Юсуф открыл крышку одного из ящиков и уже было заглянул туда, как вдруг сверху зазвучал тот же голос:

— Берегись, чужестранец! Не нарушай покой усопшего! Уходи отсюда!

— Пойдём, Юсуф, пойдём поскорей! Я боюсь! — зашептала принцесса.

— Я тоже, — сказал Юсуф.

Взявшись за руки, дети побежали домой. Но в воротах гостиницы Юсуф остановился и сказал:

— А всё-таки я хочу посмотреть, что будет дальше.

Мохан и принцесса принялись наперебой уговаривать его войти в дом, но Юсуф и слушать ничего не хотел. Целый час стояли они втроём в воротах и смотрели на башню. Однако же за это время ровно ничего не произошло. Двери башни по-прежнему оставались закрытыми, а чёрные ящики стояли около железной ограды. Наконец, часа через два, а то и больше, огромный шар на верхушке башни погас, — и весь город погрузился в темноту.

Тут Юсуф нащупал руку Мохана, вложил её в руку принцессы и сказал:

— Оставайтесь оба здесь, а я пойду к башне и посмотрю, что там делается.

— Не ходи, Юсуф, не ходи! — просила принцесса.

— Нет, надо идти, — сказал Юсуф. — Сейчас очень темно, и мне кажется, что теперь-то они и начнут переносить ящики.

— Почему ты думаешь, что саркар этого города будет работать в такой темноте? — спросил Мохан.

— Не только в этом городе, — ответил Юсуф, — но и во многих других местах саркары любят делать свои дела в темноте. Темнота скрывает их от глаз подданных. Так говорят люди. Ну, пустите меня, я пойду. — И Юсуф убежал.

Было темно, хоть глаз выколи; вопли горожан затихли, и в мёртвой тишине улиц слышался только дробный стук сандалий Юсуфа. Вскоре его шаги затихли. И вдруг тишину прорезал пронзительный крик. Принцесса в ужасе прижалась к Мохану, и в ту же минуту на башне вспыхнул и загорелся шар. Дети невольно зажмурились. А когда глаза их привыкли к яркому свету, они увидели длинную прямую улицу и в конце её башню. Чёрные ящики исчезли, а там, где они стояли, возле ограды, неподвижно лежал Юсуф.

— Хае, хае! — закричали принцесса и Мохан и, заливаясь слезами, бросились к своему другу.

Принцесса приподняла голову Юсуфа, положила к себе на колени и увидела у него на лбу чёрную ранку — след змеиного укуса. Принцесса ещё сильнее заплакала, а глядя на неё, громче заплакал и Мохан. Вдруг чья-то рука коснулась плеча Мохана и тихий голос спросил:

— Что случилось? Почему вы плачете?

— Наш друг умер. Его ужалил Змей-махарадж.

— Змей-махарадж? — В голосе человека прозвучала скрытая усмешка, и дети подняли головы.

Перед ними стоял старик с длинной волнистой бородой. Он был одет в зелёный кафтан, а в руках держал палку, к серебряному набалдашнику которой были приделаны два небольших крыла. Крылья всё время трепетали, и казалось, что палка вот-вот вырвется из рук старика и улетит.

Старик улыбнулся и сказал:

— Не плачьте, ваш друг не умер. Он только потерял сознание.

Принцесса и Мохан схватили старика за руки и стали просить его:

— Дедушка, спаси нашего друга!

— Не могу, — отвечал старик. — Я очень стар. А вот ты можешь! — И он поглядел на Мохана.

— Я? Но как? Чем?

— От укуса этого змея есть лекарство…

— Скажи, где его найти! — воскликнул Мохан.

— А ты пойдёшь искать?

— Пойду! — твёрдо сказал Мохан. — Если даже ради спасения моего друга мне придётся пожертвовать жизнью, я сделаю это с радостью!

— Хорошо, сынок! — сказал старик и потрепал Мохана по плечу. — Тебе придётся покинуть этот город и опять пуститься в странствие по волшебному дереву — только теперь уже одному.

— Что ж, пойду один.

— Попробуй. Тебе придётся спускаться вниз не меньше мили, пока ты не увидишь большую ветку.

— Справа или слева?

— Слева. Над этой веткой прибита доска, на которой написано: «Город Спящих». Ты пойдёшь по этой ветке. Через две с половиной мили она кончится, и ты увидишь перед собой пещеру. Пещера эта на семь миль уходит в глубь горы. Пройдёшь сквозь неё и попадёшь в долину. В этой долине и находится Город Спящих.

— Ну, а где же я там найду лекарство от змеиного укуса? — спросил Мохан.

— Погоди, скажу всё по порядку. Разыщи самого старого человека в этом городе. На шее у него на золотой цепи висит большой рубин. Если старик отдаст тебе его — Юсуф спасён! Этот рубин обладает чудесной силой вытягивать змеиный яд из ран и оживлять человека. Но всё это ты должен сделать за три дня, иначе змеиный яд проникнет в мозг Юсуфа, и тогда уже никто в мире не сможет вернуть его к жизни.

— Я сейчас же пойду за рубином, — сказал Мохан. — Но как же быть с Юсуфом и принцессой?

— Не беспокойся, я позабочусь о них. Я живу в подвале соседнего дома, и ваша принцесса пойдёт со мной. Мы вдвоём будем стеречь Юсуфа. А ты иди, доставай рубин и возвращайся поскорей обратно.

Когда Мохан ушёл, старик сказал принцессе:

— Ну, пойдём домой, девочка.

— А как же Юсуф?

— Оставим его здесь. Они сами подберут его и внесут в башню.

— Но ведь они его сожгут!

— Нет, не раньше чем через три дня.

— Откуда вы знаете?

— Я тебе расскажу дома. А здесь не стоит долго оставаться, не то саркар заметит нас, и будет худо.

Старик взял принцессу за руку и отвёл к себе домой. Там он достал из сундука зеркало.

— Что это? — спросила принцесса.

— Это волшебное зеркало. В нём можно увидеть всё, что захочешь.

Старик дёрнул за шнурок, привязанный к зеркалу. По гладкой поверхности стекла побежали волны, словно по глади воды, когда туда бросишь камень. Когда волны улеглись, принцесса увидела Мохана. Он осторожно, с большим трудом спускался по ветвям волшебного дерева. Потом изображение Мохана исчезло, и в зеркале появилась та самая башня, возле которой они оставили Юсуфа. Тяжёлая дверь башни медленно отворилась, из неё вышли четыре человека с закрытыми лицами, подняли Юсуфа и унесли. Дверь затворилась. Всё исчезло. Зеркало потухло.

Старик ещё раз дёрнул за шнурок. Зеркало опять засветилось, и принцесса увидела, что делается за стенами башни. Люди с закрытыми лицами принесли Юсуфа в великолепный зал. Там на небольшом возвышении в виде трона сидел человек средних лет, одетый в дорогие одежды. Перед ним плясали танцовщицы. Он сделал знак рукой, и люди с закрытыми лицами снова подняли Юсуфа и понесли его в подземелье. Там они положили его на пол и вернулись обратно.

Принцесса так и засыпала старика вопросами:

— Кто эти люди с закрытыми лицами? И кто сидит на троне? И что за девушки танцуют перед ним?

— Пусть вернётся Мохан, — сказал старик улыбаясь, — тогда я вам всё расскажу.

А Мохан в это время спускался по дереву всё ниже и ниже. Ему было очень трудно — ведь на руках у него был всего лишь один палец. К тому же теперь подле него не было его верного друга Юсуфа, который всегда был готов поддержать его. Мохану самому приходилось перебираться с ветки на ветку. Однако он не терял мужества. На ладонях у него появились мозоли. Из ссадин сочилась кровь. Он то и дело срывался вниз, но, по счастью, ему всякий раз удавалось ухватиться за какой-нибудь крепкий сук. Он переводил дыхание и снова пускался в путь. Когда он добрался до третьей по счёту ветки, всё его тело сплошь было покрыто синяками, царапинами и ссадинами. Он даже подумал в минуту слабости: «А не вернуться ли мне обратно?» Но тут же вспомнил о Юсуфе, которого может спасти только волшебный рубин, и ему стало стыдно. Мохан опять пополз по ветвям, пока не добрался до ветки, которая должна была привести его в Город Спящих.

Больше мили прошёл Мохан по этой ветке и сильно устал. От усталости ноги у него подкашивались. И вдруг он поскользнулся, упал и повис вниз головой, зацепившись коленями за ветку. Если он не удержится, если ветка сломается под ним, — всё будет кончено. Он полетит в темноту на многие мили вниз и разобьётся насмерть. Мохан стал тихонько раскачивать ветку — может быть, ему удастся как-нибудь перебраться на другой сук, покрепче. Но у него ничего не вышло, он только измучился вконец. А между тем ветка, на которой он висел, стала потрескивать — вот-вот обломится! Мохан напряг все мускулы и ещё раз попытался ухватиться за крепкий, толстый сук. Напрасно! Он так и остался висеть вниз головой. А время шло. Что делать? Наконец он собрал последние силы, покрепче сжал ветку коленями, раскачался и сел верхом на ветку. Всё тело у него болело, лоб покрылся испариной. Он поднял руку к лицу, чтобы вытереть пот, и вскрикнул от радости: «Пальцы! У меня на руках выросли пальцы!»