Ксавьер рывком открыл дверь и легким шагом, едва не срываясь на бег, начал спускаться по винтовой каменной лестнице, и едва он только вышел в общий коридор, как его тут же привычно обступила безмолвная стража, которая после исчезновения Скотта боялась не то что заговорить со своим подопечным господином, но даже лишний раз посмотреть на него. И хоть он проводил со своим королем не так много времени, но прекрасно знал его примерный распорядок дня и потому сразу же направился в зал малого совета. Замок уже давно перестал казаться ему громадным, бесконечным монстром с перепутанными коридорами. Теперь каждый изгиб был знаком, и он точно знал, какой зал скрывается за какой дверью, и даже мог срезать дорогу, пользуясь помещениями для слуг и узкими мрачными проходами, которые господа всегда обходили стороной. Его глаза ярко светились в плохо освещенном коридоре, и когда из одного подсобного помещения выполз мальчишка с ведром и тряпкой, то его визг наполнил коридоры, а ведро с грохотом упало на пол, расплескав мутную воду.
— Простите, г-г-господин, — промямлил парень, вжимаясь в стену и глядя на Чарльза так, словно он и впрямь походил на демона с фресок, разве что не расправлял огромные кожаные крылья да не дышал огнем. Мальчишка побледнел, словно призрак, и не сводил взгляда с живого демона, а Чарльз лишь бросил взгляд на его испачканное сажей лицо и даже не остановился, только замедлил шаг, чтобы не поскользнуться на мокром полу.
— Убери здесь все, — приказал он, не оборачиваясь, и услышал, как паренек едва ли не бросился под ноги его страже, чтобы выполнить приказ. Ксавьер вышел через кухонный проход в общий коридор и дошел до широкого перекрестка, где свет пробивался через высокие витражные стекла, создавая иллюзорное ощущение воздушности светлого помещения, и даже черный камень, которым были устланы пол и стены, здесь казался куда светлее. Чарльз прошел к залу совета, не обращая внимания на приветствие королевской стражи, но заметил, как они переглянулись, видимо, не зная, имеют ли они право допускать демона, пришедшего без дозволения короля.
Тяжелая дверь отворилась без скрипа, и Чарльз вошел в богатый зал, сразу ощутив на себе десятки взглядов собравшихся.
— Демон, — булькающим голосом прохрипел один из дворян, и, казалось, от удивления его глаза готовы были вылезти из орбит. Еще пара десятков людей замерли, а охрана приготовилась, понимая, как могут реагировать на любимца короля пришлые гости.
— Так вот как выглядит излюбленная птичка нашего господина, — откуда-то из толпы послышался спокойный масленый голос. Люди перед ним расступились.
— Я ищу моего господина, — грубовато произнес Чарльз, обращаясь к советникам, чьи лица он помнил, но не знал имен, а мужчина с мягким голосом тем временем вышел в центр зала, не пытаясь отойти подальше от отродья ада, как остальные шепчущиеся дворяне. Чарльз окинул взглядом тощего священника, облаченного в явно дорогие черные одежды, поверх которых был накинут плащ инквизитора густого, похожего на засохшую кровь, бордового цвета. Он бы даже не привлек внимания Чарльза, если бы не лицо, которое словно сочилось влагой и было покрыто глубокими фурункулами, придававшими инквизитору сходство с истощенной жабой. Он усмехнулся своим тонким, почти беззубым ртом и неспешно подошел ближе к Чарльзу, небрежным жестом перебирая в руке, стянутой тонкой кожаной перчаткой, искусные четки. Он встал всего в паре шагов от гамаюна и рассматривал диковинного монстра с нескрываемым любопытством.
— Насколько я понимаю, мой господин покинул совет раньше запланированного времени, — наконец заговорил Ксавьер, облизнув пересохшие губы. — Кто-нибудь скажет мне, где я смогу найти моего короля? — приказным тоном спросил юноша, но все почему-то притихли и смотрели на него с испугом, то и дело косясь на инквизитора.
— А что, твое демоническое око не может найти наследника Шоу на просторах этого замка? — тихо спросил инквизитор и вновь улыбнулся, все еще разглядывая Чарльза, словно он был прекраснейшим из музейных экспонатов.
— Вы, видимо, поддались суеверным заблуждениям. Мои видения работают иначе.
— Я был бы рад узнать о том, как именно порождению Сатаны удается видеть будущее, — все так же вежливо и ласково произнес инквизитор, и Чарльзу захотелось, словно зверю, зарычать на его поганую сальную морду, до того противен был этот наигранный ласковый тон. — Маркус Тодд, — представился инквизитор и, к удивлению Чарльза, протянул ему руку, замирая, ожидая реакции гамаюна. Юноша несколько секунд смотрел на протянутую ладонь, стянутую перчаткой, а затем бросил быстрый взгляд на лицо инквизитора и крепко пожал руку человека, не сводя с него взгляда. — Я наслышан о демоне, которого так возлюбил наш дорогой король. Не думал, что облик твой окажется столь… привлекательным.
— Вы ждали рогов и заостренного хвоста? — с вызовом спросил Ксавьер.
— Ждал перьев, — с улыбкой ответил Маркус. — Как бы то ни было, наш господин не сообщил, куда направился. Но был не в лучшем расположении духа.
— Благодарю, — процедил сквозь стиснутые зубы Чарльз и развернулся, несмотря на то, что Маркус явно что-то собирался сказать, но вот продолжать светскую беседу, в которой инквизитор медленно и с наслаждением мысленно сжигал его на костре, пока кривил лицо в очередной улыбке, Чарльз не собирался и знал, что раз Эрик не направился сразу к нему, то, должно быть, был либо в казармах, либо в церкви. Но в последний вариант Ксавьеру верилось с трудом. Он знал, что Эрик старается унять свой разум в боли и сражении, а не в бессмысленных чтениях святых писаний, пусть даже, будучи королем, он должен был хоть иногда, но делать это, чтобы не уничтожить остатки равновесия в его отношениях с Церковью.
Он ворвался на балкон, ведущий к казармам, расположенным во внутреннем дворе замка. Крики и звон мечей, он столько раз слышал их в своих видениях, но теперь они звучали так реально и наполняли собой все пространство вокруг. Чарльз вцепился в перекладину ограждения и перегнулся через нее, пытаясь найти Эрика среди сражающихся солдат. На мгновение могло показаться, что идет тренировочный бой, но стоило лишь приглядеться, и Чарльз понял, что все куда хуже. Пятеро воинов нападали на озверевшего правителя, трое отползали от площадки, еще шестеро уже успели добраться до лавок и, чертыхаясь, торопливо обрабатывали глубокие раны, пока оруженосцы и полевые лекари пытались им помочь.
— Что тут происходит? — Чарльз до боли впился в деревянную перегородку, глядя, как Эрик кружит на площадке, двигаясь подобно хищному зверю, оскалившись и сражаясь так, словно все, чего он хочет, — убить каждого из своих же воинов. — Это, Гамот вас забери, не тренировка, а бойня! — Чарльз едва слышно зарычал и бросился к лестнице, ведущей к площадке, слыша, как стража следует за ним, и почти физически ощущая их волнение.
— Господин! — один из стражников схватил Чарльза под локоть, не позволяя ему ворваться в смертельный вихрь сражения. — Это опасно, мы не можем Вас туда пустить.
— Убери руки, — прошипел Чарльз и обернулся к своему охраннику, не зная, как засияли его глаза от гнева, как исказилось его лицо. Он вырвался из рук безымянного стражника и схватился за рукоять его меча. Сталь с тихим лязгом вырвалась из ножен. Чарльз уже понял, что не так на этой площадке, почему было так много крови, а в воздухе чувствовался страх. Он видел это в движениях стражи, вооруженной боевыми мечами, и в безжалостных ударах короля, в его искаженном лице и хриплом рычании — его люди не сражались с ним, а лишь сдерживали, боясь пойти против своего короля, лишь обороняясь, когда Эрик пытался почувствовать вкус настоящего боя.
— Господин!
— Стойте!
Чарльз бросился в мешанину сражающихся тел, и его словно пронзила молния, а в сознании вспыхнули воспоминания о тех сражениях, которые он сотнями видел в своих видениях. Он сбил с ног одного раненого воина и проскользнул под рукой другого, чтобы оказаться прямо перед Эриком, который, оскалившись, бросился в бой, не разбирая противников. Он уже занес меч в широком рубящем ударе и набросился на Чарльза еще до того, как его сознание смогло распознать среди мешанины лиц противников светлое лицо Ксавьера.
