Зена подняла руку и понюхала джинсовую рубашку, затем закатила глаза.

Смеясь, Габриэль снова потянула руку. – Ты забыла, дорогая, что когда я была еще живой, вещество, которое вы называете дезодорантом, еще не было изобретено. Поэтому прими тот факт, что мне нравится, как ты пахнешь после работы. Иди сюда, прямо сейчас.

Зена покачала головой, выкрутилась из цепких рук Габриэль, прыжком оказалась рядом со своей любимой, и, приземлившись, стала подпрыгивать на кровати. Руки обвились вокруг талии Габриэль, на губах играла самодовольная улыбка. – Да, Ваше Величество? – пошутила она.

Когда подпрыгивания прекратились, Габриэль повернулась к Зене. Ее выражение лица было серьезным. – Нам нужно поговорить.

Зена слегка побледнела на фоне бронзовой загорелой кожи. – Почему я чувствую что-то нехорошее?

Габриэль увидела, как едва заметная тревога промелькнула в глазах у подруги, и, улыбнувшись, нежно положила руку на запястье. – Успокойся. Я не болею, не умираю, и никуда не собираюсь. Об этом не беспокойся, ладно?

- Ладно, – произнесла Зена вслух, а в душе вздохнула с облегчением.

Габриэль стала нервно теребить простынь. – Зена, мы обе знаем, что у тебя всегда были очень… необычные отношения с Греческими богами, правильно? Я имею в виду, что ты, кажется, всегда знала, когда они рядом, и они, вроде бы, всегда приходили к тебе за помощью.

- Да…

Габриэль кивнула. – Ты помнишь, когда ты не смогла, ну я не знаю, чувствовать их больше? Когда они перестали приходить к тебе за помощью? Когда они перестали появляться?

Зена пожала плечами. – Я не знаю. Думаю, с тех пор, когда римляне завоевали Грецию. И тогда, я, в любом случае, проводила мало времени там.

Ее сердце потяжелело. К тому моменту времени, когда Рим вторгся в Грецию, все, кого она любила, умерли. Не было ничего, что бы ее держало на родной земле. Сохранив память о тех временах, она исходила землю вдоль и поперек вместе с Габриэль. Зена поборола печальные мысли и посмотрела на золотоволосую подругу.

- Так почему?

Габриэль продолжила. – Ты права насчет римлян. Их боги пришли и стали править. Греческие боги обессилили без людей, которые им поклонялись. Они потеряли большую часть силы, особенно ту, которая позволяла им появляться перед смертными и управлять их жизнями.

Зена усмехнулась. – Ну, для меня это хорошая новость.

Габриэль тоже улыбнулась, но ее внимание все еще было направлено на свои руки и простынь, которую она закручивала, создавая интересные формы. – Да, это так. Аид – единственный бог, который сохранил силу, когда увидел все греческие души в своем подземном мире. Остальные… сошли на нет. Они ничего не могут сделать за пределами Олимпа.

Зена вытянула руку, взяла Габриэль за подбородок и пристально посмотрела ей в глаза. – Почему ты рассказываешь это мне?

Долгое время женщины смотрели неотрывно и оценивающе друг другу в глаза. Потом Габриэль отвела взгляд и испытала облегчение, когда Зена успокаивающе пожала подбородок и убрала руку. – Есть один бог, который стал набирать силу, – мягко произнесла она. – Возрастает его почитание в нескольких бедных странах. – Она повернула голову и посмотрела на сильный профиль подруги, думая, что Зена, возможно, уже догадывается, о чем идет речь и ждала этому подтверждение. – Ты заметила, как возрастает число гражданских войн за последнее время?

- Арес, – вздохнула Зена.

- Да, Арес. Поклонники Ареса появились в Турции лет десять назад. Оттуда культ распространяется на другие территории. Особенно, в бедные районы. Его сила возрастает, и возрастает число почитателей. Он не стал еще достаточно сильным физически, но Аид полагает, что его влияние может возрастать на ментальном уровне. – Габриэль безрадостно улыбнулась. – Олимпийцы, кажется, чувствуют себя ущемленными. Они ищут людей, которые поклонялись бы им. Этого никогда не произойдет, если Арес заберет всю силу. А потом уничтожит остальных богов.

- Почему они тогда его не остановят?

- Они не смогут. Никто в них больше не верит. У них нет его силы. Раньше он был уравновешен другими богами, и был полностью под контролем Зевса. Не сильнее других. – Она снова вздохнула, затем повернулась к Зене. – Зена, ты понимаешь, что может случиться, если он наберет достаточное количество поклонников, чтобы вернуть всю свою силу? Забудем пока о войнах в странах третьего мира. Можешь себе представить, что случится, если он придет в эту страну и будет проповедовать кровопролитие? Учитывая ядерные технологии, о которых говорят по телевизору? Это может привести к концу света.

Сердце у Зены екнуло. Конец света для нее, также, означает конец ее бессмертного существования. В лучшем случае, она попадет в Елисейские поля, чтобы быть вместе с Габриэль.

Габриэль увидела сверкнувшую молнию в глазах Зены, и ее сердце сжалось. Мысли подруги она прочитала без всяких трудностей.

- Зена, – прошептала она, снова прикасаясь к запястью.

Прикосновение рассеяло мысли воина. Моргнув, она вернулась к разговору. – Давай еще раз. Почему ты мне это говоришь?

- Зена, Олимпийские боги не могут остановить Ареса. И они надеются, что ты сможешь.

Зена замерла. – О, нет. Оставь богам их битвы. – Она заглянула в зеленые глаза Габриэль, усиленно стараясь подавить воспоминания, отраженные на лице, а кулаки сжались от отчаяния и ярости. – Габриэль, знаешь, сколько раз я молилась перед богами, чтобы они избавили меня от этой муки? Знаешь сколько времени я просидела на коленях, умоляя о смерти? Ни один из них не ответил мне. Ни один из них не поддержал меня.

Одна слеза вырвалась из заточения, скатываясь по загорелой щеке. – Ни один не помог… – прошептала она.

Габриэль потянулась к расстроенной Зене и нежно обняла. Прижав голову к груди, ласково гладила волосы и шептала что-то успокаивающее.

Зена недолго позволяла утешать себя, потом вырвалась, вытирая глаза и размазывая горную грязь по лицу. – Они не заслужили мою помощь!

- Да, – согласилась Габриэль, – Они, нет, а люди заслужили. Она глубоко вздохнула. – Послушай, Зена, я пришла сюда, не только чтобы быть с тобой…

Замерев снова, Зена вскочила на ноги и встала рядом с кроватью, ее глаза были холодны. – Нет? Так почему ты пришла, Габриэль? Ты теперь девочка на побегушках у Аида?

Габриэль откинула голову назад, задетая словами. Ее глаза метали молнии, а тело напряглось. – Зена, если это все, что ты думаешь про меня, то разговор окончен. Я найду другое место, где тебя никогда не побеспокою.

Гнев Зены улетучился от слов Габриэль, как сквозь решето. Ее гордые плечи обмякли и голова наклонилась. – Нет, – сказала она, наконец. – Нет, это не так.

Габриэль смягчилась, зная, что гнев Зены направлен на богов и ее собственную жизнь. Габриэль на коленях переползла к Зене, и положила руку ей на щеку. – Зена, причина, почему я вернулась – это шанс быть с тобой снова, и никто не остановит меня. Даже если ты не поможешь им, это не повлияет на любовь к тебе. А в остальном…». Другая ее рука обхватила лицо Зены.

Зена расслабилась от нежности Габриэль, прижавшись лицом к ладошкам. Затем выпрямилась, пронзая Габриэль силой своего взгляда. – Габриэль, даже, если я захотела помочь, я не могу. Ты сказала, что Арес недостаточно силен, чтобы появляться в физическом теле. Он не сможет придти ко мне, а не могу придти к нему.

- Ты не сможешь к нему придти такая, какая ты есть сейчас, это так.

Глаза у Зены сузились. – Что это значит?

Габриэль сглотнула, в горле пересохло. Это была самая неприятная часть разговора. – Зена, подойти сюда, сядь, пожалуйста.

- Габриэль…

- Зена, пожалуйста.

Проворчав, Зена осторожно села на кровать. Ее тело было все еще напряжено, она сидела как на иголках, готовая вскочить снова.

- Что?

- Аид знает, что ты не можешь бороться так с Аресом. И будет поздно что-то делать, когда он наберет силу. Тогда он сказал мне… – Ее голос понизился, выдавая нервозность. Собравшись с силой, Габриэль прибрала волосы за ухо и продолжила. – Он сказал мне, где мы сможем найти Амброзию.