- Это твои родители? – тихо шепнул Раен.

- Да, – прошептала я, и мама с папой остановились рядом с нами.

- Привет Фиби, – дружелюбно сказал папа и поцеловал меня в лоб.

- Здравствуй Раен, Фиби, – поздоровалась мама и тепло улыбнулась нам.

- Здравствуйте, миссис Грей, – Раен поцеловал протянутую руку мамы, – мистер Грей, – он натянул широкую улыбку и протянул руку отцу для рукопожатия. Папа сузил глаза и начал сверлить Раена взглядом, но потом всё же протянул свою руку.

- Здравствуй, Раен Томпсон, – холодно произнес он.

Стоп, а откуда он знает его фамилию? Ах да, я же сама её ему сказала перед тем, как упасть в обморок. Хотя Кристиан мог узнать её, подняв все досье и личные дела Раена. Ведь он делает так почти с каждым, по его мнению, подозрительным человеком.

- Ладно, Кристиан нам пора идти, им нужно готовиться, – немного нервно проговорила мама, подтолкнув отца.

- Хорошо Ана, пойдём. До встречи, Раен, – это прозвучало настолько зловеще, что я даже вздрогнула.

Мама с папой пошли мимо нас в актовый зал и когда они ушли достаточно далеко я шумно выдохнула.

Я посмотрела на Раена. Он невидящим взглядом смотрел в ту сторону, куда только что ушли мои родители. Его глаза были стеклянными и ошарашенными одновременно. Я пощелкала пальцами у него перед глазами, и он сразу же очнулся, встряхнув головой.

- Раен? С тобой всё в порядке?

Он перевёл уже осмысленный взгляд на меня.

- Да. Я в порядке...

Что-то мне это не нравится.

- Ну, где вы ходите?

К нам подбежала взъерошенная мисс Хилл с кучей бумаг в руках.

- Концерт уже начался!

- Но мы же выступаем пятыми, – недоумённо ответил Раен.

- Вы что не хотите посмотреть на выступления других участников?! – возмутилась мисс Хилл, – а ну-ка быстро в зал!

Мы послушно поплелись в зал. Сегодня был аншлаг. Все места были заняты, и поэтому нам пришлось, пригнувшись бежать до своих мест в левой части зала. Ведущий уже объявлял первую пьесу и мы, наконец, уселись. Справа от меня сидела смуглая девочка, которая играет во второй пьесе, а слева от Раена место было свободно, видимо этот человек сейчас на сцене.

В зале стоял шум, все перешептывались, а некоторые разговаривали во весь голос. Ведущий концерта попросил тишины, и я оглядела зрителей и постаралась найти в этой толпе знакомые лица. Мама, папа, Эва, где же вы? Так никого и не найдя, я снова уставилась на сцену. На ней разворачивались события «Гамлета». Учеников, которые играли в ней, я видела несколько раз в школе, но лично знакома не была.

- А твои родители здесь?

- Мама должна была прийти, но я её здесь ещё не видел.

Интересно, как выглядит мать Раена. Похожи ли они или Раен пошёл в отца?

Школьная постановка «Гамлета» закончилась бурными аплодисментами. На сцену вышли участники второй пьесы. Ребята ставили краткую версию книги “Убить пересмешника”. У них получилось тоже неплохо. Ещё две пьесы пролетели незаметно.

Наша очередь. Мы с Раеном снова пригнулись и побежали в сторону кулис. Там уже стояла Люсиль. На ней было кораллового цвета пышное платье и высокая причёска. Увидев Раена, она тут же лучезарно улыбнулась ему. Её наглые глаза остановились на почти обнажённой груди Раена и тут же расширились, а затем медленно сузились.

Стерва, не смотри на него! Он мой!

Глупо. Это слишком глупо. Какое я вообще имею право так говорить?

Со стороны зала послышались аплодисменты, и ведущий объявил наш выход. Ну, с Богом! На сцену уже вышли ученики, играющие первый акт. Как же хорошо, что не я первая выхожу на эту сцену. Мои нервы не выдержали бы такого напряжения и посреди зала, я бы точно забыла весь текст.

- Раен, твоя очередь.

Он кивнул и подошёл ко мне, склонившись, Раен прошептал:

- Пожелай мне удачи.

- Удачи, – так же тихо ответила я.

Раен слабо улыбнулся и вышел на сцену. Весь зал замер. Я стояла как можно дальше от сцены, боясь подойти ближе.

- Фиби, прошу на сцену, – проговорила мисс Хилл.

О нет, вот и настало моё время. Я глубоко вдохнула и полностью сосредоточилась на спектакле. Только пьеса и ничего лишнего.

Я вышла на сцену, на которой царил полумрак. Казалось, все зрители уставились на меня, прожигая взглядом. Жюри сидело за столом, прямо напротив сцены. Они тоже внимательно смотрели на меня. Я подошла к синьору Капулетти и начала просить руки его дочери Джульетты.

- Но что вы мне ответите, синьор?

Парень, игравший эту роль, нервно посмотрел на меня, но всё же ответил:

- Я повторю, что говорил и раньше: мое дитя еще не знает жизни; ей нет еще четырнадцати лет; пускай умрут еще два пышных лета – тогда женою сможет стать Джульетта.

После продолжительно разговора с Капулетти, на сцену вышла Джульетта. Я посмотрела на неё стараясь сделать свой ненавистный взгляд хоть чуточку нежнее. Всё-таки это моя возлюбленная.

- Пришли вы исповедаться отцу? Не скройте от него любви ко мне.

Люсиль смерила меня уничтожающим взглядом.

- Признаюсь вам, что я люблю его, – гордо ответила она. Мне кажется, это был намёк.

- И также, что вы любите меня?

Я удостоилась ещё одного ужасающего взгляда.

Я снова была за кулисами и наблюдала за спектаклем оттуда.

Раен прекрасно смотрелся в этой роли. Мисс Хилл была права насчёт того, что он идеальный Ромео. Но этого же я не могу сказать о Люсиль. Она ведёт себя на сцене слишком вульгарно для молодой Джульетты и, по-моему, перебарщивает с флиртом!

Раен с Люсиль закружились в танце и он, нежно притянув к себе, поцеловал её. Я тут же отвернулась от этого мерзкого зрелища. В такие моменты, как этот мне хотелось убить эту Джульетту. Наконец, они закончили с поцелуем, и я снова могла смотреть спектакль. Послышались речи Джульетты:

- Что есть Монтекки? Разве так зовут лицо и плечи, ноги, грудь и руки? Неужто больше нет других имен? Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет. Ромео под любым названьем был бы тем верхом совершенств, какой он есть.

И снова мой выход.

На сцене была лишь Люсиль. Она лежала на кровати специально приготовленной для неё. Я подошла к ней с букетом цветов в руках и, изображая нежность и преданность, взяла её за руку.

- Цветы – цветку на брачную кровать. Увы, твой балдахин – земля и камни. Когда воды не хватит поливать, то для цветов даст влагу слез тоска мне. Мне каждой ночью будет долг святой носить цветы и плакать над тобой.

На сцену вышёл Раен, и мой взгляд неосознанно приковала его грудь, но я всё же смогла посмотреть ему в глаза. Я сглотнула, а моё сердце стучало так громко, что я не слышала ничего кроме учащенных ударов. Господи, хоть бы у меня всё получилось!

- Как, это изгнанный гордец Монтекки! Моей невесты брата он убил; она же, это нежное созданье, – как слышал я, – от горя умерла. Сюда пришел он, верно, надругаться над милым прахом. Я схвачу его!

Как и на многих репетициях, ранее, я схватила всё тот же ненастоящий меч и кинулась на Ромео. Он начал достойно защищаться. Я не сводила взгляда с его потемневших глаз, а он с моих. Мы дрались некоторое время, а потом, как и задумывалось, он «проткнул» меня своим мечом. На самом деле его меч прошёл всего в паре дюймов от моего тела, он просто насквозь проткнул одежду и с помощью оптического обмана, всем зрителям казалось, что я на самом деле убита.

Изображая поражение и смерть, я медленно осела на пол, зажимая рукой «раненое» место. Раен всё так же стоял на месте с опущенным мечом в руках.

- О, я убит! Когда ты милосерден – вскрой склеп и положи меня с Джульеттой.

Лёжа на холодном полу, я закрыла глаза. Теперь Парис мёртв. Мертва и я. Но пьеса продолжается. Хоть и не долго, но факт остаётся фактом.

Наконец в зале зажёгся яркий свет, и раздались громкие аплодисменты, значит, наш спектакль окончен. Я тут же ожила и поднялась на ноги. Все герои нашей постановки вышли на поклон. Я встала примерно посередине нашего ряда, рядом с Раеном и девушкой, которая играла мать Джульетты. Мы все взялись за руки и Раен ободряюще сжал мою. Я сжала его руку в ответ.