Мальчишка молча извлёк из-за пазухи маленький свёрток из плотной вощёной бумаги -- судя по изображённой на нём рептилии, полный тёртого черепашьего панциря -- и протянул феа.

-- Это искали, градд Раффелькраф?

-- Нет, убери! Не хочу.

Некоторое время Раффи молча курил, вперившись стеклянным взглядом в потолок. Затем взял деревянный стаканчик с костями, встряхнул и выбросил их на стол. Выпали две четвёрки.

Пышнотелая девица, слегка пошатываясь, нагнулась над столом, кри её косичек звонко стукнули по столешнице. Она провела пухлой ладонью по тому месту, где раньше у Раффи были волосы.

-- Пойдём уже отдыхать, красавчик!

Он нервно отпихнул её и монотонно пробубнил:

--...Холод клинка и дыхание смерти; завтра не будет -- уж мне-то поверьте... Катилась монетка по столу... хлоп!

Одним движением сгрёб кости в стакан, потряс, держа пальцами за края. Перевернул, небрежным жестом высыпая кубики. Те, подпрыгивая, поскакали по столу и ударились о стопки монет. Отскочили, повращались немного, прежде чем остановиться, и выдали -- каждый по одному очку.

-- Эх-ма! -- Раффи запустил руку под рубаху, рванул самоа с груди.

Кожаный шнурок лопнул, по столу заплясали колечки и дииоровые цилиндрики с рунами на боках. Феа подмигнул Маану и с размаху хватанул пятернёй по столу. Что-то звякнуло о дубовые доски. Он поднял ладонь -- на столешнице лежал маленький серебряный якорёк.

-- А вот так, дядя?

По толпе пробежал шепоток, зеваки в предвкушении зрелища потянулись назад.

-- Что это? -- Маан коснулся якорька пальцем. -- Вы позволите?

-- Ксаворонга, -- ответил за придурковато щурившегося Раффи Глархрад. -- Ты чего творишь-то, лысая башка?! -- По его тону трудно было понять: то ли он утвердительно вопрошает, то ли вопросительно утверждает. -- Совсем, дурень, берега попутал?!

-- Ксаворонга на кону! -- выкрикнул кто-то за спиной Маана.

В зале притихли. Стало слышно, как перекатываются брошенные за соседним столом камни.

-- Что это? -- переспросил Огненный.

-- Ксаворонга -- групер Раффи, -- пояснил Глархрад. -- Не скажу, что самый быстрый в Таррате, но...

-- Всем известно, -- хватанул кулаком по столу Раффи, -- что Ксаворонга -- самый быстрый групер Отколотых островов.

-- Я, право, не знаю, -- замялся Маан. Он чувствовал вину за то, что не послушал Коввила и невольно стал причиной разорения этого незлобивого и, по правде сказать, очень ему понравившегося феа.

-- Всё, последняя партия, -- отрезал Раффи. -- Вы, уважаемый, надеюсь, не против? -- Он отшвырнул на пол пустой кисет. -- Гольфу и вайру нам! -- выкрикнул и, не ожидая согласия Маана, словно вопрос того и не требовал, принялся расставлять повалившиеся фигуры. -- Сейчас старина Раффи покажет, как надо играть в зут-торон!

Народ в предвкушении зрелища потянулся назад, некоторые возвращались с первого этажа. Служанки забегали с подносами.

-- Нет, конечно, я не против, -- запоздало согласился Маан, которого несколько насторожили снова проявившееся "уважаемый" ставшее, как ему показалось, не очень уместным, и прозвучавшее издевательски обращение "вы".

Он поискал глазами Коввила. Воздушный стоял у камина и гладил сидевшего на изгибе его руки Табо по носу.

"Доигрался, интеллектуал доморощенный?"

-- Хватит, -- негромко огрызнулся Маан, но, тут же поняв, что произнёс это вслух и Коввил вряд ли его услышал, перешёл на мысленную речь: -- "Откуда Табо, Воздушный? Где мой Раву?"

"Сбежали они от Гларовой дочурки. Раву в капюшоне. Руки заняты, а сам он вылезать не хочет -- пригрелся. Они ошейник у девчушки стащили и ещё много чего интересного разузнали. Заканчивай скорее -- поговорить надо".

"Табо-то спрячь от греха подальше".

"Ерунда, на них здесь никто внимания не обращает. Наплевать всем! Похоже, это был один из способов заработка охранника Глархрада, только и всего. Давай заканчивай! Керии, я так понимаю, нам сегодня уже не дождаться, а новостей много".

"Что там? Намекни хоть".

"Не могу. Боюсь, не только мы с тобой мысли слушаем".

"Что-то серьёзное?"

"Да. Скажу лишь, что у нас золото, а не пееро".

"Я знаю. Что такое Цепь Тиртахи, Воздушный? Уже не первый раз сегодня про неё слышу".

"Точно не скажу... Ларакская тиртаха -- ядовитая пустынная тварь, а вот что они имеют в виду, говоря о Цепи Тиртахи, я не знаю. Читал где-то, что у ахир был древний обычай: проигравший мог потребовать последней схватки. Не отыгрыша, а именно смертельного поединка, ставка в котором две жизни: его и противника. Жребий судьбы: одному достаются жизнь и золото, другому -- почётная смерть. Забавно, не правда ли?"

"Вот так так! Ты находишь это забавным?"

"Отнюдь. Меня волнует другое: похоже, этот несчастный, загнанный тобой в угол феа вполне способен пойти до конца. А тиртаха -- не пушистая трабская змейка, которую зарокийская знать дарит своим отпрыскам на дни рождения".

"Ты думаешь, он способен..."

Маан не успел домыслить.

-- Тэннар Милостивый! -- взмолился Раффи и чмокнул кулак с кубиками, -- помоги, Великий, слуге твоему! -- Метнул, с суеверной надеждой и тайным неверием следя за хаотичным вращением камней...

***

-- Вейз! Ты чего здесь? -- уголки губ лысого Глархрада, поначалу вытянувшиеся в добродушной улыбке, поползли вниз. -- Тебе что, голову совсем отбили?

-- Тише ты, не рычи! -- шикнул на него онт, забегав глазом. -- Вот как ты старого друга встречаешь? Столько лет не виделись, а ты меня прямо с порога хулить начал!

-- Ну не серчай, друг Ктырь! Иди пообнимаемся.

Онталар расправил плечи, шагнул навстречу здоровяку и, нырнув под растопыренные лапищи, попытался обхватить его необъятный торс. Почти получилось. Не важно. Главное, что у Глара получилось, да так славно, что из Вейзо разом почти весь воздух да и вышел.

-- Сразу бы так, -- на вдохе произнёс онталар, охлопывая бока старого друга.

Позади них, у мусорной кадки раздался звон разбитого окна, кто-то заорал дурниной. Вейзо обернулся, Глархрад мягко отстранил его и вышел вперёд.

Из темноты, покачиваясь, появился сильно пьяный заро. Он был грязен и помят -- волосы всклокочены, длинные и тонкие усы, как рога у быка, торчат вперёд, лицо злое и оттого перекошенное. На левом предплечье -- свежая кровь. Немного.

-- Я это, Глар, -- истошно захрипел он и попытался обхватить охранника за шею, но тот вовремя отступил, и заро, не ощутив вожделенной опоры, завалился ему под ноги.

-- Воттенате?! -- Глархрад протянул пьяному руку. -- Когда ты успел так нализаться? Часа же не прошло!

-- Долго ли умеючи! -- заплетающимся языком пояснил Воттенате. Ты вот что, Глар: давай-ка постой на стрёме и никого не выпускай! Я сейчас здесь всё разносить буду к Хорбутовой бабушке!

-- Ну-ну!

-- Не выпускай никого, говорю! -- Заро поплевал в ладони. -- В оба гляди, чтоб не разбежались! Ну, всё, я пошел.

-- Кто это? -- поинтересовался Вейзо, когда дверь, впустившая заро в чрево "Кашалота", захлопнулась.

-- Воттенате. Ты его не знаешь, он тебя, к счастью, тоже. И это очень хорошо. А вот кто-то из проходящих может тебя узнать. И лети тогда, Ктырь, шевели крылышками!

-- Да ладно, это всё мелочи.

Улыбка исчезла с лица Глархрада.

-- А ты не ладь! Не мелочи это -- дело серьёзное. Знаешь, что Диро Кумиабул, главарь "Тарратских Медведей", за тебя награду объявил?

-- Ясень пень, знаю: весь день от них, как древесный кот от блошиной стаи, бегаю.

-- А сколько, знаешь?

-- Догадываюсь.

-- Пятьдесят империков.

-- Пыльца! Я думал, больше. Как-то не высоко они меня оценили!