-- И про танцы ритуальные, Кинк это... наврал получается? -- (Левиор снова кивнул, на этот раз с великим облегчением). -- Надо мне с этой мыслью свыкнуться, -- Гейб зевнул. Он хотел спросить, как ему теперь называть брата Дисаро, но почему-то передумал. -- О Кинке после поговорим, -- вяло пробормотал он, -- если ты не против.

-- Я готов, -- дал своё согласие Левиор, придирчиво всматриваясь в темноту, ему показалось, будто вдалеке меж камней мелькнул огонёк. Какое-то время он напрягал зрение, тщетно пытаясь разглядеть свет в темноте, а когда понял что ошибся, вернул взгляд феа, но тот уже спал.

И тут он снова уже совсем отчётливо услышал голос, вернее шепот, совсем рядом, и вновь возник огонёк...

Он начал расти, расползаясь и разгоняя стелющийся у земли туман.

Ощущение неправильности происходящего коснулось Левиора, что-то подсказывало что ни Гейб, ни тем более Кинк ему не помощники, и всё это касается только его. Он пребывал в странной уверенности -- его спутники не проснутся, и случись даже что-то страшное с ним, их не тронут и не потревожат. Это дарило облегчение и развязывало руки -- придавало происходящему оттенок нереальности. Левиор тихо встал и подошел к тюкам, извлёк завёрнутые в холстину ножны, распустил тесёмки и застыл: направил меч в сторону надвигающегося света.

Мгновения растянулись в бесконечность. Левиор терпеливо ждал, что будет дальше. Остановил своё движение и свет, его источник находился сейчас шагах в двадцати от лагеря, тогда как края освещённости застыли в трёх. Левиору показалось, что он снова слышит голос, который приглашает его переступить границу и шагнуть в свет.

Поняв что металл сейчас бесполезен, он вдел в ножны меч, и сделал шаг вперёд -- это было как во сне: стало ощутимо теплее, проявились размытые до того валуны, росистые папоротники и деревья (которых вообще тут не должно было быть); прорезались из ниоткуда звуки: зажурчал ручей, что-то щёлкало и цокало, кто-то тихонько сопел и посвистывал. Все эти звуки вполне уместные в другом месте и времени немного отвлекли Левиора, он поднял глаза и растерянно заскользил взглядом по деревьям в поиске того кто мог бы их издавать, и обнаружил что в небе, оказывается, уже нет ни Оллата ни Сароса, а их место занято Лайсом; и лучи его играют на по-весеннему свежих, нежно-зелёных листьях, а просвечивающийся сквозь сходящиеся вершины небосвод изумительного ярко-синего цвета. Левиор чувствовал себя так, будто оказался в каком-то другом мире.

Засмотревшись, он не заметил, как на противоположной стороне поляны возник человек.

-- Это белочки так цокают, -- сообщил голос из сна.

Левиор вздрогнул от неожиданности. Это был самый странный старик, какого доводилось ему встречать: роста среднего, в непривычного покроя поношенном балахоне из плотной серо-голубой ткани. Длинноволосый -- слегка вьющиеся седые пряди, обрамляя лицо, скрытое за совиными бровями, сросшимися у переносицы, пышными усами и шикарной бородищей свободно ниспадали на плечи. Вернее было даже сказать, что лицо как таковое отсутствовало, прямой нос и выпученные глаза, вот то немногое, что было видно, остальное скрывалось под гущей переплетённых воедино седых волос. В левой руке старик держал узловатый посох с навершием из перевитых веток, на предплечье правой, согнутой у груди, сидели три маленьких пушистых бельчонка.

-- Здоровья и блага, Белый брат, -- поприветствовал гостя старик.

-- Здоровья и блага, уважаемый, -- отозвался Левиор.

При звуке его голоса белки как по команде подняли мордочки, пушистые хвосты их взлетели вверх.

-- Я брат Дисаро, и как вы совершенно правильно подметили -- Белый сулойам.

-- Который гуляет по лесу с мечом.

-- Со всеми бывает. Трудные времена, без оружия ходят лишь глупцы и безумцы. -- Левиор растерянно огляделся по сторонам -- белки были везде: сидели в траве у ног седоволосого, скакали по корням и ветвям деревьев. Они верещали и цокали, наполняя пространство неистовым гомоном. Однако самое странное было не в этих премилых животных, а в том, что Левиор увидел, опустив взгляд -- узловатые ноги седовласого больше походившие на стволы столетних деревьев уходили в землю корнями, пядь за пядью укрывающими землю узорчатой вязью.

-- Его зовут Викариш Белочник, -- сказал седобородый, -- и он понимает тебя, брат Дисаро, и ценит то, что ты убрал свой меч, входя в Беличий бор. Он и его маленькие друзья рады такому гостю как ты.

Три белки на его предплечье чинно закивали, видимо соглашаясь.

-- Вы...

-- Он, -- поправил его старичок.

-- Уважаемый Викариш, -- принял правила игры Левиор, -- сказал: Беличий бор, могу я узнать, как я здесь оказался? Насколько я помню вокруг того места где я находился не было ни одного дерева, лишь кусты да голые камни.

Глаза старика загадочно засияли.

-- Не важно, где ты был, брат Дисаро, важно, где ты сейчас. Викариш живёт в Беличьем бору, ты у него в гостях. Бор -- место, где много деревьев, эти прелестные существа, что скачут сейчас у его ног, называют белками. Он не находит противоречий.

"А я нахожу, Хорбут бы тебя побрал!"

-- Его побрал! -- резко одёрнул Левиора седоволосый. -- Викариш не любит когда в Беличьем бору выражаются так грубо.

Левиор промолчал, он не собирался отвечать на выпады, основанные на мыслях так беспардонно выуженных из его головы. Сделал вид, что не понял что произошло, или попросту говоря -- изобразил дурачка.

Одна белка спрыгнула с руки старика на землю, к снующим у его ног товаркам, другая перескочила сперва на плечо, откуда тут же перебралась на голову, третья распласталась по предплечью, свесив хвост и лапки.

-- И всё же не мог бы, уважаемый Викариш, объяснить как возможно что бы человек находящийся на поляне с одними только камнями, посреди ночи, оказался у него в гостях в Беличьем бору, днём, в середине весны. Я был бы очень признателен.

-- Беличий бор везде, но всегда там, где Викариш. Уйдёт он, бор уйдёт за ним.

-- Вы...

-- Он, -- терпеливо поправил его седоволосый.

-- Он говорит загадками, уважаемый. Что произойдёт, если Викариш захочет искупаться в реке, или погулять в горах?

-- Викариш может купаться или гулять где ему захочется, но он всегда находится в Беличьем бору. Или бор находится вокруг него, это уж как кому больше нравится.

-- Значит ли это что Викариш и бор -- одно целое?

-- Какая глупость.

-- Да как же такое, может быть? -- удивился Левиор.

-- Хочешь узнать, как возник Беличий бор?

"Не сказать, чтобы прямо жажду этого, но коли разговор о том зашел, не откажусь". -- Он не стал повторять этого вслух, по глазам старика было понятно, что ответ им услышан.

-- Это подарок кану, -- не сразу ответил седоволосый. -- Давным-давно на этом самом месте, на стыке Полей Куамирана и Гребня Надиады, -- он указал сперва налево, где должны были быть пустоши, затем на горы справа, -- рос риагл. -- (Он так и сказал: рос риагл, не стоял не был, а именно РОС!) -- Викариш дружил с кану. Жил с ними. Кану ушли, приняли сторону Килс'ташара в Битве Двух Столетий, и проиграли...

Левиору не понравилось, как он произнес это "проиграли": уловил в нем досаду и горечь поражения, от которых ему сделалось не по себе. Он припомнил несколько историй о реикану, услышанных им в детстве, в Лиртапе, от сииты Карлинты. О том как они встали на сторону Килс'ташара, или Триждырождённого -- так его украдкой называли люди.

-- Это их Ткавел заточил в Шургете?

-- В том числе, -- ответил седоволосый, и Левиору показалось, что голос его окрасился ноткой грусти. -- Беличий бор их прощальный дар.

-- Здесь жили тёмные кану?

-- Тьма, свет -- всего лишь слова, которыми вы пытаетесь объяснить то, что не в силах понять. Они друзья Викариша, остальное не имеет значения.

-- Викариш реикану? -- осторожно поинтересовался Левиор.

Старик покачал головой.

-- Белый брат настолько несведущ, что смог принять маленького бородатого любителя белок за кану?