Джей моргает и оглядывает деревья по периметру озера.

– Все это звучит дико.

– Я знаю.

– Нет, вообще-то, я на полном серьезе беспокоюсь, что ты повредил свои мозги.

– Нет. Я не спятил, Джей.

Джей снова смотрит на него. По выражению его лица Колин понимает, что его лучший друг верит ему с трудом, и признать, что он спятил, было бы лучшим решением. Колин хохочет, потому что у самого была такая же реакция.

– Это что, смешно? – защищаясь, спрашивает Джей, чувствуя себя полным идиотом.

– Нет, ни капли. Просто я точно знаю, о чем ты думаешь. Жаль, что я не сошел с ума, да?

– Я еще не общался с чокнутыми. Но не исключаю такого.

– Ну ладно. Тогда я тебе расскажу обо всем, – он приостанавливается, смотрит на Джея и втыкает прутик глубоко в сугроб. – Думаю, мы должны сделать это снова.

– Сделать что снова? – медленно, проговаривая каждый слог, спрашивает Джей.

– Оказаться в озере, – и, прежде чем Джею удается сказать хотя бы слово, Колин выпаливает: – Я изучил много всего про переохлаждение. Мозгу, чтобы полностью отключиться, нужно очень много времени. То есть между тем, чтобы просто замерзнуть, и тем, чтобы умереть, проходит прилично времени.

– Ты охренел.

– Нет, Джей, ты послушай. Я все знаю об этом. Замедляется обмен веществ. Тело как бы выключается, чтобы сохранить энергию, но ум все еще активен. И каким-то образом в этот момент я становлюсь таким же, как она. Перед тем как Люси исчезла, я пообещал ей, что никому об этом не скажу, что какой смысл держаться от озера подальше, если это не помогает удержать ее рядом?

Джей стонет и трет лицо руками, и в это мгновение Колин понимает, что его лучший друг готов ему помочь.

– И что, мы сделаем это сейчас, или будем ждать ее возвращения?

– Будем ждать. Я не знаю, как сейчас ее найти. И не знаю, где она.

– Ты вообще уверен в этом? Это же не езда по канатам над карьером, Колин. В тот день, когда ты упал в озеро, я, блять, дико перепугался. Подумал, что ты умер.

– Я здесь, и я в порядке, – Колин рассказывает ему о двоюродном брате Лиз, как он провалился под лед и пробыл четыре часа без сознания. Рассказывает Джею о форумах, где переохлаждение рассматривают как ультра-экстремальные вид спорта. – Ты единственный, кому я доверяю.

– Ну и как это сработает? У нас должен быть план? Снаряжение? Временные рамки?

– Именно, – Колин чувствует, как сердце начинает грохотать в груди, а вены пульсируют от впрыска адреналина. Он выкладывает свой план: он разденется, погрузится в воду и будет там до тех пор, пока сердцебиение не замедлится, а температура не снизится, после чего Джей его вытащит. – Мы переждем немного, а потом ты начнешь приводить меня в сознание. Можем взять кое-что из лазарета. После произошедшего на озере, зимний спасательный набор вряд ли кому-то понадобится. Люси будет на тропе, как и в тот раз, и мы посмотрим, как все это в итоге получится.

Закончив, Колин был сильно удивлен, что после всего этого Джей не выглядит шокированным от ужаса, когда спрашивает:

– Слушай, если это сработает, ты не умрешь?

Колин улыбается.

– Джей, я не собираюсь умирать.

Джей пристально смотрит на него, и Колин чувствует тяжесть каждой секунды. Он не хочет ни к чему его принуждать, но при этом не хочет и врать.

– Ты не обязан в этом участвовать, – говорит он, надеясь, что Джею слышно извинение в его голосе. – Но я сделаю это и без тебя. Мне это необходимо.

Джей никак не реагирует, только кивает, словно слышит что-то, к чему уже готов.

– Знаешь, это будет самая дикая вещь, что мы когда-либо делали.

– Ага.

Джей глубоко вздыхает.

– Ладно, ты, сумасшедший мудак. Я в деле.

Глава 25

ОНА

На этот раз возвращение было совсем спокойным. Она моргнула. Чуть дрогнули руки и ноги. И темнота стала светом. Но сейчас вместо тепла и радости ее наполняет обжигающий жар. Она прижимается к спине лежащего Колина. И на этот раз она понимает, что исчезала, потому что сейчас это ощущается, словно она очнулась ото сна, но Люси знает, что она не может спать. Она в тот момент просто пропадает.

– Привет, – шепчет она ему в спину.

Он замирает.

– Люси? – его голос хриплый и сонный.

– Как долго?

Его тело расслабляется, и он сильнее прижимается к ней.

– Буквально пару дней.

– Ты в порядке?

– Нет, – он решает временно отложить беспокойство, и, повернувшись к ней лицом, ощущает, как уходит тревога.

– Прости.

– Тебе не за что извиняться.

Она откидывает с его лица прядь волос.

– Все равно. Я старалась не слишком расслабляться в этот раз.

Он целует ее с такой осторожностью, словно от слишком плотного касания она испарится. Языком он поглаживает ее губу, ее язык, кожу шеи. Пирсинг в его губе прохладный, а ее кожа горячая. Руками он притягивает ее ближе, по ее лицу и телу скачут тени.

– Соскучился по тебе, – шепчет он.

В прошлый раз, когда она вернулась после отсутствия, он выглядел сердитым. Сейчас он, кажется, смирился. Она немного отстраняется, чтобы лучше видеть его лицо. Его веснушки исчезли в прошлом месяце, но только сейчас, после двухдневного отсутствия, она наконец-то замечает это. В темной комнате его глаза стали темнее, но в его взгляде и в ритме биения его сердца что-то неистово пульсирует.

Когда он сглатывает, его адамово яблоко подскакивает.

– Я сказал Джею.

– О чем?

– Что ты из тех Ходоков.

От такого грубоватого признания она замолкает.

– Я схожу с ума и дико беспокоюсь, когда думаю обо всем этом. Поэтому мне нужно было, чтобы кто-то услышал и поверил мне.

Он невесело усмехается. Она кивает, полагая, что он сильно расстроен, когда ее нет.

– Хорошо, – растягивая слоги, осторожно произносит она. – И как он это воспринял?

Колин переворачивается на спину и смотрит в потолок. Он по пояс обнажен, и взгляд Люси инстинктивно скользит по его коже, по плавным линиям груди и резким – живота, спускаясь ниже.

– Сначала он мне не поверил. Но мы говорили об этом совсем недолго. Мы обсуждали, как я смогу снова попасть в озеро.

Тело Люси начинает покалывать, напрягается каждая его клеточка, заставляя ее чувствовать себя, словно покрытой колючками.

– Колин.

– Он безбашенный. Сказал, что сделает это ради меня.

– А ты делаешь это ради меня? – ощущая от его слов волнение и гордость, что эти двое, возможно, прольют свет на ее предназначение. – Потому что спасибо, но нет.

– Я делаю это для нас обоих. Это сработает.

Он подмигнул ей в его фирменной манере, полной дерзкой уверенности, но она боялась, что это неправильно. Он решился, потому что она никогда его не попросит об этом, хотя, наверное, он видит ее насквозь, в том числе и ее предательское ликование.

– Сейчас не время, чтобы это обсуждать, – тихо говорит она. – Я только что вернулась, и знаю, что тебя испугало мое исчезновение. Чувствую, что не смогу отказать тебе в этой затее, но хочу, – ложь жжет ее горло.

Он садится, отвернувшись от нее, и, наклонившись, роняет голову на руки.

– Тогда мы поговорим об этом позже.

«Позже» оказывается сидеть в переполненной столовой среди четырех сотен других студентов. «Позже» оказывается поговорить с Джеем.

– Я сказал Люси, что ты в курсе, – прежде чем схватить гигантский кусок пиццы, говорит Колин. Внезапно гул сотен студентов ощущается как совершенная тишина.

Какое-то мгновение Джей и Люси смотрят на него, прежде чем переглянуться.

– Ага, – говорит Джей. – Он сказал мне. Сожалею, что ты… мертвая.

Люси едва улыбнулась и, подняв руки, потрясла ими в воздухе:

– Та-да-а-ам!

Теперь, когда между ними тремя секретов стало меньше, Джей был в предвкушении. Действительно в предвкушении. До сих пор Люси этого не замечала. Колин рассматривает ее какое-то время, словно оценивая, как она смотрится рядом с ними и что именно видят в ней его глаза и чувствует его сердце. Кроме Колина, на нее никто так не смотрит. Не так, как он. Внимание же Джея не ослабевающее и нервирующее.