Затаив дыхание мальчик сполз с обрыва. В палатке горел свет, порой мелькали зажженные фары «виллисов». В темноте по площадке взад и вперед расхаживал часовой с автоматом. Когда часовой удалялся в противоположную сторону, мальчик осторожно, часто останавливаясь, полз к сараю. Наконец рука коснулась задней стенки сарая. Доски прибиты крепко. С трудом удалось отодрать конец одной доски, но сквозь узкую щель рука не пролезала. Часовой перестал ходить, закурил. Воспользовавшись шумом проезжающего грузовика, мальчик изо всех сил рванул доску на себя. Часовой насторожился, прислушался — ничего. В образовавшееся отверстие легко прошла рука. Пошарила. Нащупала деревянный ящик, руку ожгло прикосновение холодных металлических глыб. Видно, снаряды. Парнишка пошарил в другой стороне. Кончики пальцев прикоснулись к гранатам. Он с трудом вытащил две штуки — больше рука не доставала. Жратвы никакой! Полный злости и отчаяния, он сунул гранаты в мешок и пополз назад. Взбираясь на обрыв, обрушил камень.

— Кто идет? — окликнул часовой.

При тусклом сиянии неба блеснули черное лицо и белые зубы — негр. Не давая противнику опомниться, мальчик выстрелил. По нелепой случайности пуля угодила в цель. Солдат-негр вскрикнул высоким, как флейта, голосом и, словно для молитвы, воздев руки к небу, рухнул. Его автомат упал, полоснув темноту ночи огненной очередью. Возле палатки заметались черные тени. Съежившись в комок, мальчик швырнул обе гранаты: одну — в сарай, другую в палатку, и перебежал на другую сторону шоссе. Раздались два глухих взрыва. Надо было убраться подальше, пока не взлетел на воздух сарай с боеприпасами. Сверху хлестнули пресекающиеся струи огня.

— Стой!

Очередью из автомата ему раздробило плечо. В тот же миг за спиной раздался оглушительный треск. Взрывной волной его подбросило кверху. Сознание застлало туманом. Его тело, ударившись обо что-то, глухо шлепнулось на землю.

Веки тяжелей свинца. Мальчику казалось, что глаза открыты, но он ничего не видел. Мельтешили белые точки света.

Вернулось сознание. Небо было усеяно звездами. С двух сторон в небо вздымались рваные линии горизонта. Все тело ныло. Зудящая, обжигающая боль в плече. В горле пересохло. Левую щеку и лоб стягивала засохшая грязь, а может, и кровь.

Воздух звенел от неугомонных стенаний насекомых.

Мальчик лежал навзничь на крутом склоне обрыва, зацепившись за что-то. Сердце бешено колотилось. Ощутив тупую боль в правой ноге, попробовал пошевельнуть ею и не мог. Крик разорвал гортань. Сломана! Сломана! В затылке появилась тупая, холодная, приковывающая к земле тяжесть. Он глубоко вздохнул и снова устремил глаза в небо. И только теперь отчетливо осознал, что вот он, Ясуо Коно, пятнадцати с половиной лет от роду, погиб, защищая родину. При этом он уничтожил склад боеприпасов и вражеского офицера. Эта мысль явно доставила ему удовольствие, он усмехнулся. Для пятнадцати с половиной лет не так уж и плохо. Отец у него погиб, и мать погибла, и старший брат, и старшая сестра — все погибли. Теперь пришла его очередь — в этой горной глуши в единоборстве с противником погибнет и он. Японцы будут драться до последнего. Горы, леса и реки исчезнут под грудой трупов, земля пропитается кровью.

Левой здоровой рукой он потрогал раненое плечо. Оно было мокрое, липкое, но боли уже не чувствовалось. Эта сковывающая слабость тоже скоро пройдет. Мальчик пошарил у себя за плечами, рука нащупала последнюю гранату. Он зажмурился и весь покрылся потом. Вздохнул. В рюкзаке, под ним, был еще и пистолет, но до него не дотянуться.

Не открывая глаз, мальчик зажал зубами предохранитель. «Должен же я что-то чувствовать», - подумал он, но в голову ничего не лезло. Сжимая зубами предохранитель, он в последний раз открыл глаза и взглянул на звездное небо. И вдруг, ощутив чье-то присутствие, последним усилием воли повернул голову.

Шагах в двадцати от себя он увидел тень. Судя по росту и облику, это был враг. Оружия у него не было.

— Подожди! — крикнул он мальчику. — Не бросай!

Странный акцент, с каким были сказаны эти слова, вызвал определенный рефлекс. Мальчик знал, что на двадцать шагов ему гранату не кинуть, и все же кинул. Граната упала рядом, шагах в пяти-шести от него. Он снова зажмурился в ожидании — сейчас его разорвет в клочья. Однако взрыва не последовало. Мальчик потерял сознание.

— Докладывает номер пятнадцатый из первого отряда бригады FT… затрещало в звукоприемнике, телеприем был невозможен из-за страшных искривлений во времени-пространстве. — Говорит номер пятнадцатый… Алло, Главный штаб, как слышимость?

— Слышимость нормальная, сообщите, как дела?

— Страшнее не придумаешь… — голос пятнадцатого стал затухать. — В десантной операции с обеих сторон погибло сто пятьдесят тысяч… Слышите?

— Слышу, продолжайте.

— Потери повсюду огромны. В рядах японцев сражаются и гибнут подростки, почти дети. Алло, Главный штаб, примите срочные меры. Остатки японских частей сосредоточиваются в центральных районах острова Хонсю… Алло, вы слышите? С каждой минутой растет число самоубийств среди женщин и детей… Лежи, лежи, не шевелись… Что, больно?… Алло, Главный штаб! Докладывает номер пятнадцатый из передового отряда бригады FT. Партизаны в западном и центральном районах продолжают бои без всякого расчета на победу.

— Алло! Пятнадцатый! — с беспокойством прервал начальник департамента. — Вы не один? Что это значит?…

— Видите ли…

— Вы нарушаете первый пункт устава!

— Но он ранен…

— Докладывает номер шестнадцатый из передового отряда, — перебил другой голос. — В промышленном районе Хансин восстали рабочие. Вы меня слышите? Восстанием руководят японцы, пользующиеся покровительством Советской Армии. Начались вооруженные стычки между разного рода рабочими группировками, а также выступление против японских и американских солдат. Поторопитесь, пожалуйста, с Д-переключателем.

— Алло, докладывает номер пятнадцатый из передового отряда… — на этот раз голос был едва слышен. — Часть японских войск перешла на сторону союзников. Давайте Д-переключатель.

Да, бесспорно, положение казалось хуже, чем можно было предположить. Что это? Неужели такая крохотная страна намерена бороться против всего мира? Это же самоубийство!

— Транспортная бригада! — вызвал начальник департамента. — Слышите? Транспортная бригада, немедленно сообщите свои координаты! Поторопитесь с переключателями! Дорога каждая секунда, а то эти психопаты и в самом деле уничтожат себя!

— Докладывает транспортная бригада, — ответил бодрый голос. — Оба Д-переключателя доставлены в полюса указанных зон, приступаем к их установке.

— Группа Е! Группа G! Всем бригадам вернуться и оказать помощь бригаде FT. Поторопитесь с установкой переключателей.

На участке XV-6517 действие разворачивалось в девятнадцатом веке, масштабы соответствующие, так что управится одна бригада QV. К счастью, третья попытка сумасшедшего осталась нереализованной. Так что можно сконцентрировать все свободные силы на участках LSTU и XV. В особенности в LSTU…

— QV, RW, — вызвал начальник. — Докладывайте, что у вас?

— Говорит QV. Переключатель получен. Пока изменений никаких!

— Ладно, действуйте по своему усмотрению, полагаюсь на вас! — Начальник обратился ко всем бригадам: — Всем отрядам поисковых групп перебраться на участок LSTU-3506. Помогите бригаде FT установить переключатель!

— Болит? — спросил незнакомец.

Мальчик открыл глаза. При свете звезд он увидел светлое прекрасное лицо незнакомца. Плечо было плотно забинтовано, но когда мальчик дотронулся до него, нащупал что-то упругое, похожее на резину.

— Хорошо бы тебе принять болеутоляющее, но я не медик: у меня с собой только средства первой помощи.

Мальчик с удивлением прислушался к странному акценту незнакомца. Происходило что-то необъяснимое. То незнакомец разговаривал с мальчиком, то пропадал, словно превращаясь в невидимку, потом опять появлялся. Мальчик вспомнил, что незнакомец пропал и в тот момент, когда он бросил гранату. Потом возник совсем рядом с ним и снял шлем.