Литмир - Электронная Библиотека
A
A

- Неделю! - проговорил мистер Левендер, захлебываясь слюной. - Верю, что я не смогу забыть свои обязанности на целую неделю. Общественные деятели не "гуляют", как вы выражаетесь, Джо.

- Осторожно, сэр, я не могу вести машину, не глядя на дорогу.

- Да и как им "гулять"? - продолжал мистер Левендер. - Ведь они, как атлеты, должны ежедневно тренироваться, чтобы побеждать в своей вечной борьбе с народом.

- Ну, - снисходительно ответил Джо, - это тоже пьянство особого рода, они все время на взводе, накачивают себя и усыпляют других.

- Не знаю, Джо, что вы имеете в виду, - строго сказал мистер Левендер.

- Разве вы не замечали, сэр? Существуют два мира: мир, как он есть на самом деле, и мир, каким он кажется общественному деятелю.

- Может быть, это и так, - согласился несколько взволнованный мистер Левендер, - но скажите, Джо, который из этих миров величественнее, благороднее? И разве другой мир имеет хоть какое-нибудь значение? Конечно же, я за мир, который возникает в умах великих людей, существует на бумаге, к которой прикасалось их перо, и процветает на словах, с которыми они обращаются к народу. Разве не лучше жить в мире, где никто не боится умереть с голоду или быть убитым, коль скоро это означает смерть за короля и отечество? Разве этот мир не прекраснее того, в котором люди хотят жить и только?

- Ну, - сказал Джо, - мы все готовы умереть за отечество, коли надо. Только смерть нам не кажется увеселительной прогулкой, мы ведь не общественные деятели. Уж очень все легко у них получается.

- Джо, - сказал мистер Левендер и даже на миг заткнул уши, - это самое ужасное кощунство, которое я когда-либо слышал.

- Я еще и не то могу сказать, сэр, - ответил Джо. - Как, продолжать?

- Продолжайте, - сказал мистер Левендер, стиснув кулаки, - общественный деятель не уклоняется ни от чего, даже от враждебных насмешек.

- Ладно, так что же получается, сэр? Посмотрите, что они говорят и что есть на самом деле. Имейте в виду, я не говорю про английских или еще каких деятелей, я говорю про тех, каких много в любой стране. Это что-то вроде тайного общества, основанного на трепотне. Послушайте, сэр. Вот один просиживает штаны и сочиняет что-нибудь высокое. Потом вылезает другой и кричит что-нибудь еще более высокое, потом они вместе просиживают штаны и кричат до тех пор, пока атмосфера не накалится так, что не продохнешь; причем все это время мы все хотим, чтобы нас оставили в покое, и слушаем их только по доброте душевной. У этих типов только две слабости: одна - это идейки, а другая - их собственные персоны. Им надо быть важными, а без идей не поважничаешь, образуется порочный круг. Когда я вижу, что человек важничает, я говорю себе: "Господи, помоги нам, нам это очень скоро понадобится!" Раньше или позже так оно и выходит. Я скажу вам, сэр, какое проклятие тяготеет над миром: люди научились говорить то, чего не чувствуют. И, господи, сколько их таких!

- Джо, - сказал мистер Левендер, у которого глаза вылезали на лоб, ваши слова - это похоронный звон по поэзии, философии и прозе, особенно прозе. Они могила истории, которая, как вам известно, состоит из войн и интриг, порожденных мыслями общественных деятелей. Если бы ваши низкие взгляды соответствовали действительности, кто бы сказал нам, участникам великой эпической борьбы, ободряющие слова о том, что мы творим историю? Разве была произнесена у нас хоть одна речь, которая не пролила бы целительный бальзам в наши уши? Подумайте о том, какую поддержку дают эти слова сиротам и вдовам и раненым бойцам, которые лежат под звездами и страждут. "Творить историю", "играть решающую роль в великой драме" - вот лозунг, вечно стоящий перед нами, который служит утешением нам и опорой им. Ивы бы хотели лишить нас этих слов? Позор, позор! - повторил мистер Левендер. - Вы бы хотели разрушить волшебство жизни и уничтожить все принципы.

- Дайте мне факты, - упрямо сказал Джо, - и заберите мои принципы. Насчет волшебства не знаю, что это такое, но можете его тоже взять себе. И вот еще что, сэр: разве вы не замечали, что, когда деятель кипятится и что-нибудь говорит, это превращает его в куклу? Неважно, что будет после, он должен твердить свое, чтобы не выглядеть дураком.

- Разумеется, не замечал, - ответил мистер Левендер, - я почти никогда не встречал такой узости у общественных деятелей, и никогда я не видел, чтобы они "выглядели дураками", как вы весьма грубо выразились.

- Где же ваши глаза, сэр? - проговорил Джо. - Где же ваши глаза? Даю вам честное слово, что это почти всегда так, хотя, я согласен, они любят подпустить туману. Но, трезво говоря, - если это только возможно общественные деятели неплохи, если держаться от них подальше. Вы же сами затеяли этот разговор, сэр, - добавил он примирительно, - кстати, вот вам и гостиница. Перекусите, и вам станет легче.

И он затормозил перед вывеской "Королевский Козел".

Мистер Левендер, затянутый в водоворот невероятных чувств, которые пробудил в нем цинизм шофера, глядел непонимающим взором на красный кирпичный дом.

- Здесь совсем неплохо, - сказал Джо, - когда я был бродячим торговцем, я частенько сюда наведывался. Там, где собираются коммерсанты, всегда найдется хорошее винцо, - добавил он, щелкнув себя по горлу. - И потом, здесь чудно готовят пикули. Вот ваши карточки.

Вдохновленный этими словами, мистер Левендер вылез из автомобиля, в сопровождении Блинк вошел в гостиницу и стал искать закусочную.

Дородная служанка с быстрыми красивыми глазами взяла у мистера Левендера пыльник и карточку и указала ему на стол, за которым уже сидел бледный интеллигентного вида молодой человек в очках.

- У вас не найдется еще мяса? - спросил молодой человек, не поднимая глаз от тарелки.

- Нет, сэр, - ответила служанка.

- Тогда принесите мне яичницу с ветчиной, - добавил он. - Вот вам второй талон, и принесите мне еще чего-нибудь, что у вас есть.

Мистер Левендер, муки которого при слове "мясо" стали непереносимыми, взглянул на обглоданную кость и вздохнул.

- Мне, пожалуйста, тоже ветчины и пару яиц вкрутую, - сказал он.

- Ветчину я вам подам, - ответила служанка, - но яиц осталось только на одного человека.

- И этот человек - я, - выговорил молодой человек, впервые отрываясь от тарелки.

Мистер Левендер мгновенно почувствовал к нему отвращение; вид у него был нездоровый: высокий бледный лоб, странно блуждающие запавшие глаза за стеклами очков.

- У меня нет никакого желания лишать вас ваших яиц, сэр, - проговорил мистер Левендер, - хотя я сегодня ничего не ел.

- А я ничего не ел полгода, - ответил молодой человек, - и недели через две мне нечего будет есть целых два года.

Мистер Левендер, который обычно говорил правду, посмотрел на своего собеседника с некоторым ужасом. Но молодой человек снова устремил все свое внимание на тарелку.

"Как обманчива внешность, - подумал мистер Левендер, - у него такое интеллигентное, можно даже сказать, одухотворенное лицо, а ест он, как дикарь, и лжет, как бродяга!" И поскольку голод стал снова терзать мистера Левендера, он сказал довольно ядовито:

- Вероятно, сэр, вы находите чрезвычайно забавным рассказывать неправдоподобные истории незнакомому человеку?

Молодой человек, в это время уже расправившийся со всем, что было у него на тарелке, помолчал немного и затем, слабо улыбнувшись, сказал:

- Я говорил в переносном смысле. Я полагаю, сэр, вы никогда не сидели в тюрьме?

При слове "тюрьма" сразу же сказалась природная доброта мистера Левендера.

- Простите меня, - тихо проговорил он, - скушайте всю ветчину, прошу вас. Я прекрасно обойдусь хлебом и сыром. Я бесконечно сочувствую вашему положению и ни в коем случае не хочу сделать ничего, что могло бы побудить вас еще раз навлечь на себя несчастье. Если это вопрос денег или чего-нибудь в этом роде, - робко продолжал он, - прошу вас, располагайте мною. Я ненавижу тюрьмы: это варварство; человека можно осуждать лишь на муки совести.

15
{"b":"56666","o":1}