Блажен, заставший время славное

Во весь размах ума и плеч,

Но есть эпохи, когда главное

Себя от мерзости сберечь.

Кто гражданский долг молчать

Блюл в России честно,

Тем обязанность стучать

Не мерзка, а лестна.

Я снял с себя российские вериги,

в еврейской я теперь сижу парилке,

но даже возвратясь к народу Книги,

по-прежнему люблю народ Бутылки.

Ты снял с себя российские вериги,

В Израиле сидишь ты в синагоге,

но даже возвратясь к «народу Книги»,

остался ты свиньей в ярмолке.

Когда стрела врага пронзила печень,

И руки отрубили – драться нечем,

И крови в жилах больше не осталось,

Он слез с коня, он понял – это старость.