Ветер тихо завыл и потревожил спокойное пламя факелов, а голос инквизитора еще отдавался эхом в высоких стенах. Длинные тени дрожали в узком пустом коридоре, а стража короля замерла на месте, украдкой переглядываясь. Вот только Леншерр не нуждался в их защите. И каждый, кто был здесь, это осознавал. Один охранник невольно посмотрел на длинный меч, висевший в ножнах на ремне их короля, и вспомнил, как Эрик наравне с остальными воинами бросался на группу бунтовщиков. Без защиты и доспехов, словно он был неуязвим. И таким он и казался, выйдя из этой потасовки без единой царапины. Тот самый воин, которым их пугали в детстве и о котором ходили байки из отряда в отряд. Морской дракон, воспитанный в неволе, не знавший страха и жалости. Этим днем все они увидели его впервые не как командира, но как короля. А запах крови и пыли даже столь скоротечного сражения словно вдохнул жизнь в то, что осталось от Леншерра за короткий срок правления на троне покойного Шоу.
— Сошел с ума? — Эрик оскалился и тихо рассмеялся. — Я делаю, что должен. И Вам стоит запомнить этот день, — его лицо снова исказила ухмылка, а взгляд налитых кровью глаз утратил всякую человечность. — Ни Вам, отец Страйкер, ни кому другому я не дам получить власть над собой. Знай свое место! — рыкнул он на священника, и тот потрясенно замолчал, смотря на короля таким же взглядом, каким люди провожали Чарльза. И, глядя на то, как удаляется король, Страйкер уже не сомневался, что демон, пойманный в Ирии, давно овладел его душой.
***
Чарльзу потребовалось чуть больше получаса, прежде чем он наконец-то нашел ту церквушку для слуг. Оставив охрану у занавеса входа, он проскользнул внутрь, едва не закашлявшись от запаха свечей и благовоний, но деревянный алтарь с изящной резьбой и фреска, освещенная пламенем свечей, его немного успокоили. Он словно не обращал внимания на огромное распятие над алтарем, смотрел на изображения, украшавшие стену. На сплетение ветвей огромного древа. Чарльз осторожно приблизился и коснулся их изгибов, проследив касанием пальцев изображенные листы. А затем его взгляд пал на то, что люди этой страны называли «ангелом». В простой одежде человек с птичьим огромными крыльями и нимбом над головой. Вот только на этой фреске его лицо было холодным и жестоким, он парил в воздухе, а жуткого вида люди пытались подняться к нему. Какие-то ползли по лестнице, другие уже успели взобраться на помост и оказаться возле божественного создания. А третьи с ужасом на лицах падали вниз. И пусть Чарльз знал достаточно о верованиях местных людей и мог сказать, что здесь изображена кара за грехи или падение в пучины Ада, сейчас, глядя на этого жуткого ангела в окружении света и густых теней, он видел вовсе не воина Господня, а монстра, что заперт в этом замке.
— Я знаю, что ты здесь. Я видел тебя. И не боюсь, — тихо произнес Чарльз, обращаясь к изображению на стене, а затем вздохнул и отошел на пару шагов назад, опустился на пыльный пол, взирая на фреску снизу вверх, чтобы охватить взглядом всю картину, всех измождённых людей и пламя под ними. — Я никогда не боялся духов, они лишь тени из другого мира, и ты такой же, — решительно произнес Ксавьер, стараясь верить в свои слова, и впился руками в колени, думая лишь об Эрике и только о нем, и тут же все вокруг исчезло в мареве видения.
Пыль и запах грязи. Воздух был напитан влагой, и Чарльз медленно поднялся, чтобы осмотреться, но все вокруг покрывал болезненно-желтый туман, в котором виднелись замершие черные тени людей. Ксавьер медленно пошел меж их рядов, пытаясь найти Эрика, и вскоре обнаружил его стоящим посреди этого марева.
— Нет… Это же не будущее, — чуть озадачено произнес Ксавьер, оглядываясь по сторонам. Он знал это место. Пусть сам и не сражался, но он был здесь, когда они выезжали вместе с Эриком. — Ох, это что-то новое, — Чарльз сосредоточился, и все вокруг ускорилось, потонуло в тумане, а затем раздался оглушительный раскат грома, его ударило молнией и сознание наполнилось сменяющимися образами. Он видел черную воду, окружающую его, и слышал хриплый, пробирающий до дрожи смех. И вновь огонь, за которым последовали пустые коридоры замка. Он видел Эрика в тени с горящими глазами и чувствовал тепло его рук и неразборчивый шепот. А затем его словно потянуло обратно в реальность. Но больше не было тумана. Он видел стены замка, сочащиеся серой дымкой, кричащие и воющие от боли…
— Гамот, — выругался Чарльз, почти рухнув на пол. Он тяжело дышал и смотрел невидящим взглядом перед собой. — Бездна, да что с этим местом… — Он встряхнул головой и медленно поднялся на ноги, замер на мгновение, пока голова не перестала кружиться, и лишь затем еще раз посмотрел на жуткую фреску. Он не был уверен, смог ли он увидеть демона или привлечь его внимание. Он даже не знал, так ли это нужно делать, но был лишь этот способ, который помогал прежде. Ксавьер задул одну из свечек, и воздушная нить дыма поднялась в воздух, закручиваясь причудливыми петлями. Чего он ждал? Возможно, что снова увидит того самого гамаюна, покрытого черной смолой и тогда… тогда… Чарльз нервно сглотнул и мысленно выругал себя за глупость. Он совершенно не знал, как можно уничтожить или изгнать духа. Как можно его убить. Но даже если бы он смог хотя бы заставить того охотиться на него самого, а не терзать Эрика, то Ксавьер бы счел подобное победой. Вот только теперь казалось, что Гамоту он был совсем не интересен.
Чарльз стремительно вышел из моленной, потом резко замер и тяжело вздохнул. Еще вчера он виделся с Хэнком, и тот все так же оправдывался, говоря, что книги достать сложно, а это значит, что идти в библиотеку нет смысла, если только Чарльз не пытался бы там укрыться от собственных тревожных мыслей, затерявшись в сотнях тысяч слов и строк давно погибших людей. И обычно он так и поступал, но сейчас душу тяготило тяжелое предчувствие, и юноша нахмурился, задумчиво прикусив яркую губу.
— Где здесь можно отдохнуть? Побыть одному? — обратился он к одному из своих охранников.
— Во внутреннем саду, мой господин.
— Тогда отведи меня туда, — кивнул Ксавьер и последовал за охранником, почти не разбирая дороги. Он то и дело косился на стены, пытаясь понять, что значат его бредовые видения. Обычно это были образы весьма конкретных событий. Всегда так было. Но вот те самые стены, что он видел в своем видении, и они похожи на простой камень. Они не кровоточили серым дымом, не кричали и не стонали, и в них определенно не ощущалось сердцебиения. Он проверял уже не раз, но все же на мгновение отошел от охраны и, не обращая внимания на их вопросительные взгляды, очень осторожно прикоснулся к холодной стене. Он почти не дышал и прикрыл глаза, стараясь уловить хоть что-то, ощутить… Но камень оставался мертвым.
— Господин?..
— Все в порядке, — коротко ответил Чарльз и отошел от стены, словно и не подходил к ней, зашагал вперед, уже чувствуя запах увядающей листвы и зелени. — Останьтесь у дверей. Не нужно ходить за мной по пятам, — небрежно распорядился юноша и отпер небольшую деревянную дверь с черными коваными вставками креплений. Она со скрипом отворилась, и Чарльз удивленно вздохнул, увидев серо-золотистый сад. Совсем небольшой, словно островок природы посреди холода проклятого замка. Чуть влажная темная земля и последние еще не увядшие цветы среди уже подсыхающей травы. Деревья с мощными стволами, корни которых были усыпаны опавшей осенней листвой. Чарльз глубоко вдохнул, чувствуя, как его тело медленно начало расслабляться, а на душе стало чуть теплее, словно он только что оказался в давно знакомом, но почему-то забытом месте. Его глаза загорелись чуть ярче, и юноша пошел по небольшому саду, осматриваясь вокруг. Заметил парочку блеклых серых огоньков у травы и улыбнулся знакомым лесным духам, которых прежде видел каждый день, когда жил в Ирии с тетушками. В какой бы деревне они не останавливались, где бы ни скрывались, он везде находил такие безобидные огонечки со своим цветом и местом обитания. «Нужно привести сюда Эрика», — невольно подумалось Ксавьеру, и тогда он заметил небольшой фонтан, украшенный странного вида скульптурой ангела. Чарльз подошел к нему и зачерпнул немного прохладной воды, шуршащей тонкими потоками из пьедестала статуи, умыл лицо и сделал пару глотков, окончательно приходя в себя.