Получилось, что мы вроде и не виноваты, нас в каком — то смысле пригласили.

— Его имя Ричард. Он смотритель сада и не умеет правильно видеть.

— С приятной улыбкой объяснил мужчина.

— А вы? — Совершенно неожиданно влез в разговор Рик.

— Я дворецкий в этом доме, моё имя Харлан. И, конечно, я умею видеть. — С достоинством ответил мужчина.

— Да — а–а? — Удивлённо протянул Рик.

— Могу я узнать причину, по какой вы сюда пришли? — Серьёзно спросил Харлан.

— Э — э… Мы пришли вот по этой дорожке, а не по причине.

— Изобразить серьёзность у меня не получилось.

Дворецкий пару секунд соображал, стоит ли продолжать расспрос или нет. Но принять решение не успел. Из дома вышла женщина, явно хозяйка. Соответственно одетая, то есть расфуфыренная, в драгоценностях и, с неприкрытым высокомерием, поинтересовалась:

— Харлан, зачем ты впустил этих попрошаек?

Вообще — то, до этого момента, у меня не было причин злиться на хозяев этого дома.

— Мне очень жаль мадам, но они вошли сами! — Торжественно ответил дворецкий.

Они что, все в одной школе учатся?

— Харлан, ты нагло врёшь! Ворота защищены заклятием, и ты это знаешь! — Возмутилась мадам.

— Конечно, мадам. — Подтвердил, ничуть не смутившийся дворецкий.

— И ты утверждаешь, что они вошли сами? — Женщина гордо вскинула голову. — Я скажу мужу, что ты много врёшь и не пригоден для работы в таком уважаемом доме как у нас. Можешь идти собирать вещи!

— Сдерживая радость, заявила она.

— А что, ваш муж скоро придёт?

Похоже, мой вопрос был полной неожиданностью для «мадамы». Она брезгливо скосила глаза в мою сторону.

— Ты ещё здесь? Немедленно покиньте мой дом, а то я позову городскую стражу! — Грозно потребовала хозяйка дома.

— Ага, сейчас. Сначала нас здесь накормят, а потом, как только, так сразу. — Нагло заявляю я.

Но женщина ничего не поняла.

— Всё! Харлан, немедленно позови начальника городской стражи!

Скажи, к нам забрались воры!

— Мадам, при всём моём уважении, это будет неправильно.

— Настойчиво возразил дворецкий. К тому, что его собираются уволить, он отнёсся абсолютно спокойно.

— Ты, смеешь возражать Мне?!

— Дорогая, в чём проблема? — Громко, от ворот, поинтересовался полноватый мужчина средних лет. Рядом с ним стоял сэр Ник.

— Дорогой, как ты вовремя! И хорошо, что вы решили заглянуть к нам в гости! — Затараторила женщина. — На меня напали! Вот, твой Харлан впустил этих малолетних бандитов, и они все вместе мне угрожали! Граф Тиан, спасите, прошу!

— О! Непременно спасу! — С усмешкой согласился граф. — И где эти негодяи? — Он остановился у входа в дом и заинтересованно огляделся по сторонам.

— Да, дорогая? Действительно, где бандиты? — Подал голос мэр.

— Но вот же! — Женщина показала на меня и Рика. — Вот они!

Граф Тиан откровенно ухмыльнулся и посмотрел на меня.

— Вам обязательно было доводить дело до скандала? — Не скрывая веселья, спросил он меня.

— Вообще — то нет, но эта женщина сама виновата.

— Граф, что это значит?! — продолжила возмущаться жена мэра.

— Дорогая, — муж подошёл к своей жене и взял её под локоть, — я мэр этого города, и к нам в дом могут приходить самые разные люди.

Ты должна быть вежливой и учтивой с гостями.

— С твоими холопами?

— Горожане свободные люди и я мэр города пока хорошо забочусь о городе. — Терпеливо сказал мэр.

— Почему я не вышла замуж за герцога!? — В праведном гневе вопросила женщина, обращаясь к небесам.

Мэр сумел сдержать раздражение и, даже, улыбнуться. Но сэр Ник решил вмешаться. Не знаю, что он хотел больше — успокоить или напугать.

— Думаю, что вам следует познакомиться. — Он вежливо показал на меня. — Ведьма Ин проездом в нашем прекрасном гостеприимном городе.

— И добавил как бы невзначай. — У неё седьмой уровень силы.

Надо же, сила меряется уровнями? Если у меня седьмой, то сколько приходиться на один? И вообще чем определяются эти самые уровни? Как же меня плохо учили некоторые!

Мой провожатый, услышав, что я ведьма, подпрыгнул и восхищённо спросил:

— Ведьма? Самая настоящая? Взаправдашняя?

— Ве — дь — ма — а?!! — Испуганно проговорила женщина и на её лице медленно начал проступать ужас на фоне внезапной бледности.

Ранний ужин прошёл в самой дружественной обстановке. После того как жена мэра малость пришла в себя после известия, что я ведьма, она стала очень предупредительной и учтивой. Про сопровождающего меня мальчишку даже не спросила. Сэр Ник откровенно наслаждался произведённым эффектом, а мне было забавно. Он красочно расписал известные ему мои подвиги. И про разборки в другом городе, и про разбитую армию. Конечно, не забыл рассказать о моём участии в разборках с вампиром и вчерашнем математическом поединке. Рик сидел рядом с отцом и радовался, слушая этот рассказ, так, как будто он сам принимал участие во всём и лично руководил моими действиями.

Мы покинули дом почти на заходе солнца. Ворота в город должны закрыться в ближайший час. Впрочем, это я время мерею часами, а местные частями. После убедительной просьбы не провожать, граф ушёл и увёл с собой своего сына. Интересно, мальчик догадывается кто его отец? Или уже знает, но делает вид, что — нет? Ладно, пора уходить.

Только куплю чего — нибудь поесть в дорогу. Например, хлеб и сыр.

Продавец в продуктовой лавке, наверное, родственник того травника. Если не по крови то по мыслям. Узнав, что и главное зачем, хочу купить, он немедленно заявил, что я выгляжу бывалым путешественником, и выбранные продукты это подтверждают. Но, по его мнению, мне следует купить большую ковригу хлеба и большую головку сыра, и немедленно стал реализовывать своё утверждение. Вышло две холщовые сумки: в одной хлеб, в другой сыр. Стоило всё это сущее мелочи, всего четыре серебреных монеты. Самый лучший хлеб из самой лучшей муки, сыр тоже самый — самый. Пришлось его грубо одёрнуть.

Обещание, что если он сейчас же не прекратит, то рискует потерять голову, подкрепляю доказательством своих возможностей. Вот, почему все боятся ведьм? Стоило показать продавцу свой значок, как он предложил забрать всё совершенно бесплатно. После очень коротких препирательств продавец нашёл нормальную ковригу хлеба и небольшую головку хорошего твёрдого сыра. Сумку, чтобы сложить покупку, он подарил.

К городским воротам получилось добраться перед самым их закрытием. Впускать уже никого не впускали, но покидать город ещё было можно. Только выходящих обыскивали стражники. Правда, не очень тщательно, просто в надежде найти что — нибудь полезное для себя.

Какой — то стражник, явно ещё молодой, но уже наглый, вытащил хлеб из моей сумки, увидел, что там кроме сыра вроде ничего и нет, плюнул на хлеб и вернул его мне.

— Проваливай, в городе своих нищих хватает! — Высокомерно заявил он.

Так, и что делать? Его старшие товарищи ничего не успели сделать, да и он сам решился на такой поступок, считая меня слабее себя. Сам виноват! Левой рукой я поднимаю ковригу повыше, правую прикладываю себе чуть ниже ключицы.

— Благословен тот, кто вырастил и собрал зерно для этого хлеба!

— Громко говорю я, вкладывая в каждое слово немного силы.

Молодой стражник хотел что — то сказать или толкнуть меня, но не смог сдвинуться с места. Ещё бы! Но вот седой стражник, вероятно начальник стражи у ворот, резко развернулся в мою сторону и потрясенно замер.

— Благословен тот, кто сделал муку из того зерна, для этого хлеба!

Старший стражник первым сообразил, что нужно делать. Грубо схватив за руку другого молодого, дал ему деньги и куда — то отправил.

Тот не стал спорить.

— Благословен тот, кто сделал из той муки этот хлеб!

Старший не пытался меня остановить, но смотрел на меня очень эмоционально. Люди, которые тоже хотели покинуть город до заката, разбежались. Их можно понять, последняя строчка, это или тоже благословение, или проклятие. И ещё не известно кому будет хуже.