Наверное, так и было. С Учихой Сакура, конечно, точно не могла сравниться, ведь она не носила ирокеза, не надевала провоцирующую одежду, не прикрепляла к себе агитационные значки с надписями о мире во всём мире и анархии… но Учиху она привлекала тем, что казалась таким же ярким пятном, как и он. Словно судьба, которая иногда бывает и в роли неопытного художника, на серый фон капнула ещё одно яркое пятно краски, которое искало бы соединения с такой же слепящей глаза кляксой, как оно само.

- Ну, насчёт этого да, - согласился Саске, кивнув и тоже улыбнувшись. – И всё же в тебе что-то есть. Я, кстати, хотел спросить… почему именно герберы?

Этот вопрос был задан не очень-то и в тему, поскольку разговаривали они совершенно о другом. Сакура даже немного удивилась, приоткрыв губы и замедлив шаг, задумавшись. Герберы она любила с самого детства… но больше удивило её не то, что он задал этот вопрос, а то, что он первый человек, который это спросил. Неужели ему действительно интересно всё, что могло бы касаться её?.. слегка раскрасневшись и растерявшись, Сакура пожала плечами:

- Просто герберы любила моя мама, она мне рассказывала много о них. Мне они тоже очень понравились – это, можно сказать, цветы моего детства…

- О, понятно, - смутился панк, отведя глаза. – А… а почему твой провожающий тебя не встретил, если не секрет?

Он планировал давно задать этот вопрос, но всё не решался. И его радовал тот факт, что Сакура действительно не соврала и её собирались встретить… собирались. Однако тут же обманули её, сказав, что нет, сегодня этого не будет. Девушка шла с немного расстроенным видом, когда Саске упомянул об этом, и он тут же пожалел, что задал этот вопрос. Ему хотелось успокоить её, обнять и сказать, что он будет в сто раз лучше, чем какой-то провожающий, который задержался на работе, что он будет дарить ей любимые цветы каждый день и не расстраивать её… она страдала от одиночества – мужчина это видел, когда снова заглянул в её зелёные глаза. Ей было скучно дома, она не испытывала удовольствия, находясь на работе, и вся эта серая однообразная жизнь, которую она проживала, будто птичка в клетке, надоедала ей и угнетала.

- Он позвонил, сказал, что у них срочный выезд куда-то… работает, в общем, - заключила Сакура, отмахнувшись и явно не желая больше продолжать этот разговор. – А вот тебе явно дома не сидится.

- Я не привык торчать дома вечером, - пожал плечами Учиха, слегка улыбнувшись. – Все книги прочитала, которые я доставил?

Он сомневался в том, что она скажет «да», но всё же ему был интересен ответ… и понимание того, что именно он принёс эти книги, нравилось Саске, хотя он и не понимал причины своей радости. Сакура несколько изумлённо посмотрела на него, явно удивившись тому, что он решил, будто она прочла все книги, и ответила:

- Нет, ещё не все, только некоторые. Приду, наверное, продолжу.

Внутри неё – целый мир. Большой, неизведанный мир, который явно не откроется просто так – Учиха это знал. Он смотрел на неё несколько мечтательно, не замечая, что девушка густо краснеет от этого взгляда. Ему нравилось смотреть на её необычные волосы, на то, как она опускает густые ресницы, как она улыбается, от чего на её заалевшей щеке появляется небольшая ямочка… казалось, она хотела спросить его, почему он так смотрит, но не решилась, мгновенно приоткрыв губы и сразу же закрыв их, сославшись на то, что просто выдохнула.

- Ого, ты так любишь читать… я же говорил, что ты особенная, - подытожил Саске, улыбнувшись.

Расстояние между ними постепенно сужалось, и Учиха немного смутился, почувствовав, как её тёплая рука коснулась его холодной ладони. По телу будто пробежал ток, который Учиха не ждал от такого простого прикосновения. Виновато улыбнувшись, он немного отстранился, мотнув головой, а Сакура раскраснелась ещё гуще, пожав плечами:

- Да нет, такая же как и все.

Она явно засмущалась, и это было заметно – смущённая улыбка, смущённый взгляд, опущенные длинные ресницы… всё это заставило Саске мечтательно и тихо выдохнуть, глядя на неё, а она тут же вдруг резко посмотрела в его сторону, когда они проходили мимо очередной витрины. В тусклом отражении высокий молодой человек с ирокезом, звенящий многочисленными цепями на штанах, шёл рядом с небольшого роста девушкой с необычным цветом волос, которая с какой-то детской радостью в глазах смотрела в сторону витрины. Саске перевёл взгляд туда же, только сейчас поняв, насколько забавна вся ситуация… оба они были словно из другого мира: она из того, что покрыт серой толпой, а он – другого, неизведанного, яркого и неповторимого.

- Смешно, наверное, смотримся, - пожал плечами Саске, усмехнувшись.

- Да, есть немного, особенно твой хохолок, - хихикнула Сакура, посмотрев на его ирокез и подавив в себе дикое желание потрогать его и убедиться, что это действительно обычные волосы. – Сам делаешь или помогает кто-то?

Саске отмахнулся, немного смутившись:

- Помогают, я в этом не спец.

Неловко улыбнувшись, Сакура кивнула. И кто же, интересно, ему в этом помогает? В голову сразу закралась назойливая, словно муха, мысль, что это девушка, которая явно любит его… но… что тогда он делает здесь, если не со своей девушкой, которая делает ему ирокез? Саске, казалось бы, понял это, будто прочитав её мысли, и тут же усмехнулся: «Узумаки, наверное, обиделся бы, если бы его посчитали девушкой».

- А хочешь такой же? – покраснев, спросил он явно на полном серьёзе.

Сразу же рядом раздался звонкий смех – Сакура не выдержала, рассмеявшись, но не так, как это обычно бывает, а тепло и по-доброму. И действительно, только сейчас Учиха понял тот факт, что смех – самое волшебное, что есть на этой земле. Такой непосредственный, невинный, практически детский, волной прокатившийся где-то рядом и медленно затихающий. В этом смехе чувствовалась игра юной жизни, радость и счастье. И панку показалось, что не смеялась так искренне она довольно давно…

- Нет, пока воздержусь, если не против. Тем более… не ты же делаешь, и вряд ли твой помощник будет мне рад, - успокоившись, произнесла Сакура, с неким намёком посмотрев на него.

- Кто? Узумаки? – недоумённо поинтересовался Учиха, почесав затылок и чуть сдвинув тонкие чёрные брови. Сакура поспешила вздёрнуть свои, явно удивившись тому, что ирокез ему делает друг, а не подруга. – Если приведёшь и свою подругу, то он счастлив будет.

Теперь уже была счастлива Сакура. И она сама не хотела признавать того, что его слова доставили ей большую радость. Значит, у него никого нет?.. «Это же не удивительно, - начала совесть, отмахнувшись, - посмотри на него: как у него вообще может кто-то быть? Это же панк, он грубый и неотёсанный…» Однако Сакура уже не могла с этим согласиться. Ужасно суждение о том, что представитель этой субкультуры непременно должен быть невоспитанным и злым. Таким может быть любой человек, от которого даже иногда и не ждёшь подобного проявления эмоций. Таким был он. Тот, кто обещал встретить Сакуру, но не приехал. Что же касается Саске?.. теперь ей казалось, что этот человек вообще не способен на проявление грубости и агрессии.

- Узумаки – это тот блондин? Да уж… он твой парикмахер, да? – усмехнувшись, поинтересовалась девушка. Саске с улыбкой кивнул. – А что, ему понравилась Хината?

Быть может, это был глупый вопрос. И что мы называем симпатией? Как отличить симпатию от такого чувства, как любовь? Симпатия бывает только на короткое время, к тому же иногда лишь к внешнему виду и к манере человека говорить. Мы смотрим на то, как он говорит и что он говорит, мы судим о нём у себя внутри и делаем выводы: ошибочна наша симпатия или, наоборот, оправдана. Но любовь… сильнее любви ничего быть не может. Любовь – это жертвенность. Любовь – это чувство, которое помогает понять, способен ли ты видеть себя в этом мире без своего возлюбленного. Любовь – это не обязанность, она не требует ничего взамен и ни к чему не призывает. Любовь должна быть порывом, должна сопровождаться быстротой чувств и в то же время гармонией, которую ничто не способно разрушить. Первым признаком, который сейчас немного испугал Сакуру, стала эта гармония, царящая внутри и идущая где-то рядом с ними, невидимая и неосязаемая…