Но улице прохаживались еще трое рослых полицейских сержантов. От блок-поста в их сторону бежали четверо пограничников. У всех четверых торчали за спиной деревянные дубинки для разгона демонстрантов.
Антоха понял, что проиграл, но выбора не оставалось Он глубоко вздохнул и прикрыл глаза, на какую-то секунду ему померещился крейсер, рассекающий форштевнем белые барашки волн. Антон стоял на мостике, разглядывая в подзорную трубу силуэты судов вражеской эскадры на горизонте. По скуле крейсера красивыми позолоченными буквами тянулось название: В А Р Я Г.
В следующую секунду он вернулся в действительность, на раскаленный солнцем асфальт шоссе. С подполковником Антон решил не связываться, шансов все равно никаких, а значит дешевле свернуть челюсть сержанту. Он поставил на землю сумку и сжал кулаки.
- Куда ж ты, дурень пошел? - Запыхавшийся пограничник, тот самый, угощавший его "колой" подмигивал левым глазом, перекашивая хитрющую морду, - Я же тебе сказал, что остановка справа, а ты налево пошел, перепутал что ль?
- Э-э-э... ну-у-у... да... - замычал Антон.
- Ну вот видите, командир! - закричал пограничник, - Это я виноват, плохо объяснил!
- Ты че делал на дороге солдат? - сквозь зубы процедил подполковник. За его спиной нетерпеливо поигрывал наручниками полицейский сержант.
- Я это... ну... автобуса ждал! - родил наконец Антон, показывая рукой в сторону скрывшегося за поворотом общественного транспорта.
Подполковник поочередно переводил тяжелый взгляд с Антона на пограничника и обратно.
-Ладно, свободен! - бросил он наконец и направился к машине. Сержант вздохнув повесил наручники на ремень и распахнул водительскую дверцу.
Когда "дайятсу" скрылась из виду пограничник хлопнул Антона по плечу.
- Братишка, у тебя еще покурить осталось?
- Заработал!- Антон порывшись в сумке сунул своему спасителю пол блока сигарет. Больше он решил не рисковать, уж лучше на автобусе, чем на полицейской "дайатсу".
"Протопал, блин, через тернии к звездам." - думал Антон, выходя наконец из автобуса на въезде в поселение."
Колонна танков, бронетранспортеров и грузовиков хрипела стартерами, заводилась и на глазах окутывалась вонючим дизельным выхлопом. Антон брел к своему "накпадону". В душе таял сладкий остаток увольнительной. "Почему увольнительная всегда заканчивается даже не успев начаться? Только вышел, и уже хоп! Пора возвращаться на базу." тоскливо размышлял он. Через десять минут бронетранспортер пересек границу и въехал на территорию Южного Ливана. Роте предстояло занять опорный пункт Длаат и контролировать 12ти километровую территорию вокруг. Кроме парашютистов на местности находились подразделения ЦАДАЛя, то есть Южно-Ливанской армии.
Батальон парашютистов сменял на позициях пехотный батальон "Гивати". К несказанной, надо заметить, радости командования сектором. Уж очень пехоте подвалило, как говорят на иврите, "мазАль хАра" - дерьмовое счастье. С самого начала, не заладилось у "фиолетовых*": то подрыв, то БТР перевернется, то пастухи прямо на засаду вышли, то сами своих обстреляли. Вообщем приуныла "царица полей", а когда в подразделении мотивации нет, все через пень колоду. Так что троих они потеряли, не ввязавшись ни в одно боестолкновение.
То ли дело десант. Мотивация до небес, в бой так и рвутся, одно слово - элита!
* фиолетовые - бойцы бригады "Гивати" носят фиолетовые береты, отсюда и кличка.
Отвечавший за весь этот участок комдив Моше Карлинский в сотый раз внимательно изучал карту. В последние недели ощущалась повышенная активность боевиков. Уровень их подготовки заметно улучшился. Теперь, это были не те банды вооруженных калашниковыми дилетантов, с которыми ему приходилось иметь дело в восемьдесят втором. Карлинский потер прострелянный во время штурма Бофора живот. Рана всегда ныла при воспоминании о тех днях.
По данным разведки террористы обучались в лагерях на севере Ливана. Хизбалле удалось привлечь в качестве инструкторов нескольких бывших офицеров советских воздушно-десантных войск.
Вообще-то Карлинский давно занимал совсем другую должность на территории Израиля. Но несколько месяцев назад, в Ливане погиб бригадный генерал Эрез Герштейн. В последующих перестановках командиров высшего звена, Карлинского "попросили" на какое-то время вернуться в центральный сектор зоны безопасности, которым он командовал в начали девяностых. Карлинский хорошо знал Герштейна, это был один из лучших офицеров в армии. Утром двадцать восьмого февраля колонна из четырех бронированных мерседесов возвращалась к израильской границе, после посещения генералом семьи погибшего офицера армии Южного Ливана. Машины несколько раз менялись местами в колонне, один раз Герштейн пересел в другую машину, но видимо их "пасли", и пасли очень качественно. Недалеко от деревни Кахуба, машина генерала шла первой. За триста метров до блок-поста ООН, занятого индийскими солдатами, головной мерседес притормозил и тут сработал мощный фугас направленного действия. Взрывом тяжелую машину подбросило в воздух, исковерканный объятый пламенем мерседес с грохотом рухнул на обочину и покатился вниз по склону. Погибли находившееся в машине бригадный генерал Эрез Герштейн, сидевший за рулем прапорщик, радист и корреспондент радио "Голос Израиля". Прибывшие саперы обнаружили на обочине еще три фугаса, почему то не сдетонировавшие. Саперы провозились с ними целых четыре часа. В ответ израильская авиация проутюжила лагеря и штабы "Хизбаллы" по всей территории Ливана с юга на север. Но настоящая месть была еще впереди, в этом Карлинский не сомневался.
Он откинулся в кресле, положил ноги на стол, закинул руки за голову и задумался. Вчера вечером служба радио разведки перехватила короткий диалог, в квадрате Бет-4.
Первый голос произнес:
- Слышу звук приближающийся бронетехники, предположительно два БТРа.
Второй голос сразу же ответил:
- Ничего не предпринимай, это ЦАДАЛь*, они всегда ездят по двое. Наша цель израильтяне.
В прошлом месяце в этом районе подорвался патруль Гивати. Один солдат погиб, второму оторвало ноги. По агентурным данным и сейчас действовала та же группа.
Дорога в этом месте извивалась между холмами поросшими кедрами. Прочесывать местность бесполезно, маленькая группа утечет, как вода сквозь пальцы. Пускать саперов... , там наверняка сложная минная ловушка.
Карлинский устало помассировал пальцами виски и протянул руку к телефону защищенной линии.
- Дрор, как жизнь?
Командира Nского полка парашютистов Моше знал давно, и с очень хорошей стороны. Дрор Вайсберг умудрялся раз за разом выходить из передряг этой проклятой войны без потерь или почти без потерь. Последний "дуц" в счет не шел, такое с каждым может случиться.
- Все в норме, слава Богу Моше! - зарокотал в трубке бас Дрора.
- Ты днем у нас будешь? Заходи, есть разговор.
- Договорились!
Колонна состоящая из нескольких бронированных "хаммеров", БТРов и танка ползла в сторону Мардж-Аюна. В штабе должно было состоятся совещание командиров подразделений находящихся в "зоне безопасности". Дрор трясся на жестком сидении зажатый между радистом и пулеметчиком.
"С совещанием все понятно, размышлял он, через несколько дней в Мардж-Аюне пройдет большой концерт для солдат, приедут многие звезды израильской эстрады. Тут все ясно, головная боль с концертом страшная, но, несмотря ни на что, дело это нужное, для солдат полезное. А вот вызов к Карлинскому настораживал... неужели из-за того случая."
