В Киеве беда – брат встал на брата. Что там произошло в лесу, когда князь Олег убил Люта Свенельдича, в Полоцке не знали, только это убийство привело к вражде братьев и гибели Олега. Князь погиб нелепо – удирая от дружинников Ярополка за спасительные стены Овруча, воины Олега устроили давку на крепостном мосту и потолкали друг дружку в ров. Вместе со многими столкнули и князя, позже его нашли со свернутой от падения шеей. Воевода Свенельд мог радоваться – Ярополк остался у власти один. Тот, конечно, горевал из-за смерти среднего брата, считая себя виновным, но претендовать на Киев больше некому, робичич Владимир не в счет.

Вот тогда Свенельд и предложил Рогволоду сосватать Рогнеду киевскому князю. Хотя Свенельд вскоре помер, все же был стар, но дело сделать успел. Рогволод никому не говорил о своей договоренности с киевским воеводой, полоцкий правитель вполне оценил умный ход своего сородича. Все складывалось хорошо.

Не нравилось в будущем зяте Рогволоду только одно: его нерешительность.

Киевляне простили Ярополку гибель Олега, а для древлян что тот, что другой братья чужие. Их собственного князя Мала еще княгиня Ольга извела вместе со всем семейством. Конечно, Рогволод знал историю о Маловской дочери Малуше, что сына от князя Святослава родила, но кто брал в расчет и детей Мала, и его внука. Владимир младший из княжичей, к тому же Малуша уже рабыней была. А мало ли сыновей и дочерей рождались от князей в дальних городах и весях у служанок или просто чужих жен? На то он и князь, чтобы плод от него желанным был для любой, тем более от князя Святослава Игоревича – настоящего воина. И у самого Рогволода тоже семя далеко раскидано.

Нет, для своей дочери Рогволод такого не хотел бы, но на то Рогнеда и Рогволодовна, чтобы не быть как все. Она сумеет нерешительного Ярополка в руках держать.

Князь Ярополк княжну сосватал, но в Киев все не забирал. И это было унизительно, хотя Рогволод старательно делал вид, что сам не спешит отправлять свою любимицу в Киев.

Братья Рогволодовичи на ятвягов собрались, надо было кое-кого наказать за самоуправство. В Полоцке только старый Рогволод, но новгородский князь к нему посла и отправлял.

Словиша спешил в Полоцк со странным, даже опасным поручением.

В Полоцке его и трех сопровождавших дружинников встретили спокойно, князь, даже рожденный рабыней, все равно князь. Словиша оставил двух своих людей во дворе при лошадях, приказав не разнуздывать, мол, не задержимся, а с двумя другими прошел в большой зал, где сидел Рогволод.

Добрыня знал, кого отправить в Полоцк, Словиша не так давно служил у Рогволода, поссорился и ушел от князя. Он свободный человек, перейти на службу волен хоть к кому. Почему ушел? Захотел взять в жены дальнюю Рогволодову родственницу, что жила на его дворе скорее из милости. Князь отказал. Ладно бы просто сказал, что не отдаст или что сговорена с кем-то, но Рогволод унизил Словишу. Тот и ушел.

Увидев Словишу, Рогволод и не узнал дружинника, разве всех упомнишь?..

Услышав, что тот от новгородского князя Владимира Святославича, не удивился, с чем мог прислать Владимир своего посланника? Только с поздравлением по поводу сговора Рогнеды за Ярополка. Так велел обычай и вежливость. И что посольство не очень представительное, тоже понятно, не молодой еще Владимир в Новгороде правит, а его дядя Добрыня. Не хочет княжий уй прогибаться перед Рогволодом, вот и прислал разве что не скотника со своего двора. Этот «посол» кого-то Рогволоду смутно напоминал, но мало ли похожих людей?

Заносчив Добрыня не в меру, а перед полоцким князем что ж заноситься и важничать? Полоцк и без Новгорода и Киева крепко стоит, то, что с Ярополком породнятся, так это скорее Рогволодово снисхождение, чем честь, оказанная киевским князем.

Ладно, мысленно посмеялся Рогволод, у которого с утра было благодушное настроение, пусть поважничает Добрыня Никитич, скоро придет Рогволодово время, станет Рогнеда киевской княгиней, тогда и Добрыне с его племянником заносчивость припомнится.

Но когда Словиша начал говорить, добродушное настроение князя вмиг слетело.

Словиша не поздравлял, он передал пожелание князя Владимира Святославича видеть княжну Рогнеду Рогволодовну своей второй женой!

Князь даже глаза вытаращил:

– В Новгороде не ведают, что моя дочь за киевского князя Ярополка Святославича сосватана?

– Сосватана не значит жена. Откажи князю Ярополку и отдай ее за моего князя.

Старый Рогволод повернулся к жене и захохотал:

– Ты только послушай, что предлагает этот щенок! Позови Рогнеду, пусть тоже послушает!

Рогнеда вошла в трапезную, привычно гордо неся свою красивую голову. Эта княжеская стать воспитывалась в ней с самых малых лет. Княжне внушали, что она лучших кровей, что она красавица. Так и было, породниться с Рогволодом женитьбой на Рогнеде мечтали многие, да только княжна меньше как за равного себе князя и не помышляла.

Рогволод показал дочери на посланника князя Владимира:

– Рогнеда, новгородский князь Владимир сватает тебя за себя. Не хочешь ли за него замуж?

Рогнеда с изумлением смотрела не на огромного новгородца, принесшего такую весть, а на отца. Почему тот спрашивает, ведь она сосватана за Ярополка? Неужели киевский князь посмел отказаться от уговора?! Но глаза полоцкого князя открыто смеялись, и княжна поняла, что отец просто хочет поиздеваться над посланником. Она презрительно повела плечиком:

– За робичича? Нет, отец, разуть робичича не хочу! Я за Ярополка сватана, за него и хочу!

Рогволод был доволен ответом дочери, такой и ожидал. Пусть новгородец увидит, что предложение его князька вызывает у Рогволодовичей только смех.

– А тебя я вспомнил. Ты уже получал от меня отказ для себя, теперь желаешь получить за князя? Зря я тебя тогда просто выставил, надо было обвалять в дегте и перьях.

Словиша с усмешкой склонил голову и удалился. Князь фыркнул вслед:

– Пусть Владимир будет благодарен, что не выкинул его посланника за дверь как щенка! Робичич посмел просить в жены высокородную княжну!

Как расслышал Словиша слова князя, произнесенные вполголоса, неизвестно, но у двери вдруг обернулся и покачал головой:

– Не пришлось бы, князь, плакать за свое бахвальство…

Словишу спасло только то, что Рогволод и остальные просто замерли от таких слов, а конь посланника стоял рядом с крыльцом. Полоцкий князь заскрипел зубами:

– Щенок! Тотчас же пошлю к Ярополку с известием о его наглости, пусть ответит братцу за обиду своей невесты!

Сама Рогнеда тоже полыхала гневным румянцем. Вот еще, идти замуж вместо высокородного киевского князя за его брата, рожденного рабыней-ключницей! Не бывать тому! Даже если бы и не была сосватана за Ярополка, все равно Владимир не ровня, не пошла бы за такого.

Рогволод, кажется, понял мысли дочери, осторожно поинтересовался:

– А если бы еще не сосватал Ярополк, пошла бы?

Рогнеда гордо вскинула голову:

– За робичича даже в неволе не пошла бы!

Князь расхохотался:

– А он, говорят, хорош собой. Глаза синие-синие, как у его деда князя Игоря Рюриковича, статен, высок…

– Ну и что?! Его мать ключница!

Вечером Рогволод жаловался жене:

– Времена пошли дурные. Каждый щенок мнит себя матерым псом. Кабы не моя хромота и ранение, сам отправился бы в Новгород наказать наглеца!

Княгиня покачала головой:

– Наказывать дело Ярополка Святославича, не твое. Не ярись раньше времени, пусть братья сами разберутся.

В ее голосе была тревога.

– Чего ты боишься? Кто это Рогволода унижал безнаказанно?

– Сердце чует беду. Неспокойно что-то.

Если бы знала княгиня, как окажется права! Но человеку не дано знать наперед, как любое его слово отзовется.

Словиша вернулся из Полоцка не просто с отказом, но с оскорбительным отказом! Полоцкая княжна ответила, что не желает разуть робичича.