Но Лилит, слушая описания Жаклин, уже необязательно было знать про ночное рандеву с вампиром, она и так все поняла.

– Лилит, я не чувствую голода, я могу есть все, потому что оно безумно вкусное, но я не насыщаюсь. Все эти изменения отвлекли меня от гибели Марка. В течение этой недели я думала о нем не больше, чем по часу в день. Потому, что мне страшно за себя. Мне хочется свалить все это на сумасшествие, подумать, что все это галлюцинации. Но я с ужасом понимаю, что это реальность. И у нее сейчас две стороны. Одна – очень жестокая, которая меня безумно пугает, а другая – все облегчает. Самое страшное это то, что я не чувствую себя прежней, во мне как будто тонна азота и кто-то забрал мою душу.

Лилит была в паническом шоке, она просто слушала ее с открытым ртом и не знала, какая должна быть ее реакция на все это. Жаклин замолчала и посмотрела на нее глазами, в которых было видно, как умирает последняя надежда на веру. Она смотрела на лицо Лилит и дрожала от страха, иногда улыбаясь, мысленно проклиная себя за то, что все рассказала.

– Ты мне не веришь…Что же мне делать? Ты самый близкий мне человек. Если даже ты мне не веришь, что скажут остальные…

– Ничего не скажут потому, что ты им ничего не расскажешь. Я тебе верю! Мне сейчас надо уехать, срочно. Но я завтра приеду и все тебе расскажу. Ты главное веди себя как нормальный человек, чтобы никто ничего не заподозрил. Мне просто надо кое в чем убедиться. Потерпи до завтра! – Лилит обняла ее и выскочила из палаты.

Она мчалась домой на огромной скорости, чтобы увидеть лицо вампира.

Девушка припарковалось перед домом спустя сорок минут. Лилит забежала в дом, прямиком кинулась на кухню. Ее глаза бешено осматривали помещение и наткнулись на подставку с ножами. Недолго думая, она выхватила первый попавшийся нож и побежала в спальню.

Перед входной дверью девушка остановилась. Но почти бесшумно, дверь открылась сама, а из-за нее показался Левиафан с довольной улыбкой. Острое лезвие вонзилось ему в левый бок. Улыбка бесследно испарилась с лица, он схватился за руки Лилит, но она все равно крепко держала рукоятку ножа. С небольшой периодичностью она надавливала на нее, пытаясь воткнуть нож еще глубже.

– Я ненавижу тебя, – прошипела Лилит, давя на нож.

Левиафана скрутило от боли. Весь скукоженный, он посмотрел на девушку. Зеленые глаза стали темно-красными с примесью карего. То, что он увидел в них, поразило его до глубины души. Ни капли сострадания, ни капли жалости, только оголтелое чувство ожесточения, ненависти…предательства. Обида и гнев блестели в ее глазах. Левиафан положил руку на запястье Лилит и попытался вытащить нож. Но не тут-то было. Она очень крепко держала нож, не переставая пыталась воткнуть его еще глубже в плоть вампира.

– Я хочу, чтобы ты умер… – процедила сквозь зубы Лилит.

Левиафан резко дернул ее за руки и вытащил нож. Воздух поступил к легким, боль утихла. Жизнь зашагал дальше.

– Лилит, я не знал, что психопатия заразна! Ты что творишь? – тихо спросил он, поднимая вверх ее руку, держащую нож, и тщательно разглядывая его.

– Это ты что творишь? Ты убил ее! – скрипучим голосом шептала Лилит, пытаясь выдернуть руку, но он не отпускал ее.

– Я ей помог…

– Чем? А когда мне будет плохо, ты тоже мне так поможешь? Ты сломал ее нормальную жизнь! Какого черта, ты даже не соизволил ей объяснить, что с ней стало!

– Ты считаешь это нормальным, прийти к человеку, лежащему в дурдоме, напоить ее кровью, убить, подождать, когда он проснется и сказать: «Теперь ты вампир, жизни больше от тебя ничего не надо, ходи и убивай людей». Не думаешь ли ты, что она после этого окончательно бы распрощалась со здравым смыслом?

– Ты…

– А что тебя больше злит, милая? То, что твоя подруга получила то, чего ты очень хотела? Или то, что я, по твоим словам, навредил ей? – злорадно поинтересовался Левиафан.

Лилит отшатнулась и окинула его ненавистным взглядом, затем выхватила другой рукой нож и попыталась снова воткнуть его в вампира. Но вампир легко поймал руку с ножом.

– Послушай-ка, милая, меня! – он зажал ей руки за спиной и затащил в комнату, вырвав нож и выбросив его в коридор. – Жаклин находилась в предсуицидальном состоянии. Что бы ты предпочла: чтобы тебе позвонили и сказали, что ее тело нашли, повешенным на простыне? Или она мертвая уже, но живая вечно? Я отвлек ее от мрачного обхвата судьбы и жизни, я подарил ей время. Но тебя бесит, что я сделал это с ней, а не с тобой. Жаклин – это моя первая попытка создать себе подобного. Ты мне спасибо должна сказать за спасение жизни твоей подруги!

– Кто дал тебе право принимать решение за нас двоих? Почему ты даже не посоветовался со мной? Я для тебя пустое место, у которого не надо ничего спрашивать? – Лилит продолжала кричать.

Внутри нее все кипело.

Настал момент истины, проявления лже-дружбы. Слова, когда-то сказанные Левиафаном о том, что Лилит не умеет дружить, подтверждались каждым ее предложением. Только он смог распознать скрытый смысл и причину гнева. Она кричала, пыталась освободить руки, пыхтела и ненавидела. Вампир стоял, размеренно дышал и слушал, вертя головой в разные стороны, как удивленная собака.

– Ты законченная эгоистка, Лилит! Сейчас я вижу тебя насквозь, как прозрачное желе. Ты такая же вязкая и пустая. Ты пытаешься забрать в себя все. Тебе абсолютно наплевать на Жаклин, тебе наплевать на меня, сейчас задета твоя гордость, а это – глобальная жуть. Я с ужасом понимаю, что у тебя уже сейчас в подсознании ищется план возмездия за то, что получила Жаклин от меня. Интересно ты будешь мстить и мне и ей, или только мне? Еще с большим ужасом я понимаю, что если бы я был живой, то ты спокойно бы убила меня, даже не моргнув глазом. Просто взяла и воткнула в меня нож, в существо, которое, как ты говоришь, любишь! Как такое возможно, милая? Как можно любить и пытаться убить, с легким сердцем? Как можно дружить, а внутри еле сдерживать себя, чтобы не сорваться и не попытаться уничтожить подругу? Вот, в данный момент, проявляется твоя подлинная черта, твой высший эгоизм и вселенское самолюбие. Я не хочу, чтобы ты жила вечно! Поэтому никогда не дам тебе этого. А на Жаклин мне наплевать, хочешь, иди, сожги ее! Я сделал это из-за тебя, надеясь, что обрадуешься, что твоей подруге ничего больше не угрожает. Но я ошибся. Ты – самая явная угроза и ей и мне, и любому, кто сделает то, что тебе не по вкусу.

Левиафан договорил, еще раз окинул взглядом ее лицо и отпустил.

Чувства Лилит зашкаливали, ее организм хотел и плакать и кричать, и убивать и ненавидеть, он хотел все и сразу. Но от переизбытка «хотений», он ничего не делал. Лилит просто стояла и смотрела на вампира, как на ожившую мумию Тутанхамона, изредка моргая глазами. Затем она развернулась и побежала вниз. Левиафан с улыбкой посмотрел ей в след и ушел назад в комнату.

«Хватит, милая, хватит. Я больше не побегу за тобой! Честно – надоело, устал я! Твои еженедельные психозы – это чума какая-то! Подумаешь, подруге помог…»

– Почему вечность заслуживают все, кроме меня? – крикнула Лилит, давя на педаль газа. – Почему такая несправедливость? Мне этого не надо, но я бы очень хотела, чтобы он подошел и предложил. Я бы, конечно же, отказалась, но у меня было бы моральное удовлетворение, что я не безразлична! Интересно, он хоть Жаклин спросил об этом или просто все сделал по своему желанию? Он что, не понимает, что я тоже человек и могу в любую минуту пострадать, причем смертельно? В таком случае, Жаклин его беспокоит больше, чем я? Или он наивно полагает, что с моим характером я и так как вампир, и ни хрена со мной случиться не может? Как же ты меня разозлил! Ха-ха…Я поняла! Это месть! Просто несчастная месть! Ну что ж, ты мести захотел? Будет тебе месть!

Лилит вывернула руль и развернулась. Она поехала в сторону психиатрической клиники.

Белый лексус припарковался напротив входа в главное здание. Очень редко оттуда выходили люди, еще реже они туда заходили. Лилит ждала лечащего врача Жаклин. Через пару-тройку часов она дождалась.