослушанием? Я выхожу из комнаты и мысленно продумываю то, как именно я попрошу у соседки Аны адвил. Не скажешь же ей, что я отшлепал Ану. Кэтрин сидит в гостиной, пьет вино.
— Кэтрин, ты не могла бы дать мне адвил? У Анастейши болит голова. — она недоверчиво щурится, но все же идет к аптечке.
— Смотри у меня, Грей. Если ты с ней что-нибудь сделаешь, я тебе обещаю, что от тебя и мокрого места не останется. — шипит она, резко разворачивается, взмахивая светлыми волосами, и уходит в свою комнату. Ну и слава Богу, одной проблемой меньше. Иду на кухню, беру чашку, из которой недано пила вино Анастейша, набираю туда воды.
— Выпей, — говорю я, входя к Анастейше. Она послушно выпивает таблетку, выжидающе смотрит на меня. Ей что-то нужно. Но вот что? — Поговори со мной, — шепчу я, глядя ей в глаза. — Ты сказала, что все в порядке. Я бы никогда тебя не оставил, если бы знал, в каком ты состоянии. — высказываю я ей свои соображения. Она отводит взгляд, смотрит на свои сплетенные руки. Ее что-то беспокоит. Почему она не говорит со мной и может делать это только тогда, когда мы на расстоянии? — Значит, когда ты сказала, что все хорошо, ты меня обманула? — она мгновенно краснеет. Значит, обманула. Ее тело выдает ее по полной программе.
— Я на самом деле так думала. — приглушенно отвечает она, также не поднимая взгляд.
— Анастейша, ты не должна говорить то, что, по твоему мнению, я хочу услышать. Это не слишком честно, — говорю я, но она так и не смотрит на меня. — Как я могу доверять твоим словам? — она резко поднимает на меня глаза, ее взгляд какой-то пустой. — Что ты чувствовала, когда я тебя шлепал и после? — она мотает головой, будто бы вспомнила что-то неприятное.
— Мне не понравилось. Я бы предпочла, чтобы ты больше этого не делал. — морщится она. Вот это уже чувства настоящей сабы. Наказание есть наказание, Анастейша.
— Тебе и не должно было понравиться.
— Почему тебе это нравится? — спрашивает она, чуть наклоняя голову вбок. Черт, ну мне не хочется сейчас ковырять всю подноготную.
— Ты и вправду хочешь знать? — она резво кивает головой.
— Поверь, просто умираю от любопытства! — с огромной долей сарказма выдавливает она. Так-то лучше, теперь она кажется мне более живой.
— Осторожнее! —, но все-таки нужно ее урезонить. Она сразу же бледнеет и притихает.
— Ты опять будешь меня бить? — спрашивает она. В ее голосе слышен вызов.
— Нет, не сегодня. — не хватало мне еще одной порции слез.
— Ну, говори, — снова настаивает она. Меня так и подмывает закатить глаза, но вовремя вспоминаю причину, по которой я отшлепал Анастейшу.
— Мне нравится ощущение власти, которое я в этот момент испытываю. Я хочу, чтобы ты вела себя определенным образом, в противном случае я буду тебя наказывать, и ты научишься выполнять мои требования. Мне нравится тебя наказывать. Я хотел тебя отшлепать с той самой минуты, как ты спросила, не гей ли я. — на одном дыхании выдавил я. Накопилось. Она мгновенно краснеет. Господи, она такая несдержанная!
