Наряду с альдиями существует частично совпадающий с ними во личнму составу слой вольноотпущенных. обозначаемых в эдикте римски.м термином «liberti» и обязанных остставаться под покровительством их общих господ⁸⁷. Однако понятие «вольноотпущенный», как было показано выше, не совпадает с понятием «альдий». В соответствии с этим судьба отдельных вольноотпущенных могла быть весьма различна: одни из них становилась альдиями, в то время как другие поступали на службу к герцогам или частным лицам. Это различие судеб объясняется, конечно, разницей в имущественном положении данных птиц и в степени полноты приобретенной ими свободы. Но была еще в третья возможность: некоторые вольноотпущенные, не имевшие земельных угчастков, стремилось тем или иным способом приобрести их. Может быть, именно этих безземельных вольноотпущенных имеет .в виду та статья эдикта Ротари, которая говорит о предоставлении на известный срок одним :гггцом в пользование другому земли с домом и рабами и заключении между контрагентами этой сделки письменного договораоб ее условиях, получившего название «libellus"⁸⁸.

Эта статья эдикта является указанием на возникновение слоя зависимых арендаторов «либеллярвев», упоминаемых в грамотах VIII — Х вв. и в законодательстве VIII в. Как видно из более поздних данныхл, либеллярии были не просто арендаторами по римскому образцу, но находились и в личной зависимости от владельца земли, который был обязан был отвечать за убийство, совершенное либеллярием, несмотря на то, что последний считался свободным человеком⁸⁹. Таким образом, все зти промежуточные группы (агьдии, низший слой вольноотпущенных, лабеллярии) имеют явную тенденцию к слиянию в одну массу зависимых держателей, — тенденцию, которая, однако, ко времени эдикта Ротари скорее наметилась, чем завершалась.

Ниже этих промежуточных групп стоят рабы. Они распадаются на несколько разрядов сообразно их функции и роли .в хозяйстве господина: а) рабов-министериалов, б) рабов, обрабатывающих земельные участки и живущих вместе .со своими семьями ,в отдельных дворах (massае), откуда и название servi massarii, в} домашних рабов (к которым относились также пастухи и некоторые категории ремесленников). Внутри каждого из этих разрядов различался начальствующий персонал (magistri) и подчиненные⁹⁰. Значительная роль рабства и альдионата во времена эдикта Ротари объясняется не только ходом внутренней эволюции лангобардского общества, но и его соприкосновением с населением бывшей римской Италии. Известно, что в число альдиев вошли бывшие римские колoны и что ряды лангобардски храбов пополнялись римскими рабами. Эдикт не проводит различия между римскими и лангобардскими рабами (за исключением одного случая, который, впрочем, поддается и иному истолкованию). И те, и другие по своему фактическому гтоложению весьма приблизились к крепостным держателям и стояли одинаково далеко как от римских рабов времен империи, так и от слабо эксплоатируемых германских рабов эпохи Тацита.

В то время как происходит это сближение фактического состояния различных групп зависимого населения, расслоение в среде свободных приводит не только к разорению и принижению одной их части, но и к возвышению другой. Наряду со старой родовой знатью, наличие которой засвидетельствовано колебаниями вергельда свободных в зависимости от их родовитости и знатности, начинает складываться новая, военно-должностная знать, выделяющаяся из массы свободных лангобардов. Многие свободные и даже некоторые вольноотпущенные вступают в дружины герцогов или частных лиц⁹¹ и получают от них подарки⁹²; 4 женщины, которых их опекун вовлек в прелюбодеяние, коммендируются королю, становясь в прямую зависимость от главы лангобардсксго государства⁹³. Перед нами отношения, являющиеся зародышами коммендации и бенефиция. Правда, бенефиций пока еще носит срочный характер: объекты дарения, сделанные патронами вольноотпущенного, после счерти последнего возвращаются к дарителю, точно так же, как и подарки герцога или частного лица его дружинникам или подзащитным⁹⁴; та же участь постигает полученное в качестве дарения свободным человеком в том случае, если он захочет переселиться в другое место⁹⁵. Срочность бенефиция по эдикту Ротари явствует из с самого применения этого термина: в «бенефиций или в пользование» . предоставляется нередко и движимость, например. скот⁹⁶. Однако самое обилие дарений, наличие дружин не только у королей, но и у герцогюв, а может быть, и у частных лиц⁹⁷  -- все это свидетельствует о кристаллизации на противоположном полюсе лангобардского общества высшего слоя, представителей которого Ротари называет красноречивым термином "barones nostri»⁹⁸. Эволюция социального строя лангобардов в эпоху Ротари привела к созданию предпосылок для распадения общества на два класса -- зависимых держателей и эксплоатирующих их землевладельцев. И хотя пока сложились лишь предпосылки образования этих классов, тем не менее этапы пути, пройденного лангобардским обществом в этом направлении, ярко отразились и в политической структуре этого общества. Более того: здесь они выступают с особенной ясностью.

У варварских германских народов, стоящих на ступени развития, близкой к развитию лангобардов времен Ротари, часто можно наблюдать как бы две конкурирующие друг с другом силы: старинные родо-племенные учреждения и королевскую власть. У лангобардов эпохи Ротари первая значительно слабее второй, но зато и вторая расщеплена в свою очередь на две различные силы -- власть короля и власть герцогов.

В то время как по «Салической Правде» судебное собрание свободных жителей сотни или округа — «mallus publicus»—играет огромную роль и является едва ли не основой политической жизни племени, над которой только начинает надстраиваться сильная королевская власть с ее должностными лицами (графами, сацебаронами) и дружинниками, — в эдикте Ротари собрание, соответствующее mallus, совершенно отсутствует, а собрания односельчан происходят лишь в не¬которых специфических случаях: по поводу потравы или ущерба, при¬чиненного чьим-либо конем; при разборе дела об ответственности сына за долги отца⁹⁹; в остальных случаях в качестве судей фигурируют должностные лица короля, -- если оставить в стороне уже разобранный выше факт участия родичей в заключении целого ряда сделок. В эдикте Ротари отсутствует и подробное изложение самой судебной процедуры, занимающее так много места в статьях «Салической Правды», касающихся франкского mallus. В эдикте фигурируют только соприсяжники да оценщики имущества —  заслуживающие доверия люди из числа соседей» («vicini boni fidei homines»)¹⁰⁰, слегка напоминающие франкских рахинбургов, но выполняющие лишь одну из их многообразных функций. Отсутствует и народное собрание всего племени; как показывают данные о конкретных случаях избрания лангобардскипх королей, вместо него происходят собрания представителей знати¹⁰¹.

Зато сфера королевской и герцогской власти обрисована в высшей степени подробно. Королю бесспорно принадлежат все права верховной власти, как она понималась в варварском государстве: высшая военная и судебная власть, право распоряжаться жизнью и смертью своих подданных, верховный мундиум, который выражается, между прочим, в многочисленных статьях о королевской опеке над женщинами (лишившимися по какой-либо причине мундиума родных) , над переселенцами, людьми бедными и беззащитными и т. д¹⁰². Все члены лангобардского племени рассматриваются в эдикте как подданные короля, которому они обязаны беспрекословно повиноваться. Убийство по приказанию короля считается вполне законным деянием, и наследники убитого не имеют права предъявлять к убийце какие бы то ни было претензии¹⁰³, в то время как всякое иное убийство рассматривается как преступление и карается уплатой вергельда¹⁰⁴. Мотивировка законности убийства по королевскому повелению тоже свидетельствует о понимании власти короля в качестве верховной власти: «так как мы полагаем, что сердца королей в руце божией, то немыслимо, чтобы какой-либо человек мог очистить (т. е. оправдать на суде) того, кого король приказал убить»¹⁰⁴; И цельй ряд других деяний (избиение и связывание свободных) тоже квалифицируется как преступление, если только они совершены не по королевскому приказанию¹⁰⁵.