- Дед, отсталая твоя фугаска! Бризантность в сто кубиков мелочь, на сегодня такой производительностью никого не удивишь

- Э, ребятки, нам хватало и такой продуктивности" фугасок...

После налёта отец доставал замазку, составленную из растительного масла и мела, и соединял ею кусочки стекла в оконной раме. Если бы тогда существовало слово "лепуха", то им бы назвал отцову работу. Это была ювелирная работа, завидовал отцу, но почему-то отец не подпускал к восстановлению "витража". Так всегда: ничего не знать о "витражах" - и создавать их. После очередного налёта, склеенные самодельной замазкой "витражи" летели в нас! С небольшой разницей: если для вылета из рамы большого куска стекла требовался близкий разрыв фугаса - для "витражей" отцовой работы вполне хватало дальнего разрыва: "лепнина" вылетала от ничтожно малой бризантности вражеского фугаса и отцовы способности стекольщика оценивалась "сделано на соплях".

Нового стекла не существовало и окна, обработанные взрывной волной закрывались тем, что имелось: подушкой, фанерой, одеялом

"Витражи" и держались недолго как в рамах, так и в сознании:

- Что вставлять, где стекло брать? - вопрошал отец пространство, но пространство молчало, мать в тишине ждала очередного чуда в деле остекления рам: "мужик обязательно что-то придумает...". Второй, или третий вылет "витражей" говорил "стекольщикам":

- Ослеп дом, хотя бы чем-нибудь закрыть "глазницы" - годилось всё: подушка, фанерка, кусок ткани - вопрос "где прятаться" не снимался с повестки дня".

Старинные разработки извести-плитняка оставались самым надёжным укрытием от налётов "аспидов", но почему с первых налётов Люфтваффе монастырцы не доверили тела выработкам - непонятно...

- Ты не понимаешь, а монастырские пролетарии понимали:

- "страшно без надзора хижины оставлять! Оно, с одной стороны, брать-то вору нечего, нищие мы, но на мелочь почему-то жалость большая. Воровство не страшит, но "какая-то зараза хозяйничала в моём доме"! - убивала.

Каменоломни хороши и надёжны, их и сотня бомб, если в одну воронку бросать, не пробьют, но в своей келье трястись от страха как-то лучше... Пещеры хороши, надёжны, но дышать в них нечем, воздуха мало... Свечка на пять метров от входа гаснет, а в десяти - и спичка не загоралась... Теснились и жались монастырцы у входа с расчётом: если какая немецкая бомба сдуру разорвётся - чтобы осколком не зацепило.

- Это ж надо: каждый тогда был специалистом по баллистике, пусть не великим, но представление о "мёртвой зоне" имел и пользовался ею.

Вот и выбирай: или задыхаться дальше от входа, или ... да провались в тартарары все спасения! Опять-таки: люди в старину ломали камень в глубине выработок и не погибали от недостатка кислорода - чего нам-то воздуха не хватает!? Загадка. Как-то вентиляция выработок всё же происходила? Сколько было знатоков греческой мифологии тогда?

О Сцилле и Харибде спасающиеся монастырцы не знали, но выбирать середину между осколками от бомбы, взрывной волны и отсутствием необходимого для жизни в условиях "военного времени" кислорода - умели. Такие способности хранились в "подсознании", кое у нас включается только в "военное время". В мирное время наше подсознание не работает, оно в "отпуске", или как-то иначе отключается. Почему такое происходит - это выяснят в будущем.

А тогда глубоко в выработки никто не уходил, но и торчать у самого входа дураков не находилось: осенние ночи были всё же прохладными. Поэтому и возникали конфликты за лучшее место под солнцем.

До сего дня поражаюсь тогдашнему чутью матери на грядущие опасности: откуда знала, что в надвигающуюся ночь нужно идти в выработки раньше, чем позавчера? Чтобы занять лучшее место? Откуда могла знать, что в прошлую ночь можно и не спасаться?

Что такое ночь в выработках? Подстилка бокам и укрывание чем-нибудь сверху и всё это нужно было нести на себе: - На камнях спать собираешься? - простой, но убийственный вопрос взваливал посильный груз на мои слабые плечи. Плечи сестры были не мощнее...

Тяжко! Мать добавляла воспитание вопросо:

- Спать думаешь? Вот и неси - задумываться над "почему бесит чужая правота" не мог, но как не хотелось нести груз! - и порция поклажи переходила к сестре, отчего любовь брату не усиливалась. Но сестра была мудрой и говорила:

- Немного ты понесёшь, немного я...

В первые налёты авиации никто не спал, но и на бессонницу жалоб не было, а привыкнув -любые атаки с воздуха не особенно пугали, и всё походило на природное явление с названием "гроза": где-то далеко первый разряд громыхнул - ничего, пустяк, не впечатляет, пусть себе гремит, далеко от меня. Второй и поближе - в сознании появляется малюсенький страх. Пустяковый страх, не выходящий из границ любопытства, но последующий разряд всё ближе и ближе, и начинаешь думать: "интересно, а как близко от меня ударит разряд с небес? И чем окончится? - когда, пусть и немного, законы поведения статического электричества известны настоящего страха от грозы не бывает. От гроз боюсь неприятностей для телевизора марки Sony, но не для своего тела. Ух, как близко шандарахнула, грохот-то, какой! После прошлых налётов авиации любая гроза сегодня шутка. Мелочь. Забава.

- Великое дело прошлые военные тренировки!

- Идея появилась... хорошая идея, редкая, но дорогая. Бедность наша не позволяет разгуляться

- Чем осенило?

- Ныне модно за своим адреналином гоняться в собственную кровь, новый вид наркомании появился. По этой теме желаю высказаться...

Глава 23.

Способ лечения пороков.

(Идея бесовская, дополнения мои)

- Обратил внимание, как телевиденье скармливает разные экстримы? И не просто "экстрим", но уточняет "русский"?

- Чтобы не путать с немецким?

- "Сколько проведено игр с "последними" героями? Не отстаёте количеством от зарубежья"?

- Что остаётся? Не можем что-то подобное организовать, не ты ли заявил, что у нас "кишка тонка" на деньги?

- "Да, так, но мы можем написать "проект" похожей игры. Написать сценарий особых денег не требуется, идея нужна. Хорошая идея немалых денег стоит".

- Что-то есть?

- "Есть. Наш проект будет необыкновенным, и начинать его следу с поисков участка непригодной земли. Неплодородной. Глина, песок и камни. Подойдёт известняк с радиационным фоном не ниже пяти кюри на квадратном метре.

- А что это за величина "пять кюри на квадратный метр"?

- "Один рентген - "пролёт одного нейтрона в квадрате, равном единице площади", то есть в одном квадратном сантиметре пространства за секунду. Пять кюри меньшее излучение, но тоже подходящее. Такая территория, кою трудящиеся получали под дачи, традиционные шесть соток. Ни десять-двадцать, но шесть. ни на что негодных соток

- Чтобы обзавестись злокачественной опухолью- пять кюри на метр хватит?

- Как повезёт...

- Что дальше? Каков размер желаемой территории?

Квадрат непригодной земли схолмами, оврагами, ухабами и рвами размером километр на километр в звании "неудобь".

- Дальше?

- На приобретённой территории, один в один со старыми монастырскими кельями, строим домики, делаем бледную копию монастыря. Годятся бараки лагерного образца,на выбор, "по желанию трудящихся"

- Дубликаты монастырских келий разбудят воспоминания, факт, но, пожалуй, бараки лагерного образца дешевле обойдутся..