- Ему тоже передавай привет.
- Хорошо, он будет рад, - вздохнул Учиха, отвернувшись от неё и оперевшись на стойку, насвистывая себе под нос и ища глазами Сакуру.
Однако её всё не было, и Саске стал постукивать кончиками пальцев по стойке, в нетерпении посматривая на дверцу, из которой она должна появиться. В душе зародилось сомнение, что она выйдет вообще, и Учиха спешил избавиться от него прямо сейчас, неуверенно посмотрев в сторону принимающей заказы Хинаты. Он вздохнул, то и дело бегая глазами с дверцы на Хинату и обратно, понимая, что она просто могла его обмануть, и Сакура не выйдет отсюда вообще. Однако она вышла…
Она…
Та, которая так запала в душу Учихи и, казалось, осталась там навсегда. Для него она снова стала чем-то волшебным… а эти её волосы? Боже, чего только стоят её коралловые волосы, которые сейчас она собрала в тугой пучок на голове, чтобы он не мешался… и как она была красива, когда вновь покраснела при виде своего знакомого и неуверенно опустила длинные ресницы, слегка приоткрыв алые губы… вся эта красота не шла ни в какое сравнение с той красотой, которая была у намалёванных кукол, которых столько раз видел Учиха. Такие пустышки не держали в себе ничего, кроме жажды денег, алчности и похоти. А она… эта девушка держала в себе целый маленький мир, Саске это знал. Мир, который – он так сильно на это надеялся – предназначен только для него.
- Кого ждете? – тихо спросила она, подойдя к стойке и встав напротив него, слегка улыбнувшись.
Учиха готов был мириться с тем, что он не нужен ей, готов был мириться с тем, что она не станет принимать у себя в сердце такого человека, как он… он готов был мириться с тем, что эта девушка не станет разговаривать с ним, но жить с тем, что она не будет обращать на него никакого внимания – никогда. Это было самое худшее. Равнодушие. Безразличие. Безучастный взгляд холодных аквамариновых глаз… это единственное, что боялся увидеть Саске, когда посмотрел на неё и постарался неуверенно улыбнуться. Это получилось… и в её глазах – от облегчения он даже тихонько выдохнул, боясь сказать ей хоть слово – загорелся какой-то интерес, любопытство, а может, некая радость при виде этого панка, который, несомненно, запомнился ей надолго. Сакура не могла сказать, что испытывала к нему симпатию, но… что-то было в этом молодом человеке, что так привлекало её. Что-то в нём было такое, за то она готова была чувствовать к нему интерес и готова была разговаривать с ним, несмотря на то, что немного побаивалась. Было в нём что-то такое, что заставляло её тепло улыбаться ему самым уголком губ и поглядывать в чёрные как морская бездна глаза.
- Привет, - на обычно бледных и немного впалых щеках появилась краснота. – Тебя, конечно, кого же ещё?
Судя по всему, для Сакуры был необычен его визит. Его руки и все конечности практически онемели, а сам он понимал, с каким трудом ему удалось сказать эти несколько слов… но всё же он сказал, он решился, он смог заговорить и показать ей, что она ему… небезразлична. Он ждал её здесь, и Сакура заметила, что прошло довольно много времени. Слегка улыбнувшись, она кивнула, продолжая смотреть на него. Что она чувствовала сейчас? Точно не неприязнь… у неё не было желания оттолкнуть его, сказать, чтобы он шёл домой и больше не приходил ей… у неё было желание поговорить с ним, узнать, кто он такой, чем он интересуется, сколько ему лет и почему он стал таким, каким Сакура видела его сейчас, перед собой. В его глазах горела какая-то теплота. Такая маленькая, практически неуловимая искорка добра, содержащаяся только в глазах тех людей, что готовы относиться к этому миру с терпением и снисхождением. Такое бывает в глазах маленьких детей… стоит только приглядеться.
- Это… я не знал, какие ты любишь, вот и… ну… короче, вот, - замявшись под заинтересованным и выжидательным взглядом официантки, панк поднял руку, в которой держал букет из пяти роз, и протянул его девушке.
Он искренне надеялся, что его руки не тряслись так заметно для него, иначе… она посчитает его слабым. Саске не хотелось бы этого, и он вновь неуверенно улыбнулся уголком губ. Хотя так хотелось бы узнать, какие цветы она любит… ведь наверняка розы любят не все, пусть они и приятно пахнут. Роза – самый банальный цветок в представлении Саске, и он не имел понятия, почему взял именно их. И он не был бы удивлён, если бы она любила другие цветы… она же такая особенная. Он видел, что она сильно смутилась, приняв цветы немного дрожащими руками, и прижила букет к себе, улыбнувшись и стараясь не поднимать глаза на панка. Молодой человек с ирокезом был гораздо интереснее и милее, чем тот человек, с которым Сакура проживала довольно недолгое время…
- Спа… спасибо, очень красивые, - оценила она, продолжая улыбаться и поднеся к носу букет, прикрыв глаза и втянув приятный аромат.
Сакура готова была поспорить, что он рассчитывал принести совершенно другой букет, нежели этот… продолжая всё так же тепло улыбаться, она нагнулась, вытащив из-под стойки длинную вазу, предназначенную неизвестно для чего. Но оказалась она там очень кстати. Внутри практически всё горела, так же, как и снаружи. Она ощутила, как к щекам прилил такой румянец, какого не бывает и у девственницы в первую брачную ночь. Сакура заботливо поставила цветы в вазу, прикрыв глаза, и пыталась всё-таки не смотреть на обладателя ирокеза напротив… то ли стеснялась, то ли боялась…
- Это… так чего я пришёл-то?.. а… ты во сколько освободишься? – искренне взволнованно спросил он, с надеждой глядя на девушку.
Та закоробилась. Чего это он вдруг спросил? Сакура точно не могла сказать, боялась она этого молодого человека или нет, но постепенно понимала, что внутри одолевало прекрасное чувство. То чувство, когда страх готов исчезнуть, когда отлегает от сердца, когда начинаешь проявлять симпатию к чему-то незнакомому… когда мы начинаем испытывать к кому-то искренность? Когда приглядываемся получше, когда смотрим в чьи-то глаза, когда понимаем, что никакого вреда эти руки напротив не причинят, сколько бы мы не старались себя убеждать в обратном. Мы начинаем доверять, начинаем смотреть на эти руки с полной уверенностью в том, что мы всегда под защитой. Мы начинаем слепо верить в то, что это надёжное твёрдое плечо-опора всегда будет рядом во что бы то ни стало. Сакура даже приоткрыла губы от таких размышлений, глядя в чёрные глаза напротив. Она ведь… раньше не приглядывалась, какой красивый и выразительный у них разрез… и какой у них глубокий цвет. Он казался каким-то невероятным. Казалось, даже Вселенная, куда стремятся все звёзды, не такая тёмная по сравнению с омутами напротив Сакуры.
- Эм… а-а, - потерла лоб в недоумении девушка, наконец постаравшись прийти в себя и опустив длинные ресницы. Саске продолжал всё с такой же надеждой смотреть на покрасневшее очаровательное лицо молодой официантки. – А что? Зачем тебе?..
- Ну я подумал, что ты заканчиваешь поздно, так что я бы мог тебя проводить до дома… - предположил панк, пожав плечами, и Сакура слегка улыбнулась. – Не знаю, мало ли, темно всё-таки на улице.
Это было вполне справедливым замечанием… но Сакура понимала, что это невозможно. Невозможно потому, что её встретит человек, с которым она проживает и с которым хочет сыграть свадьбу. Точнее… это его желание. Сакура сама не понимала, как относиться к молодому человеку, с которым она жила – вскоре она начинала понимать, что он эгоистичен, старается только для себя и совершенно не знает таких слов, как искренность, долг, мужество и честь. Сакура тоскливо посмотрела на посетителей, а затем перевела взгляд на Учиху, который разглядывал в это время помещение, явно надеясь услышать «да, можешь встретить меня вечером, я буду очень рада». Как бы Сакуре отчаянно хотелось сказать это ему прямо сейчас! Как бы ей хотелось, чтобы её голос прозвучал искренне, а не лживо или тихо… как бы ей хотелось сказать ему, как сильно он начинал воздействовать на её мировоззрение, когда появлялся рядом.
- Ну, спасибо, конечно, но… знаешь, эм… я недалеко живу и не могу воспользоваться твоим предложением. Меня встречают… - неловко улыбнулась Сакура.
