Я встряхнула головой, отгоняя мысли об одном стихотворении, найденным мною около трёх месяцев назад на просторах интернета. Его написала какая-то девушка под странным псевдонимом Тони Стил, но почему-то, необъяснимым образом, оно крепко засело в моей душе и именно сейчас пришло на ум. До чего же всё-таки странно устроен человеческий мозг. В самые ответственные моменты он порой воспроизводит в памяти что-то давно забытое, но такое подходящее.
- О чём ты думаешь? — Мягко спросил Амон.
Хм, а может, стоит рассказать ему? Наверное, сегодня мне стоит рискнуть, ведь эта игра точно стоит свеч.
- Я просто вспомнила одно стихотворение…
Почему, черт возьми, ты меня не целуешь?
Почему ни к кому не ревнуешь?
И зачем же меня игнорируешь ты,
Руша все мои мечты.
От чего ты, как солнце горячее,
Заставляешь меня ярче пылать?
Почему ты, заноза болящая,
Порой вынуждаешь меня умирать?
Я ведь жду нашей встречи чудесной,
Каждый день от зари до зари,
Ну, а ты, тварь бессердечная,
В аду хоть раз погори.
Зла я тебе не желаю,
Счастья для нас обоих прошу,
Только ты меня забываешь,
Но я больше так не могу!
Хочу любви твоей, ласки,
Хочу поцелуев твоих!
А ты бежишь от меня без оглядки,
Ступая по слезам моим.
И сердце отдастся с надеждой
Тому, кто любовь сохранит,
Под тёплой зимней одеждой,
Где яркое пламя горит.
Как только я закончила рассказывать последнюю строчку, Амон придвинулся ближе ко мне и, не говоря не слова, притянул меня в свои объятия, начав нежно целовать. Я положила ладони на его грудь, чувствуя сквозь ткань пуловера все его рельефные мышцы. Его же руки притягивали меня ближе к себе за талию, хоть это было не очень удобно с учётом того, что мы всё ещё сидели на разных сидениях в машине.
Амон целовал меня до того ласково и легко, что я даже не думала отрываться от него, но Гёт сделал это сам.
- Необычный стих ты выбрала для меня, но мне понравилось.
Понравилось слышать стихотворение или понравилось целовать меня? Я надеялась, что-то и другое. Но с любом случае, это уже было не важно потому, что Амон вновь накрыл мои губы своими, только теперь в более настойчивом и страстном поцелуе.
Его язык был в моём рту, а руки дерзко поднимались к молнии на куртке. Амон расстегнул и снял с меня куртку, но неунялся и пустил свои шаловливые руки выше, к моей футболке, которая совсем скоро оказалась стянута с меня и отброшена куда-то назад. Мои руки успели запутаться в его волосах, и мне доставило невообразимое наслаждение слышать его тихий стон, после того, как я легонько прикусила его нижнюю губу.
Между нами было всё ещё слишком много места, поэтому я потянулась к Амону, чтобы сесть ему на колени и быть ближе, ближе, ближе! Гёт понял моё намерение, потому как с лёгкостью усадил себе на колени, вновь захватывая мой рот в плен своего. Теперь мои ноги расставлены были с двух сторон от его тела, так что я пододвинулась к нему так, чтобы мои груди в лифчике тёрлись об его тёмно-синий пуловер, который я намеревалась снять, а сама начала ёрзать на его встающем члене.
- Элизабет, — зашептал он мне в ухо. — Ты…
Но речь Амона прервал внезапно раздавшийся, в почти тишине салона автомобиля, телефонный звонок. Я застонала от разочарования, что нас прерывает столь надоедливая мелодия, которая стояла у меня только на одном единственном контакте. Мер.
- Может, не будешь брать трубку? — Нежно спросил тренер.
И тогда Мери отправится вместе с собаками на мои поиски по всем закоулкам и канавам Мемфиса.
- Не могу. Мер убьет меня.
Я с трудом оторвалась от мягких губ Амона и, полуголая, перелезла на своё сидение, чтобы достать из сумки свой мобильник. Эта непрекращающаяся мелодия начинает действовать мне на нервы!
Когда я, наконец, взяла трубку, то услышала взволнованный голос подруги:
- Боже, Ли, ты где?
Я не выдержала и закатила глаза.
- Около подъезда.
Вдруг Мери резко ахнула. Кажется, она всё поняла.
- Ты со своим тренером, да?
- Да, — я прикусила губу, представляя насколько масштабный допрос, ждёт меня через пять минут, когда я перешагну порог нашей квартиры.
- Я вам, наверное, помешала. Вы там, небось, целуетесь или ещё чего… Вот черт! Прости, Лизбет, просто я волновалась, что тебя уже так долго нет дома, — извиняясь, начала Мери.
- Да все в порядке. Буду через пять минут.
Я сбросила вызов и, убрав телефон обратно в сумку, с улыбкой посмотрела на Амона.
- Кажется, нас прервали?
Он улыбнулся мне, и я вновь потянулась к его губам с жарким, но, увы, недолгим поцелуем. Я только вошла во вкус, как Амон медленно отстранился от меня.
- Обязательно передай своей подруге, чтобы завтра примерно в это время она пошла, например, в магазин и оставила квартиру пустой, — его приятный голос доносящийся откуда-то из района моей ключицы (Амон целовал меня там) будоражил меня.
- А что мы будем делать в моей пустой квартире вдвоём? — Улыбаясь, спросила я, пока руками сжимала его тёмные волосы.
Его тихий смех вызвал по всему моему телу волну мурашек.
- Всё, что захочешь. Но думаю, сперва мы закончим начатое сегодня дело.
Внезапно я насторожилась.
- А откуда ты знаешь, что прямо сейчас я разговаривала с подругой?
- Я просто слышал ваш разговор.
О, нет. Значит, он также слышал предположения Мер о том, чем мы здесь занимаемся.
Амон отстранился от меня и, проведя рукой по своим волосам, в которых совсем недавно были мои руки, глубоко выдохнул.
- Элизабет, лучше иди домой прямо сейчас, а то я не выпущу тебя из своих рук ещё часа два, как минимум.
- Не такая уж и плохая перспектива, — подразнила его я.
Амон повернулся лицом к ветровому стеклу и закрыл рукой глаза.
- Одевайся. Я на тебя не смотрю, — с улыбкой сказал он.
В такие моменты как этот Амон казался совсем маленьким задорным мальчишкой.
Во мне разыгралось что-то невиданное и я, поддавшись внезапному порыву, бесшумно положила руку на его вставший в штанах член и сжала его через ткань брюк. Улыбка тут же испарилась с лица Гёта, уступая место чему-то столь же звериному и неудержимому. Он убрал руку от лица и, схватив мои распущенные волосы сзади, потянул за них назад. Моя голова опрокинулась, и я была готова пискнуть от боли, но Амон занял мой рот своим языком. Боже, он чуть ли не лёг на меня сверху, перекинувшись через пространство между сиденьем водителя и пассажирским. Другая его рука накрыла мою грудь и, высвободив её из обычного белого лифчика, начал сжимать её в руке. Его губы быстро переместились с моих губ на сосок и когда он начал легонько оттягивать его зубами, я выгнулась дугой навстречу ему и застонала.
- Амо-о-он! ..
Меня переполняли эмоции, в то время как весь воздух вышел из моих лёгких, а сердце выбивало немыслимый ритм в груди. Он резко отстранился от меня, тяжело дыша.
- Одевайся, иначе я за себя не ручаюсь.
- Я буду рада, если ты не станешь за себя ручаться завтра у меня дома, — говоря это я не могла не испытывать счастья и предвкушения чего-то грандиозного от завтрашнего дня.
Достав свою майку из-под кресла, я надела её на себя через голову, радуясь тому, что у Амона была такая чистая машина, и моя футболка не испачкалась.
Он усмехнулся, а в его карих глазах я легко могла разглядеть задорный огонёк.
- Сама напросилась. Вот только мне надо будет держать себя в руках всю тренировку.
- Не тебе одному, — ответила я, застёгивая молнию на куртке, которую только что надела.
Полностью одевшись, я вновь посмотрела на возбуждённого мужчину, сидящего рядом со мной и, не удержавшись, потянулась к нему и поцеловала, чмокнув в губы.
- До завтра, мистер Гёт, — сказала я, немного отстранившись.
Амон провёл ладонью по моей щеке и только потом опустил её.
- Пока, Элизабет.
Я открыла пассажирскую дверцу Mersedesa своего тренера и вышла на заснеженную улицу прямо перед высотным домом, в котором жила, не оглядываясь, ведь так легче не осознавать и не смотреть в последний раз на то, что оставляешь позади, хоть и настоль короткий срок. Сейчас было около девяти вечера, значит, до следующей тренировки и встречи с Амоном мне остаётся целых одиннадцать часов. Одиннадцать часов, которые без Амона показались мне вечностью уже в моём родном подъезде.
