– Почему ты так говоришь? Если бог – миф, я еще теоретически могу согласиться, так как верю, но инопланетяне вполне могут оказаться реальными. Ведь в космосе несчетное количество галактик и планет, и если ты их не может видеть, это не значит, что их нет. Ты не видишь, кто конкретно кидает ножи, но кто-то же их кидает, значит, оно существует. Также и в какой-нибудь галактике, которую мы не можем увидеть в телескопы. Это не значит, что ее не существует, и также не существует какой-нибудь планеты, густо населенной кем-то. Ты слишком материален, ты веришь только в то, что можно потрогать. Это же не правильно. Ты же не можешь потрогать воздух, но ты им дышал половину тысячелетия, и он есть, и это доказано. Тебе не скучно так жить, ни во что не веря, а только видеть какой-либо материал?

– Я верю только в то, что видел сам лично. То есть с придурковатыми призраками или духами, сталкивается каждый человек в своей жизни. И то, я довольно таки скептично к этому отношусь. Потому, что есть замечательная наука – физика, в которой, я, к сожалению, не достиг серьезных успехов (но у меня есть время это исправить, если она сильно заинтересует меня). И эта наука объясняет очень большое количество странных вещей, которые, например в XVII веке казались невозможными, и люди их боялись и бегали с крестами, и молились своим богам. Неужели ты думаешь, что когда человек впервые увидел шаровую молнию в доме, он сразу же понял, что это и как работает? Я тебя уверяю, что нет! Недавно стало известно, что это всего лишь сгусток энергии, очень опасной. То есть ты не права в том, что если «что-то» увидела или почувствовала, и не знаешь что это, не значит, что это «что-то» мистичное. Возможно, что такому явлению просто пока нет научных объяснений, но это не какая-то тварь, прибывшая с того света, чтобы напугать тебя до смерти!

– Ну, Левиафан, с тобой просто невозможно разговаривать! Ты всегда отвечаешь мне наперекор. Чтобы я не сказала, у тебя все с точностью наоборот! Хоть бы раз с чем-нибудь согласился! – обиженным голосом проскулила Лилит, вертясь словно юла на его колене. Он улыбнулся и усадил ее удобнее.

– Милая, а разве это плохо, что у меня есть свое мнение на жизнь? Ты не должна осуждать меня за это! В противном случае, диалог у нас с тобой бы не получился, потому что я бы вечно поддакивал и соглашался с тобой во всем, и даже с чушью, которую ты иногда говоришь! – Левиафан смотрел на нее сверкающими глазами, полными радости и довольства. Лилит слезла с него, надела туфли и впилась глазами.

– Иногда мне так хочется обозвать тебя каким-нибудь не хорошим словом, вот именно сейчас у меня такое желание…

– Иногда ты это делаешь, бьешь, кидаешься чем-нибудь, чего ты жалуешься? У тебя прекрасная жизнь, которая еще к тому же и продолжается. Хотя был бы кто-нибудь другой на твоем месте, его тело бы уже разъели черви.

– Пустые угрозы! Пустая болтовня! – усмехнулась Лилит. Она окинула его странным взглядом и наклонилась к уху. – Ты не можешь мне ничего сделать! И я это знаю! – прошептала она и в доказательство своих слов, надела туфли и погрузила шпильку в ногу вампира.

Ухмылка мгновенно куда-то исчезла с его лица, и он поморщился от пронзающей боли. Ему хотелось даже вскрикнуть, но он сдержался, чтобы не доставлять удовольствие своей даме. Как только боль слега унялась, Левиафан погрузился в ярость.

– Я так хочу ударить тебя, ты даже не представляешь, как сильно это желание! Стоять! – он вскочил и схватил за руку уже убегающую девушку. – Трусливый ты мой кролик. Мозг думает, что ты нечто такое и тебе невозможно ответить, но зато твои инстинкты явно показывают, что они боятся за твое здоровье, иначе ты не попыталась бы убежать! – Левиафан крепко сжал ее запястье, поворачивая руку.

Лилит показалось, что ее кости перемалываются в труху. Но вампир продолжал выворачивать руку, разглядывая ее лицо с невозможной жалостью.

– Мне больно, – не выдержала, наконец, Лилит и перестала сопротивляться.

– Я знаю, милая, знаю! – улыбнулся он и сместил вывих еще на пару миллиметров.

Лилит начала извиваться, стараясь испытывать как можно меньше болезненных ощущений.

– Тц, – цокнула она, хмуро посмотрев на него, надеясь, что он встревожится или как-то испугается за ее здоровье и отпустит руку.

Но вот только Левиафан стоял с безразличным лицом.

– Еще одно движение, и у тебя будет перелом! – тихо прошептал он.

Лилит ничего не ответила, только гордо вскинула голову и пристально посмотрела ему в глаза. Несмотря на то, что в глазах у него стояли редкие мужские слезы, взгляд был полон решимости.

– Это блеф Левиафан, и мы оба это знаем…

– А я вот не уверен…Знаешь, ты можешь обижаться, ненавидеть, мстить, но я больше не могу нежно обращаться с пустотой. Ты безнравственно плюешь на нежность, все ее лицо уже в слюнях, и ей это совсем не нравится, она не успевает отмываться. И мне это тоже не нравится! Ты не ценитель хорошего отношения к себе, так что… извольте, мисс! – Левиафан повернул руку, кость хрустнула, и девушка закричала и опустилась на асфальт, прижимая к себе сломанную руку.

Левиафан вздохнул и потупил взгляд. Он был не рад тому, что сделал, но выбора другого у него не было. Вампир присел рядом на корточки.

– Я больше не буду блефовать. Если я что-то говорю, это значит, что я это сделаю. Запомни, пожалуйста, эти слова, чтобы потом не вышло похожей ситуации.

– Ты больной псих…– Проскулила девушка, изнывая от боли.

Ее лицо побледнело, а на лбу поблескивали капельки пота, смачивающие челку.

– Нет, я полностью здоров, я же не виноват, что ты меня выводишь на такие поступки! Зато мои чувства к тебе явно требуют медицинского вмешательства. Ты заразила их своим безразличьем, грубостью, местью и детским бесстрашием. Уже как девять месяцев я пытаюсь достучаться до тебя. Я постоянно говорю тебе, что Лилит, милая, не играй с огнем, он может разгореться, и его не потушишь, но ты только смеялась в лицо этому огню. И что мы имеем сегодня? Он только слегка вспыхнул, и что? Твои глаза полны ненависти, сердце пожирается обидой…Милая, поищи смысл в моем некрасивом и гадком поступке. Я тебя уверяю, он там есть, причем даже не завуалированный, он явный. Лежит себе на поверхности и ждет, когда дурочка со сломанной рукой его постигнет. Прости меня, я был груб, но ты не оставила мне выхода на этот раз. Если ты думаешь, что мне наплевать…

– Да, именно я так и думаю! Ты с легкостью сломал мне руку! Тебе на все наплевать!

– Мне не наплевать, у меня сердце сжималось в желудь оттого, что я сделал, но устал я терпеть твой пофигизм! Я знаю, я не должен был этого делать, но я буду это делать, хоть мне от таких поступков еще больнее, чем тебе! Так что не осуждай меня…Но знаешь, во избежание таких довольно-таки неприятных инцидентов, ты можешь перестать разрушать мою жизнь, не будет зла, не будет боли!

– Ты что, правда думаешь, что вот это тебе сойдет с рук? Я тебе это припомню! Можешь не сомневаться! А теперь, быстро вези меня в больницу! – Лилит кричала.

У нее был болевой шок, мозг старался защититься от боли и ненадолго отключил осознание реальности. Она вскочила на ноги и начала лупить вампира правой рукой по лицу, сопровождая процедуру дикими воплями и криками.

– Тсс…! – прошептал он и поймал ее руку. – Поехали к доктору, милая? А то ты скоро почувствуешь всю боль и сразу!

Левиафан отвез ее к травматологу, и всю дорогу до врача и до дома проклинал себя. Его тошнило от собственной выходки, необдуманной и зверской, но жестокий расчет присутствовал даже в моменты самоистязания.

«Главное не просить прощения, иначе бедная косточка пострадала зря. Не просить прощения, ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах. Но какой же я…Да я желаю об этом всеми своими фибрами! Все, если она меня доведет, самое большое, что я смогу ей сделать, так это легкий встряс, так, чтобы в чувства привести. Единственная женщина, которой я специально причинил боль, которая словно по цепочке передалась мне. А я вообще-то не собирался сегодня страдать. Но без хреновых чувств в этих отношениях, судя по всему, жить нельзя. Чертова зарядка для ее существования! Я действительно сошел с ума, что я натворил? Это же моя любимая женщина! А точно ли это женщина? Может это какая-нибудь тварь в женском обличие? Ни одно существо прекрасного пола не может быть такой, как Лилит. Да и плевать! Я не должен был так поступать, я подвел себя, предал. Она весит в три раза меньше, чем я, она слабее в двадцать раз, чем я. Она глупее в сто раз, чем я, и что я сделал? До чего я додумался? А думал ли я вообще? До какой же степени я себя унизил? Идиот, многовековой идиот! Подбить крылышко моей прекрасной птичке…Что это? Совесть? Лилит, ты пробудила во мне такого страшного монстра. Он спал в течение пяти веков, а потом появилась ты…И вот он проснулся, голодный, как черная дыра, и конечно же, жрать он может только меня, потому что живет во мне! Этого монстра зовут Совесть! А я-то думал, что он умер, а не уснул, наивный дурак. Вот ужас-то! Я способен все-таки причинить ей боль, но я не способен потом простить себя. Я даже никогда и не думал, что это вообще возможно, нарочно причинить боль любимой женщине…Но если подумать логически, за все, что она сделала мне, за все, что я натерпелся от нее, по-хорошему нужно было сломать ей шею, а не руку. Так что есть вероятность, что я поступил еще лояльно…Но это бред! Чушь! Это девушка, человек. А я вампир, сильнее, чем самый здоровый качек в мире и мужчина. Нет никакого равенства между нами. Этого нельзя было допускать! Вот она, заразная, мерзкая человеческая болезнь – нападай на слабого и хрупкого, и тебя начнут уважать! Только нет никакого уважения, сплошное презрение, и я его чувствую! Противно! И это уже второй раз. Первый перелом был за Мормо, но тогда я себя так не корил. Я потерял Мормо, а она – ничего…Я потерял рассудок, а она – ничего… Я потерял все, а она – ничего… Тогда я пытался обещать себе никогда больше не причинять ей боль, но ничего не вышло… Тогда я сломал руку и сломал сегодня, и потерял свое достоинство, а она – ничего…»