- Ага, понравилось? – Заорал я. И уже сам сделал то же самое, что совсем недавно выполнил мой клон. Она явилась опять. И опять удар невероятной силы, и взрыв внутри демона. Тот заверещал еще громче. Но чакра у меня не бесконечная, да и на выращивание клонов я потратил почти сотню своих резервов. А вот накапливал редко, все уходило на тренировки.

Мимо пролетел паладин. Броня на груди просто разорвана в клочья. Клон, залатай. Регенерацию, перекачанную маной биомага из браслета. Последний взгляд, выживет. Где там моя последняя разработка? Ага, вот и ты.

- Маршал, – отвлек я его от командования через нейросеть. – Где мне поставить заклинание излечения? – И тут же скинул ТТХ. Через две секунды пришел ответ. Карта и точка на ней. Понятно. Пятьдесят метров отсюда. Прыжок шуншином на нужное место, и из моей руки взлетает огромный бриллиант. Он начинает светиться зеленым все сильнее и сильнее, но вдруг свет образует огромную, тридцатиметровую полусферу. В пространстве этой полусферы умереть крайне сложно. Все время получая «сканирование» от духа старого биомага, которого я запер в камне, и «регенерацию» на поврежденные участки, вообще сложно умереть. Хотя и возможно. Одна из моих последних разработок. Даже названия благозвучного еще не придумал. Просто не успел. О, вот и первый пациент. Клон перекинул в пространство полусферы двоих серых. При падении они сломали по паре костей, но они и так умирали. А теперь точно выживут. Слышны тихие хрусты. Это кости встают на место и тут же зарастают. Зарастает и начинает биться сердце у одного солдата. Второй удивленно встает и покачиваясь идет к товарищу. Но тот уже открыл глаза.

- Один остается здесь, тех, кто вылечен отправлять обратно в бой, тех кто не очнется, но жив не трогать, до момента, пока они не очнутся. Остальных, которые совсем умерли, и не поддаются воскрешению, оттаскивать за границу светящейся зоны. Все ясно?

- Ты кто такой? – Спросил один из солдат.

- Алекс Коллекционер. Вопросы? – Оба солдата замотали головами и вытянулись во фрунт. Ну да, один из Совет Двенадцати все-таки. – Тогда все.

Снова прыжок шуншином и снова в бой, только уже не мечом, а цепью демонолога. Легкое самогендзюцу и мой гнев, ярость, презрение и ненависть просто сочатся яростным противодемоническим огнем из цепи. Она вытянулась на десяток метров. Теперь быстро вспоминаем, как нужно драться хлыстами. Угу, я же все равно буду управлять цепью своим разумом, поэтому нет смысла париться. Скорость на максимум и карусель.

Как он завыл! О да, я понимаю, неприятно и даже больно. Но, к сожалению, совершенно не смертельно. Если какого-нибудь погонщика рабов просто распылило бы, то архидемону просто причинит боль. Тут в принципе все зависит от того, как сильно ты ненавидишь этого демона в частности. Я сильно его сейчас ненавижу.

- Хубаксис, да брось ты эту бабу, и помогай вытаскивать раненых. – Рявкнул я на джина. Он стоял и выслушивал гневные крики Гвениолы. Надо же, волнуется за мужа. Значит чем-то ее Логмир зацепил. Молодец. Но отвлекаться больше нельзя.

Цепь потихоньку удлиняется и раскаляется все сильнее. Исходящий от нее жар и почти белый свет даже стали немного мешать. Демон тоже это чувствует, так как удары стали куда сильнее, чем вначале.

Это еще кто? В воздухе, прямо над цитаделью появилась еще одна сверхмощная и столь же ужасная аура. Я почувствовал ее не сразу, так как был сконцентрирован на том, чтобы все новые и новые конечности демона меня не убили. Первый раз, когда я сбился из-за лопнувшего клона, он меня чуть не убил. Едва успел ударить шаром огня. Но это было очень близко, поэтому я сильнее сконцентрировался на Посланнике. А тут появилась пара секунд свободного времени и я решил осмотреться. Вот и увидел. Судя по всему, это именно тот демолорд, о котором я когда-то читал. И именно его мне придется добивать.

Метрах в десяти от меня вдруг мощно хлюпнуло. Это что-то новенькое. Закрутил цепь “щитом” и приготовился ударить молнией со всей дури. Но не понадобилось. В раскаленную моей ненавистью цепь ни чего не ударило. Зато смачно рявкнуло:

– Чрево Тиамат, я там чуть не сдох! – Взвыл Креол, опираясь на посох.

– Поздравляю, у тебя тройня, – издевательски произнес Кхатаркаданн, обратив внимание на то, что вывалилось из противника.

– Вы что, все еще живы?! – Возмутился Нъярлатхотеп, тоже обратив внимание на Креола, Шамшуддина и Логмира.

– Не уверен, – честно ответил Креол, замахиваясь посохом.

Адамантовое острие с хлюпаньем вошло в сизую плоть. Нъярлатхотеп с усталым чваканьем образовал в себе впадину, избегая черного посоха, Креол не менее устало побрел следом, продолжая тыкать куда попало.

– Поимей совесть, смертный! – Зашипел на него Нъярлатхотеп. – Мне сейчас не до тебя!

– Что, даже для великого Нъярлатхотепа этого слишком много? – Съязвил маг. – Всего этого… что это такое вообще?

– Меня зовут Кхатаркаданн, – любезно ответил демолорд, жужжа мириадами крыльев. – Приятно познакомиться.

– А мне нет. Ты что тут забыл… забыла… забыло… какого ты вообще пола?

– Видишь, каково мне с ними приходится? – Пожаловался Нъярлатхотеп. – Я всего-то и хотел, что сожрать их всех… я что, слишком многого хочу?!

– Смертные – мерзкий неблагодарный сброд, – посочувствовал Кхатаркаданн. – Они вообще не заслуживают доброго отношения. Вот сейчас я тебя уничтожу, а потом сам их всех сожру.

- Меня такой исход не устраивает.

- Это твои проблемы. Подыхай быстрее, ты мне надоел.

- Взаимно. Я старше, сильнее и умнее, поэтому я тебя съем, и ты будешь у меня в животе.

- Все правильно, за исключением того, что все это относится ко мне.

Обменявшись любезностями, архидемон и демолорд вновь принялись рвать и терзать друг друга, уже не обращая никакого внимания на мелкую досаду в лице смертных.

Зато мелкая досада еще как обращала на них внимание. Креол махнул рукой маршалу Хобокену и принялся о чем-то с ним шептаться. Дослушав инструкции, однорукий полководец ядовито крякнул, крутанул ус и пришпорил Черепка.

Вскоре огонь был полностью прекращен, а вокруг бьющихся чудовищ вытянулось кольцо мелких колдунов – фиолетовые, синие и голубые плащи. Все они вполголоса бормотали одну и ту же фразу: «Эр мене хеш олива, эр мене хеш олива…» Рютаро Айсберг и еще две дюжины лучших криомантов сосредоточенно морозили один из участков Нъярлатхотепа – тот, где волей случая не образовалось ни одной головы, а только сердца, печенки и прочий ливер. Креол с хищно горящими глазами сидел на корточках и торопливо смешивал разноцветные порошки.

А потом он закончил. В руках мага запылала Ага Масс Ссарату – он поднял ее как можно выше левой рукой, держа в правой посох, и зашагал вперед, оглушительно возвещая:

- Слава Мардуку, Владыке и Отцу Богов! Слава божественному Слову его, способному уничтожить и воссоздать звезду небесную! Слава Луку, Дубине и Сети, слава Четырем Ветрам и Семи Бурям! Его главные внутренности – львы, его малые внутренности – собаки, его спинной хребет – кедр, его пальцы – тростник, его череп – серебро, излияние его семени – золото, а его топор – страх и погибель демонов!!!

Нъярлатхотеп вздрогнул. Его тело застыло в неподвижности, каждое щупальце превратилось в безвольную ветвь. Страшная слабость охватила все тело, сознание затуманилось… а потом пришла невыносимая боль. То Креол со всей силы вонзил в одно из бесчисленных сердец свой посох.

- Твоя душа – моя!!! – взревел маг, швыряя в Нъярлатхотепа Ага Масс Ссарату и хватаясь обеими руками за обсидиановую палку.

Небо раскололось от страшного крика. Тысячи глоток одновременно испустили болезненный тоскливый вой, а по черному посоху со страшной скоростью потекло что-то невидимое, но непереносимо горячее, заставляющее Креола сотрясаться как в лихорадке. Шамшудцин сложил ладони, удерживая побратима на месте телекинезом – тот вряд ли смог бы сохранить равновесие своими силами.

Через несколько секунд исполинская туша архидемона обмякла. Во все стороны потекла зловонная слизь, конечности и органы принялись просто отваливаться и шмякаться, как перезрелые груши. Одни куски тут же рассыпались черным пеплом, другие так и оставались лежать, испуская непереносимый смрад.