- Хината… кажется, я хочу не только обнимашек…
И кто сказал, что она против? Да она даже и сама не могла ничего ему возразить. Могла лишь крепче обнять его, крепче прижать к себе, одними только этими объятьями говоря ему, что она тоже хочет не только обниматься с ним. Страшно? Может быть… да и к чёрту этот страх, шёл бы он куда подальше… самое главное, что сейчас он, человек, которого она так сильно полюбила, будет рядом с ней, что сейчас она вместе с ним будет делить наслаждение и удовольствие. Одна только эта мысль заставляла в низу живота что-то болезненно содрогаться… и Хината не знала, что это такое. Может, просто реакция на то, что сейчас с ней делает Узумаки? Скорее всего… а Наруто, поняв, что она только еле заметно кивнула, болезненно-ярко покраснев, стал целовать её в шею. Короткий укус, еле ощутимый, и он не собирается оставлять никаких засосов на её коже. Просто он и сам считал, что с ней нужно обращаться настолько нежно, что не оставлять никаких следов на её совершенном теле. Но если она девственница, то этих самых травм не избежать… и чувствуя, как она всем телом прижимается к нему, у него в низу живота тоже начинало что-то ныть. Судорожно так, может быть, немного болезненно, но это пройдёт… это пройдёт, это совсем скоро пройдёт, можно даже не обращать на это внимания. И к чёрту всё, пусть будет так, как есть сейчас. Его длинные пальцы зарылись в иссиня-чёрные длинные волосы Хинаты, пропуская их между ними. И он наслаждался мягкостью этих волос так, как никогда не наслаждался… боже, какие у неё чудесные волосы… какие у неё губы, глаза, кожа… в этом теле совершенно абсолютно всё, в нём всё идеально, и почему она всегда так смущается при нём? Если бы он мог, он бы просто разглядывал её тело, просто смотрел бы на неё, искал на нём самые совершенные и красивые участки кожи… но не сейчас, сейчас для него важно совсем другое. И сейчас он снова целовал её прямо в губы. Она так краснела, как будто бы… как будто бы что? Боже, неужели она способна так смущаться при нём? Это казалось странным… однако Наруто понимал её. Он и сам покраснел так, как не краснел никогда в те моменты, когда был с девушками. Эта особенная. Та, что лежит под ним… и она ничего не могла ему возразить против того, что он делал. Кажется, Хината и сама не знала, что ей делать, – просто обняла его, просто гладила его широкую спину кончиками пальцев, отчётливо прощупывая каждый позвонок, и это так… приятно для Узумаки? Да… и эти прикосновения такие невесомые… прямо по рёбрам: сначала вниз, к линии талии, а потом уже обратно вверх, к покатым плечам, едва ли касаясь его загорелой кожи кончиками тонких бледных пальцев. А потом её маленькие ладошки пошли прямо вперёд, к его сильной груди, отчётливо ощущая, как в левой стороне так часто и так сильно колотится сердце… и ей уже нравился этот ритм, нравился этот стук…
Он снял с неё лёгкую маечку, оголяя грудь девушки. Хината покраснела ещё гуще, отвернув от него голову и смущаясь, прикрыв длинные ресницы. И что ему сделать ради того, чтобы она не смущалась? Он не знал. Только осторожно провёл кончиком носа по бледной коже между аккуратных грудей, чувствуя сладкий запах ландышей… да, она пахнет так же невинно, как и эти цветы… и Наруто готов втягивать этот приятный запах просто так, потому что он ему нравился. Однако он не за этим снял с неё майку. Он принялся покрывать поцелуями грудь девушки, слыша её тихие постанывания и шумные выдохи. Это означало только одно – ей приятно… и от приятных ощущений ей никуда не деться. Хината впервые видела, чтобы Узумаки был настолько серьёзным. Мало того, он был серьёзным, так он даже не улыбался при этом. Его красивое лицо выражало только сильное желание, а голубые глаза - любовь к ней и нежность… безграничную такую, практически неуловимую… Хината вдруг вскрикнула, когда он обвёл кончиком языка напряжённый сосок, и сразу же закусила тонкий указательный палец, чтобы больше не издавать никаких звуков. Нет, она ни за что не покажет ему, что ей приятно… но это невозможно сделать. Невозможно сделать и тогда, когда он спустился к плоскому бледному животику, провёл по нему носом, губами, опаляя своим горячим дыханием… и он стал покрывать её тельце лёгкими поцелуями, едва ли касаясь бледной кожи губами. Хинате приятно – она уже не сдерживалась и тихо постанывала, шумно выдыхая и едва ли не выгибая спину. И как она могла раньше думать, что это неприятно? Она и сама не знала… тем более это приятно, когда это делает он… он поднял голову, снова подавшись к ней и снова поцеловав прямо в губы.
- Наруто… - на выдохе произнесла она, прикрыв густые пушистые ресницы и прижав его к себе.
Она и подумать не могла, что ей может так нравиться контакт с его горячей кожей. Его рука тем временем двигалась вниз. Гораздо ниже уровня груди, гораздо ниже, чем уровень плоского живота… уже принялась расстёгивать шорты Хинаты, и его длинные пальцы с этим плохо справлялись. Девушка решила помочь ему – быстро расстегнула свои шорты, приоткрыв глаза и посмотрев прямо в яркие, голубые глаза Узумаки. О боже, как же она любила эти глаза… он лишь улыбнулся и принялся за свои бриджи, чуть отстранившись от девушки. Непривычно, когда он молчит. Непривычно даже то, что он вот так ведёт себя, что он такой серьёзный, что он только впервые за всё это время ей улыбнулся… непривычно. Но так… так до дикости мило, так до дикости странно… Хината снова поцеловала его, а он тесно прижался к ней, так и не сняв с себя бриджи, а только расстегнув ширинку. Но даже так… даже через слой одежды она ощутила, как его уже возбуждённый член упёрся прямо в её промежность, будто говоря Хинате о том, что сейчас произойдёт то, чего она так боялась. Она закрыла глаза, обняла его за шею, гладила его спину и предплечья. И поцелуй его стал немного грубым – он едва ощутимо оттянул нижнюю губу девушки, а затем тут же провёл по ней кончиком языка, от чего Хината покраснела так густо, как только это возможно. И он принялся одной рукой стаскивать с неё шорты вместе с трусиками. Едва ли ему это удалось, как Хината сразу же обхватила длинными, стройными ножками его узкие бёдра. Осталось совсем немного… и вот он тоже стянул с себя всю оставшуюся одежду, тяжело и часто дыша. Еле ощутимый толчок влажной от возбуждения головкой внутрь узкого влагалища, где всё уже напряглось, стараясь вытолкнуть инородный орган…
- Хината… - тихо проговорил он, склонившись к ней и уперевшись перевитыми синеватыми венами руками по обе стороны от неё. На глаза девушки накатились еле заметные слезинки от лёгкой боли… ничего, она будет терпеть… будет терпеть ради того, что будет потом. – Хината, сейчас будет немного больно… ты же потерпишь?
Она кивнула, чуть улыбнувшись через силу и посмотрев прямо в его глаза. Он опустил свои, втянув носом воздух и резко двинувшись, стараясь осторожно сделать это, чтобы не причинить ей боли. На её глаза навернулись действительно самые настоящие солёные слёзы, а в груди она держала вскрик, который так и теснился там… нет, он оттуда не выйдет. Она не выпустит этот вскрик наружу, чтобы не показать, как сильно ей больно. Непривычно… непривычное чувство заполненности у входа во влагалище, а Наруто принялся целовать её. Осторожно, покрывая короткими поцелуями губы, шею… словно он извинялся перед ней этими поцелуями, говоря, что всё уже позади. Из влагалища вытекло что-то влажное и немного липкое – струйка крови. И теперь действительно всё позади. Она тихонько всхлипнула, обнимая его за шею. Ей так хотелось сказать, как она рада, что это был он, что он первым это сделал, что она так доверилась ему самому первому… но она не могла. Какой-то странный ком встал прямо в горле, и из него просто не выходило никаких звуков, кроме всхлипов и тихих постанываний.
- Хината… - он так и не переставал целовать её. Короткий укус в шею, затем он длинно провёл по ней языком, закончив столь пошлый путь её приоткрытыми припухшими губами. Опять поцелуй… и ей приятно. Она успокаивающе погладила его покатые плечи. – Хината, прости меня, пожалуйста… больше не будет больно, я обещаю…
