- Зато, Маркович, ни у кого такого нет! - успокоил Влада Миша.

Бывшие слесаря стали брать частные заказы, оставались после работы. Поднакопили деньжат. Потом пришли просить большой кусок теплого склада. Занялись оптовыми поставками продуктов. Возили самолетами. Но торговля росла. В навигацию уже пошли десятки контейнеров по реке. К моменту покупки базы на счетах этих друзей в израильских банках (там жила их родня) было уже не менее миллиона долларов. А кроме оптовой торговли у них уже был собственный мясоперерабатывающий цех. Выпускали колбасу, копчености и изумительную оленью юколу - вяленое мясо со специями.

В отделе комбината по распродаже собственности сидели назначенцы новых московских хозяев. С ними быстро договорились, как сделать цену минимальной. С начальных 400 000 долларов "спустились" до 100 000 в кассу и 40 000 - "мимо".

Поделили Цех пополам, а в административном корпусе заняли по этажу. В своём пролете Цеха фирма "ГКЛ" открыла оптовый склад ликеро - водочной продукции. Поставки в морских контейнерах шли круглый год Севморпутем, но основной объем завозили летом по реке с Канского Водочного завода. Рассчитывались с заводом ежемесячно, по мере реализации продукции.В Краевом центре выхлопотали лицензию на право наклейки акцизных марок для всего города.

Борис решил остаться на Кипре. Здоровье уже не позволяло работать в условиях Заполярья. А для того, чтобы не рисковать больше, не попасть под очередную компанию борьбы с "неугодными", решено было взять на работу Генеральным директором всех четырех фирм "зиц - председателя", наподобие Фунта из "Золотого теленка" Ильфа и Петрова. В его обязанности входило оперативное руководство производственным процессом и подпись всех документов.

Взяли на эту "почетную" должность сокращенного из комбината, бывшего руководителя мелкого монтажного подразделения, Сережу Шабанова, мужа Татьяны, заведующей ювелирными магазинами и ломбардом. Сережа звезд с неба не хватал, но был очень тщеславным человеком, с "понтами". Ему дали джип "Мицубиси Паджеро" с водителем, отдельный кабинет, секретаря и месячный оклад в 5000 долларов.

Влад с Иваном после увольнения из комбината официально работали в Совете Директоров своего холдинга. Формально они в холдинг не были объединены, но, по сути, это было одно предприятие. Совет намечал направление развития производств и бизнесов, закрывал убыточные, решал кадровые вопросы высшего звена. Но, главное, согласовывал ежедневный реестр платежей. Без их подписи в реестре бухгалтерия не могла потратить и копейки. Так что Сергей мог строить из себя "Босса", но реальных властных полномочий не имел.

Работа всех подразделений была налажена четко. В фирмах работало уже более 120 человек. Зарплату все получали во - время. Один раз была задержка на 2 дня. Тогда воры украли сейф с завезенной зарплатой. Ночью забрались через крышу. Вытащили на крышу сейф, взломали и унесли около пятисот миллионов рублей. Дело было еще до деноминации. (Если в долларах, то более 80 тысяч). Воров поймали месяца через три. Но денег у них, естественно, уже не было.

Работа, хоть и была налажена, люди подобраны, инструкции написаны и выполнялись, но всякие "сюрпризы" выплывали чуть ли не каждый день. Некоторые из них Влад любил вспоминать с удовольствием. От других саднила давняя досада от потерь.

Однажды, после рядовой проверки налогового инспектора, прибежала Елена, начальник бухгалтерского отдела фирмы "Аудитор Севера". Все предприятия "ГКЛ" были у них на бухгалтерском обслуживании.

- Владислав Маркович! Беда. Штраф нам грозит миллионов на десять! Мы относили все издержки по новой базе на себестоимость. А это можно делать только после постановки базы на учет в БТИ (Бюро технической инвентаризации), и получения свидетельства о собственности. Занизили прибыль по трем кварталам. Что делать!?

- Взыскать бы с вас за головотяпство! Просмотрели! Ну ладно подумаем. Вы, я надеюсь, сказали, что бумаги в порядке, но где - то завалялись.

- Да, сказала. Инспекторша баба хорошая. Мы ей и цветы, и коньяк, и по магазинам на машине. Две недели нам дала на поиски.

Влад с Иваном стали думать, как исправить оплошность бухгалтеров. Уж очень не хотелось платить впустую сумму около 100 000 долларов! На следующий день у них сидел мелкий коммерсант из соседнего магазина. Он частенько забегал в "ГКЛ" обналичить выручку. Услышал, что в разговорах упоминается БТИ.

- А что вам в БТИ надо? Могу помочь. У меня с начальницей тесный контакт.

Ему объяснили ситуацию. После обеда он пришел и доложил ситуацию:

- В принципе, я договорился.

- А что надо? - спросил Влад, как дорого?

- Ну, поляна в ресторане. Туда я сам с ней схожу. И двух - трех девочек на пару дней к ней на работу. Надо переписать журналы учета объектов, чтобы задним числом вписать туда Вашу сделку и оформить свидетельство.

Влад лично заказал банкетный зал в лучшем ресторане на восемь персон. Мало ли, кого руководительница БТИ захочет угостить!? Отрядили на работу трех сотрудниц, снабдив их шикарными "наборами к чаю". Через четыре дня налоговая дыра была закрыта.

И таких "неожиданностей" чуть ли не каждый день выплывало немало. И почти все со знаком "минус". Но изредка бывало и наоборот.

Влад вспоминал один такой приятный случай. Был у них хороший знакомый Степан Мамулин. Он занимался поставками топлива для нужд Округа. С "ГКЛ" не конкурировал, но часто просил помочь баржами или договориться с Нефтебазой. Нрава он был широкого, старый тундровик, северянин. Работал после института в "Поляргазе" инженером по автоматике. Но занимался больше организацией промысла диких оленей, одним из легальных в ту пору способов заработать приличные деньги.

Каждый год в конце лета ученые из Института сельского хозяйства Крайнего Севера устанавливали норму отстрела северного оленя для каждого северного региона. Стадо диких оленей на территории Округа тогда доходило до миллиона. Для отстрела устанавливали норму от 60 до 120 тысяч голов.

Занимался заготовкой государственный "Госпромхоз", небольшое предприятие с несколькими управленцами и цехом сувениров, где из меха да рогов оленя местные умельцы мастерили свои изделия. На отстрел же к осени набирали по договорам бригады заготовителей из местных. Люди брали на работе отпуска и на полтора месяца уезжали в тундру. Там оборудовали точки отстрела и заготовки.

Стреляли оленей на переправах через реки, когда стадо переправлялось на другой берег. Несколько лодок со стрелками били оленей в упор. Туша оленя не тонула, таково было свойство меха - все волоски полые. Связанные по 5-6 штук туши сплавляли по течению на базы, где разделывали и готовили к вывозу баржами или вертолетом

. Хоть цены на продукцию тогда были мизерными, мясо принимали по 28 копеек за килограмм, но некоторые бригады зарабатывали хорошо. Отстрельщик в удачный год за сезон мог заработать на "Жигули". А точка Степана всегда была в первых рядах и по оборудованию, и по заработку. А Северск всегда был обеспечен олениной на год вперед.