И как легко понял Ваня, все сотрудники в этой зоне настроены по отношению к ним далеко не положительно. Даже бывшие земляки, Гоша и Солдат дышали ядом.

А Солдат и его ближайшее окружение тоже ломали свои головёшки, что делать с этими отморозками – Ваней и Бенди. Они же могут создать много проблем в карантине. Покоя от них не будет. Солдат изыскивал способы надавить на них.

– Утром пойду к Мясе, буду советоваться. А пока надо отдыхать! (Конечно! Такая же тяжёлая работёнка!).

А вот Ваня от пережитого стресса никак не мог уснуть. В голове – переполох и сумятица. Он тоже напряжённо думал: что делать? Совершенно ясно, что если всё будет развиваться так же, то дело кончится плохо. Он понимал, на что эти сучки способны. А, может быть, опередить их всех и устроить кипиш? Почти всю ночь он лежал и строил хаотичные планы. Врождённая гордость не давала ему покоя, он никак не мог смириться с унижением своего достоинства… Ладно, утро вечера мудренее. Жизнь всё расставит на свои места. Придётся вырабатывать терпение… но его внутренний мир изо всех сил сопротивлялся и призывал к восстанию. Это христианская зараза призывает человека к смирению и учит терпению…

«Терпение – ты та мякина,

Которую – сказать смешно –

Подсунули тупой скотине

Мошенники, пожрав зерно».

А вот настоящие Русы-арийцы всегда сразу, без долгих размышлений и колебаний, бросаются в бой. А кто против? Надо самому во всём разбираться. Но Ваня так и не пришёл к чему-то определённому. Да и как прийти, когда мозг так воспалён от усталости? А чувства и эмоции в любой ситуации – ненадёжные помощники. Нужно просто отдохнуть… А завтра… завра будет… завтра будет что-нибудь.

За короткую ночь ноги не успевали отойти от длительного стояния в квадрате. А в 5.00! «Подъём!!!». Бегом в умывальник. Бегом в туалет. Все тридцать человек должны успеть сделать всё это за десять минут и выбежать на зарядку… Козы подгоняли нерадивых и зазевавшихся оплеухами и пинками. Ваня опять почему-то вспомнил своего Карлоса Кастанеду и книгу о Доне Хуане, о его Пути Воина. И психологическое воздействие на этапников он невольно сравнивал с методами дона Хуана: освобождение от чувства собственной важности, стирание личной истории, контролируемая глупость… и всё это он находил здесь, в омском гадюшнике.

Возможно, Ваня смотрел на всё происходящее через призму этой книги, как христиане смотрят на мир библейскими глазами. Путь воина-мага притягивал давно уже Ванино воображение, вот он и проводил аналогии со своей жизнью. Он сознавал себя мёртвым воином, у которого всё, на что он раньше опирался, было убито, а внутри него зарождался кто-то безжалостный и хладнокровный. Он понимал, что эта книга пришла к нему когда-то не случайно. Сейчас именно она, а не библия, стала его проводником в этих адских условиях. Библия в сложившейся ситуации была просто неуместна. Он не хотел прощать своих обидчиков и подставлять им щёки. Он просто во что бы то ни стало хотел уничтожить их.

Когда они ходили на санчасть, то заметили в центре колонии христианский храм (всё как на воле). Администрации выгодно, чтобы зеки ходили, молились, терпели и были смиренными овечками. Церковь осуждает жестокость и призывает прихожан к смирению, но сама-то она никогда не отличалась особым добросердечием. Только в Соловецком монастыре сколько они живьём замуровывали тех, кто был против власти и церкви! А сколько миллионов людей они сожгли заживо! А сколько своих идеологических противников они просто втихаря отравили! Но зато как при народе умеют эти хищные волки изображать из себя агнцев божиих!

(Председатель правительства провёл совещание с высшими иерархами русской православной церкви и пообещал им, что, несмотря на глубокий экономический кризис, руководство страны будет по-прежнему материально помогать церкви в строительстве Храмов и «возрождении духовности»… Даже никудышные царьки Романовы никогда не давали церкви деньги из государственной казны, только свои личные, помещичьи средства. А «оказание помощи» каким-либо религиозным конфессиям из Государственной казны – это самое подлое и лицемерное обворовывание собственного народа. Именно о его благе должны постоянно думать кремлёвские обитатели, а не о благе брюхатых мошенников!).

Вот поэтому Ваню больше привлекал образ дона Хуана, которому не свойственно было лицемерие… Ну, что же… век живи, век учись. А пока Ваня вынужден был проходить свои университеты (зубы пока у него были выбиты ещё не все)…

Солдат в карантин пришёл последним. Мясо его проинструктировал, что и как делать с теми, кто непокорен. Солдат долго о чём-то говорил с Максом, видимо, давал указания. У Вани ёкнуло сердце и подкатило какое-то нехорошее предчувствие, но все вокруг зубрили уставы, приседали, и их сознание постепенно вваливалось в какой-то умопомрачительный транс…

Всё случилось перед обедом.

– Так, – деловито сказал Солдат, – Мне нужны двое. Им сегодня повезло. У них будет стирка, – показывает на Бенди и Ваню, – Вы, вам повезло. Пошли со мной.

Ничего хорошего это новое задание не предвещало. Они зашли в туалет, там же были умывальник и душ (только для коз). На стене висели робы.

– Вот эти робы вам надо постирать. Вам повезло, учить не будете. Стирайте, и всё. Я пошёл.

Ваня сразу понял их подлые намерения: они хотели толкнуть им свои робы и заставить шнырить за собой.

– А вон что они задумали! Ну что, Бенди? Вот оно и испытание. Я не буду им стирать.

– Ну и я тогда не буду.

Ваня не хотел тянуть за собой Бенди и подставлять его.

– Ты будь здесь, а я пойду один – поговорю!

Возможно, козы добивались, чтобы они вдвоём восстали, а потом все шишки свалить на Ваню, будто это он подбил другого осужденного на противоправные действия.

Ваня пошёл в каптёрку расставить все точки над i. Там уже собрался весь козсостав.

– Я стирать вам не буду.

– Да ты что, Ваня? Ну ладно. Пойдём наверх, объяснишь всё в О.Б. Не выполняешь требования. Ага! Пойдём!

– Я всё объясню!

Ваня был настроен решительно: я им не прачка. Он вначале и не заметил, что следом за ними пошли все козы, и только когда они вышли из карантина и начали подниматься на третий этаж в СУС, до него дошло, что там же ремонт… Но было уже поздно. Козы налетели со всех сторон, скрутили, замотали руки и ноги скотчем и под гогот и крики занесли его на третий этаж. Бросили на матрас. Пакет на голову, и началось.

– Ну чё, мразь, очухалась шлюха? Восстала? – и опять пакет.

Ваня то терял сознание, то снова приходил в себя.

– А сейчас ты ещё и сосать будешь!

Ваня из всех сил, как мог, вёл с ними борьбу и сопротивлялся. Пот лил с него градом, кровавые сопли хлестали из носа, изо рта пошла пена…

Ваня уже думал, что всё, и сейчас его замастят…

– Ну, суки, только попробуйте! Я потом при всех вас замащу!

– Да что ты можешь, животное?

– Нассу в бутылку и всех вас оболью, сучки поганые!

И опять пакет. Держали до последнего, пока Ваня не терял сознание. Но мастить не стали (Да и санкции от Мяса, видимо, у них не было). Когда у Вани не осталось уже никаких сил, его подняли и привязали к решётке, руки и ноги стянули так, что невозможно было шелохнуться, а на глаза натянули шапку. Устрашающая акция уже давно перевалила за свой апогей.

– А сейчас, животное, ты будешь висеть до тех пор, пока не вспомнишь своё женское имя!

Пока Ваня не видел никого, побили его ещё немного (тоже утомились, бедненькие… сволочи) и оставили висеть на решётке. Вот и началось очередное испытание. Но и его надо было выдержать.

Самым невыносимым в этом положении было для Вани то, что чёрная шапка на глазах погрузила его в абсолютную тьму. И когда кто-нибудь подходил к нему, он ничего не видел и не знал, что можно ожидать. Как ни старался он мысленно проникнуть через эту чёрную стену, ночь и тьма окружали его постоянно. Это очень его дезориентировало, но надо было терпеть.