– Ничего. Попытка примирения. – Облизнув губы, ответила она, прижимаясь к нему.

«Примирения? Это что, шутка? Ты издеваешься надо мной, дорогая?» – удивленно подумал он, глядя в ее глаза.

– Лилит, от тебя за версту пахнет бушующим гневом…Ты уверена, что пришла мириться? – Надменно спросил он, продолжая обнимать ее и сдерживать едва контролируемую страсть.

Лилит снова улыбнулась.

– От меня пахнет? Гневом? Да я сама спокойствие. Нюх может тебя подвести, у каждого есть право на ошибку. – Спокойным голосом ответила она и поцеловала его в губы.

Левиафан нахмурился. «Черт…Жаклин…Она же наверху сидит, прямо здесь, в этом доме…А на первом этаже стоит полуголая Лилит и я, еле сдерживающий свой запал страсти, чтобы не изнасиловать ее…О бог мой!»

– Что у тебя с лицом? – заинтересованно спросила Лилит.

– Ничего, – быстро ответил он, пытаясь разгладить морщины на лбу.

– Это «ничего» похоже на то, что ты вспоминаешь, сколько будет шестью семь, – ответила она, приподнимая брови.

– У нас Жаклин в гостях, – выпалил Левиафан, хаотично разглядывая комнату.

Лилит отошла от него и нахмурилась, но тут же стрела с лица пасмурный вид и расплылась в улыбке.

– Ну, так позови ее, что же она там сидит одна! – громко сказала Лилит, безжалостно надевая одежду назад, причем так же сексуально, как и снимала. – И, кстати, как она оказалась тут? Ее что, выписали?

– Э…Нет. Ну, она сама выписалась, ушла под расписку…

– Хм…интересно…

Левиафан, скрипя зубами, все горло крикнул во имя девушки. Через две минуты все втроем сидели за столом и молча разглядывали друг друга, словно каждый из них был очень древним и абсолютно бесценным экспонатом.

– Может, выпьем чего-нибудь? – наконец, взвизгнул от перенапряжения Левиафан.

Обе девушки перевели на него взгляд и улыбнулись. Он воспринял это как согласие и быстро принес сок с кухни.

В течение получаса они пытались выстроить конструктивный разговор, из которого Лилит поняла, как Жаклин оказалась в доме. Левиафан, не останавливаясь, подкалывал и откровенно глумился над Жаклин. В свою очередь она пыталась ответить ему тем же. Слушая очередную перепалку между двумя вампирами, Лилит поставила стакан и встала, уперлась руками в стол, разглядывая двух не замолкающих «базарных баб».

– Все! С меня хватит! Я иду спать! А вы тут сидите и препирайтесь до следующего утра! – она вышла из-за стола и пошла наверх.

Левиафан бросил недовольный взгляд на девушку.

– Молодец, Жаклин! – произнес он скрипучим голосом, встал и тоже пошел наверх.

Но она поймала его за руку, встала и приблизилась к нему, яростно сверкая глазами, которые от злости начали чернеть, а из десен полезли клыки.

– Если ты будешь продолжать глумиться надо мной, я сделаю с Лилит то, что ты сделал со мной! – из острозубого рта послышались угрозы.

Левиафан наклонился к ней и сделал брезгливое лицо.

– Если ты сделаешь это с Лилит, то я запру вас обеих в сарае и сожгу к чертям! Опыт с этим сараем у меня уже есть, а с девчонками я уж точно справлюсь…Хоть вы и будете строить страшные рожи! – он хихикнул и пошел вслед за Лилит.

Глядя в спину уходящему вампиру, Жаклин пожала плечами и взяла стакан.

– Ну и урод! Как она его терпит? – тихо спросила она сама себя.

– Урод тебя слышит! – идя по лестнице и не оборачиваясь, ответил Левиафан, – спокойной ночи, Жаклин!

Он вошел в комнату и снова увидел тело в одном нижнем белье, лежащее на кровати. Он щелкнул дверным замком и вспрыгнул на кровать.

– Откуда у вас с Жаклин за такой короткий период появилась такая кровная вражда? – мечтательно спросила Лилит, разглядывая потолок, при этом соблазнительно улыбаясь.

– Она достала меня сегодня! Я не встречал еще ни одного вампира, кроме нее, с такой бездной в голове!

– Иди в зеркало посмотрись! – усмехнулась Лилит, демонстративно повернувшись на бок.

– О, милая, но наша с тобой вражда – это изысканное блюдо на завтрак, на обед, на ужин, даже на полдник и на десерты! – пробубнил он, ложась рядом с ней.

Пальцы пробежали по изгибу талии и остановились на бедре.

– Левиафан, покажи мне свой паспорт? – неожиданно спросила Лилит, повернувшись к нему.

– А, зачем? – брякнул он, удивившись внезапному вопросу.

– Как тебя в аэропорт пропустили фальшивым паспортом? Как ты вообще получил его?

– Во-первых, он не фальшивый, а настоящий, просто там выдуманный год рождения написан. А во-вторых, там есть моя роспись, что в наше время считается святыней. Люди же не знают сейчас значения фразы «я обещаю», а роспись действует. Видя роспись, сразу становиться понятно кто, кому и что пообещал. С этой загогулиной и по судам побегать можно, и убить кого-нибудь из-за ее отсутствия в нужном месте, и брак подписать собственной рукой. Поэтому мой паспорт вполне себе легален.

– Значит «загогулина» в паспорте для тебя не что иное, как средневековое «я обещаю»? – удивленно спросила Лилит.

– Ну да. Если я что-то подписываю, значит, я с этим согласен и претензий не имею, ну или если это расписка – то, соответственно – «я обещаю».

– Ну так ты покажешь мне свой паспорт? – попросила Лилит.

Левиафан сузил глаза и посмотрел на прикроватную тумбочку со стороны Лилит.

– Это прямо сейчас надо делать? – нехотя спросил он. – Я только прилег к тебе, ты меня гонишь за каким-то паспортом… Может до завтра?

– А ты лентяй, оказывается! Хорошо, потом покажешь.

– Что это ты такая уступчивая? – насторожился вампир.

– Спать хочу.

Она погасила свет и залезла под одеяло. Левиафан нервно обкусывал щеки. Спустя какое-то время он тоже прыгнул под одеяло и дотронулся до нее. Он не услышал никаких возражений и решил продолжить свои приставанья.

– Левиафан, ничего не выйдет! – неожиданно прошептала Лилит.

– Почему? – чуть ли не басом рявкнул он.

– Жаклин нас услышит…

– Да и черт с ней! Пусть спит…

– Она может и будет спать, но я то не могу, зная что она тут рядом, две недели назад потеряла любовь всей своей жизни и тут мы такие… Ну, некрасиво как минимум – перебила его Лилит.

Левиафан задумался на минутку.

– Спасибо, что напомнила, милая, о красоте и изысканности! – недовольно прошептал он.

– Пожалуйста, спокойной ночи!

Левиафан повернулся на спину и поджал губы. ««Она нас услышит, ты что, Левиафан?» эти две гадюки просто измываются надо мной всяческими способами! Одна весь мозг съела. Вторая, неизвестно где шлялась и с кем была, вернулась, как ни в чем не бывало и бойкотирует меня. Как долго я буду говорить себе, что надо подальше держаться от этих дьяволиц? Ладно, Жаклин. Но Лилит, она как пылесос высасывает из меня все до последней пылинки потому, что очень мощный пылесос. Я даже не успеваю толком запылиться, а она уже присосалась. Помесь пиявки и пылесоса – это катастрофа глобального масштаба. И какой же я, твою мать, гений, смог привести это бедствие в дом!..»

Левиафан и сам не заметил, как под свой монотонный внутренний бубнеж уснул. Лилит повернулась к нему и принялась разглядывать нежность на его ресницах. Темнота так мягко и аккуратно баюкала всех, кто спал. Она дарила мягкий свет, легко ложащийся вниз.

Спустя полчаса разглядываний спящего Левиафана, Лилит аккуратно вылезла из кровати и пошла в его кабинет.

На столе лежала куча бумаг и девушке не составило особого труда найти то, что она искала.

22

В течение десяти дней в доме Левиафана все было спокойно, только постоянные словесные перепалки между двумя вампирами, и рядом, тихо ненавидящая их обоих, Лилит. Они ругались из-за любой мелочи, любого пустяка, все, что касалось их обоих выливалось в мгновенную ссору.

На улице деревья покрывались листвой, лезла молоденькая трава, и быстро теплело. Люди потихоньку раздевались, избавляясь от теплых вещей. И когда двое вечных начинали снова что-то выяснять, Лилит молча уходила на улицу. Там, за домом, оживлялся прекрасный и тихий сад, в котором девушка уже прописалась из-за постоянных скандалов любимого и подруги.