Сакура продолжала улыбаться, ожидая, когда мужчина подойдёт к ней. Её ничуть не удивил его сегодняшний внешний вид: Саске был одет в простую чёрную футболку с какой-то вызывающей надписью на мужественной груди, которую девушка из-за быстроты его движений не успела прочитать, простые тёмно-бордовые штаны и солдатские ботинки, туго завязанные на шнурках. Вновь многочисленное количество цепей, снова в ушах кольца пирсинга, опять его высокий ирокез выкрашен в ярко-красный экстравагантный цвет, явно привлекающий к себе внимание. Раньше бы, ещё несколько месяцев назад, Сакура, конечно, стала бы смеяться над ним, а может, даже показывать тонким пальцем… но не сейчас. Сейчас он вызывал снисходительную улыбку на кораллового цвета губах, и девушка подпёрла голову рукой, выжидательно глядя на него. С чего бы он пришёл к ней сегодня так рано?
- Доброе утро! Что-то ты рано, первый посетитель прямо, - усмехнулась она и тут же присмотрела к нему, когда Саске остановился у барной стойки. – Как дела?
Ей невероятно нравился тот факт, что он выше её на полторы головы. Девушка немного смущённо улыбнулась, глядя на него и подперев голову уже двумя руками, так что и без того немного пухлые щёки надулись, будто у ребёнка, ждущего что-то невероятно хорошее от стоящего напротив человека. Она смутилась, густо раскрасневшись и стараясь этого не показывать, низко опустив длинные ресницы, лишь слегка подведённые тушью. Вновь подняв на него глаза, она заметила, что на голове мужчины ирокез покосился немного в сторону, из-за чего она нахмурилась, слегка наклонив голову набок. Выражение её красивого лица тут же приобрело весьма серьёзный оттенок, что не могло не насторожить Саске.
- Всё хорошо, - он заметил её взгляд, подняв глаза наверх, как будто стараясь заметить ирокез, потом опять перевёл глаза на неё: - Что-то не так?
Тон его голоса был слегка взволнованным, пусть он и старался этого не показывать – очевидно, Саске надеялся, что выглядит хорошо. А как иначе, если он пришёл к девушке, которая приняла его и относится с некой симпатией? Он слегка нахмурился, затем опустил глаза, пристально всматриваясь в изумруды напротив. Что-то говорило ему, что она готова заботиться о нём и полюбить таким, какой он есть на самом деле. В её глазах не было того отвращения и презрения, какое было в глазах остальных, кто смотрел на него и показывал пальцем в спину. Её глаза выражали какую-то странную нежность, такую непонятную, тёплую, необъятную. Такая нежность появляется в глазах кошек, спящих возле камина на тёплом пледе, свернувшись клубочком.
- Да нет, хотя… - она вновь склонила голову набок, присматриваясь, затем снисходительно улыбнулась: - Мало того, что ты его успел перекрасить, так ещё и что-то с ним не так.
Это уж точно немного насторожило Саске, и он, стараясь разглядеть ирокез, поднял глаза вверх, но ничего не получилось – это лишь вызвало весёлый хохот девушки, но вовсе не злобный и не насмехающийся. Он улыбнулся ей в ответ, чуть покраснев, надеясь на то, что она проявит смелость и поправит его ирокез… ему бы этого хотелось – почувствовать хотя бы мимолётное прикосновение, сказавшее бы ему о том, что он ей небезразличен и что она его ничуть не боится.
- А что с ним не так? Я, конечно, понимаю, что для тебя в последнее время дико общаться с таким человеком, да и вообще, может, неприятно… но ты привыкай, - отмахнулся он, переложив букет цветов за спиной в другую руку.
Всё же Сакура решилась – усмехнувшись, она протянула к нему обе ладони, поставив их параллельно и принявшись аккуратно вытягивать ирокез вверх. Было немного странно осознавать то, что его волосы на самом деле весьма мягкие, несмотря на покрытие краской и лаком… интересно, а что будет, если совсем убрать его ирокез? Он ведь совсем не будет казаться панком… так думала Сакура, глядя на волосы мужчины, а затем переведя взгляд в сторону его чёрных глубоких глаз. Такое мимолётное прикосновение к его волосам и то, что она посмотрела в его глаза, совершенно не боясь, казалось бы, ничего, вызвало на её щеках повторный ярко-алые румянец, и девушка тут же отстранилась.
- Ну ты, наверное, хотел его сделать так? – предположила она, вздёрнув бровь и подняв на него глаза, кивнув в сторону ирокеза, заложив скрещённые пальцы за спину.
Быть может, все мы немного дети. В чём это проявляется? В том, что мы немного боимся всего незнакомого вокруг нас, что мы стараемся надеяться на взаимные чувства, и если любим, то искренне, не требуя ничего взамен. Сложно любить человека за то, что он есть – такая любовь подвластна лишь ангелам и непорочным детям. Взрослый человек, развращённый морально и нравственно, никогда не познает истинных чувств – он будет любить за что угодно: за красоту, за имение власти и денег, за положение в обществе, за характер или за проявление каких-то качеств в работе. Таким людям обязательно нужна причина для любви, которая на любовь и не смахивает – это всего лишь мимолётная влюблённость, которая пройдёт спустя какое-то время, превратившись либо в привязанность, либо в симпатию.
Однако Сакура чувствовала себя сейчас как-то по-иному… ей казалось, что она любит Учиху ни за что, просто так, за то, что он появился в её жизни, такой многогранный и немного странный. Точно так же казалось и Саске – он не любил Сакуру за красоту и за качества характера. Он был благодарен ей за то, что она приняла его, и не требовал ничего взамен. Иногда ему казалось, что он готов просто наслаждаться тем, что она рядом, даже ничего не говоря ей и даже не прося ничего говорить её. Ему хватило бы того, чтобы держать её за руку и лишь слегка сжимать её пальцы, смотря в одном направлении и мысленно делясь с ней одинаковыми мечтами.
- Может быть. Мне сегодня Узумаки не стал помогать, так что я как-то своими силами, - улыбнулся он, пожав плечами. - Как дела? Ты выспалась?
Он немного придирчиво стал осматривать личико девушки, протянув к ней свободную руку и слегка приподняв голову за подбородок. Она улыбнулась, вновь смутившись. И почему этот румянец ей идёт так, что хочется вечно говорить ей настолько приятные вещи, чтобы на щеках распускались алые розы? Улыбнувшись, он с видом врача вздёрнул бровь, констатировав, что Сакура всё-таки выспалась, несмотря на то что Ким частенько заводит скандалы с ней. Это раздражало. Хотелось разбить в кровь его лицо и убедиться, что Сакура будет в безопасности, что он больше не придёт и больше никогда не протянет к ней свои грязные руки, намереваясь ударить и сжать тонкие хрупкие запястья. Обратив внимание на место, где ещё недавно был синяк, Саске снова нахмурился: казалось, что Ким снова причинял ей боль, сжимая это место, поскольку небольшая синяя отметина не проходила и ничуть не украшала тонкие руки девушки.
- Всё хорошо, - она снова опёрлась о стойку двумя руками, когда Саске убрал руку, - да, наверное, выспалась. А как ты?
- Я тоже хорошо, - Учиха пожал плечами. С минуту они молчали, не решаясь что-то друг другу сказать, лишь изредка обмениваясь смущёнными взглядами, однако Саске, с видом человека, который что-то забыл, протянул девушке пять красных роз: - Ой, совсем что-то из головы вылетело. Это тебе…
Было так приятно смотреть на то, как она смущается и как на её щеках появляется румянец того же цвета, что и розы, которые она с удовольствием приняла, изначально закрыв лицо руками, чтобы он не видел её эмоций. Он слышал, как она издала какой-то странный пищащий звук от радости, едва не запрыгав на месте, и ему это нравилось. Саске улыбнулся, наблюдая за ней, чуть склонив голову набок.
- Ой, спасибо большое! – довольно воскликнула девушка, прижав к себе цветы и наклонив к ним голову, втянув приятный запах.
- Да не за что, - пожал плечами Учиха, по привычке заведя руку за голову и слегка покраснев, улыбнувшись.
Он подпёр голову рукой, наблюдая за ней, и продолжал улыбаться, посматривая на то, как она ставит розы в вазу рядом с герберами, где им явно было немного тесновато. Искренне Сакура немного недоумевала, за что он приносил ей цветы и по какой причине, но свято верила в то, что она ему действительно небезразлична. Было приятно видеть эти цветы, смотреть на них и вспоминать весь рабочий день то, что эти цветы принёс именно Саске, а не Ким, например, или какой-нибудь таинственный поклонник. Иногда Сакура даже забывала о своей работе, облокачиваясь на стойку и поднимая голову на цветы, мечтательно вздыхая и пристально глядя на них. В такие моменты Хинате приходилось легонько теребить её за плечо, прося вернуться в «наш мир», который Сакуре начинал в последнее время немного надоедать.
